Несмотря на снедавшее его беспокойство, Майк не смог сдержать смех.

      - Какое облегчение! Ну да, это точно поможет мне спокойно спать по ночам.

      Юмор сломил появившуюся было напряженность.

      - Ладно, - вздохнул он. - Я согласен, что это лучшее, чем мы можем ответить. Я, конечно, предпочел бы поехать сам, но...

      Ребекка покачала головой.

      - Это невозможно. Я знаю, тебе не нравится эта тема, Майкл, но факт остается фактом. Твой личный авторитет имеет решающее значение в наших переговорах с другими городами Тюрингии. Мы должны быстро сплотить их в новое государство - еще до того, как война примет другой оборот. Возможно, к худшему. Ты сам снова и снова подчеркиваешь необходимость этого. Здесь и сейчас дипломатия - это вопрос контактов между конкретными лицами, а не абстрактными политическими образованиями. Без твоего присутствия здесь ни один из городов не будет уверен в незыблемости результатов переговоров.

      Страхи Майка предприняли последнюю слабую вылазку.

      - Точно так же можно сказать, что если я не буду там, чтобы встретить...

      Опять же, Ребекка отрицательно качнула головой прежде, чем он закончил фразу.

      - Мы не будем вести переговоры с королем Швеции, Майкл. Мы просто наносим визит, позволяя им посмотреть на нас. - Она улыбнулась. - Я подозреваю, что Густав Адольф просто хочет убедиться, что мы - существа из плоти и крови, а не плод воображения невменяемого шотландца.

      Майк улыбнулся.

      - Или он просто хочет убедиться, что мы не ведьмы.

      Его глаза, рассматривающие жену, были полны любви и, по правде говоря, огромного удовлетворение. "Ведьмы", в семнадцатом веке в Европе, не были персонажами из фильмов Диснея. Не были красавицы-мачехи. Отвратительные старухи. Каковой Ребекка, безусловно, не была!

      Безошибочно расшифровав взгляд мужа, Ребекка решила, что это подходящий момент, чтобы затронуть ещё один вопрос.

      - В связи с этим я полагаю, что мы должны добавить в нашу группу еще одного человека. Эд Пьяцца будет воплощением прозорливости и стабильности, столь характерной для образованного мужчины средних лет. Том Симпсон - особенно в сопровождении своей симпатичной молодой жены-американки - добавит нашей делегации впечатление - да и не только впечатление, как ты понимаешь - воинственности и энергии. - И скромно: - Я буду делать то, что могу. - Затем, подняв глаза к потолку, как будто мысль только что пришла ей на ум: - Но я вот вспомнила о кое-ком ещё...

      Майк усмехнулся.

      - Кончай притворяться, интриганка.

      Ребекка опустила глаза и бросила взгляд на мужа. Майкл часто настаивал, что она умнее его. Ребекка полагала, что он был неправ. Абсолютно неправ. Разумеется, не было никакого сравнения между их интеллектами, если мерить тем, что можно было бы назвать "книжные знания". Но Ребекка не была воспитана на ядовитой доктрине "тестов IQ". Она измеряла интеллект человека конкретными мерками своего времени - в этом отношении, по крайней мере, она не восприняла американские стандарты. Ум человека не может быть отделен от самого человека.

      - Я так тебя люблю, - прошептала она. Затем, с покаянным видом пропуская свои густые черные волосы сквозь пальцы, она покаялась в своих грехах.

*** 

      - Маккей задохнется от возмущения, - предсказал Майк. Он почесал подбородок. - Но да, ты права. Если и есть человек в этом мире, который смог бы убедить Густава Адольфа в том, что мы не сборище ведьм и ведьмаков, так это чирлидерша средней школы. Особенно эта.

      Но легкомыслие мгновенно уступило место более серьезным мыслям.

      - Пока он не увидит, как она стреляет. И как мы собираемся добиться того, чтобы она не потащила эту проклятую винтовку с тобой?

      Любящий муж хмуро посмотрел на гениальную жену.

      - Итак, всезнайка. У тебя есть блестящие идеи по этому поводу?

      Молчание.

      - Ха!

Глава 47

      Через пять минут после начала аудиенции король был твердо убежден в одной вещи. Как бы он ни старался - а он старался изо всех сил, потому что был добросовестным и глубоко верующим человеком - Густава II Адольф просто не мог себе представить девушку по имени Джулия Симс ведьмой.

      - Невозможно, - бормотал он себе под нос. Взгляд короля перепрыгнул с Джулии на двух других женщин, сидящих за столом. Даже в слабом свете, который давали масляные лампадки и свечи, их лица были хорошо видны. Заброшенный дом был наскоро переоборудован под временную штаб-квартиру, и его скромный интерьер был очень хорошо освещен. Густав обычно удовлетворялся не более ярким освещением, чем было необходимо для того, чтобы читать и писать штабные документы - и, возможно еще, читать его излюбленных Гуго Гроция и Ксенофонта, если оставалось время. Но когда он услышал, что американская делегация уже прибыла, он спешно приказал реквизировать по окрестностям столько ламп и свечей, сколько возможно.

      Он хотел видеть этих людей.

      Перестав рассматривать Джулию, он, прищурясь, осмотрел стройную блондинку, сидящую рядом с ней. Сестру их предводителя, по их словам. Но он не потратил много времени на осмотр. Из той же породы, что и Джулия, это очевидно. Тоже красива, и тоже - не ведьма.

      Его глаза задержались на мгновение на ее муже, стоящем рядом с ней. Этот человек не сидел по той простой причине, что его невероятную тушу не выдержал бы ни один из имевшихся в доме шатких стульев.

      - И на этом теле практически нет жира, - подумал он. Это был один из немногих случаев в его жизни, когда Густав встретил человека, который был явно больше и сильнее, чем он сам. Это немного сбивало его его с толку. Что было само по себе комично. Реакция короля на человека по имени Томас Симпсон, когда он разобрался в своих мыслях, чуть было не заставила его рассмеяться. Так мог бы реагировать крупный и сильный самец тюленя, впервые повстречав моржа.

      Он твердо задавил эту мысль. Они не звери, сейчас не период течки - и этот человек, во всяком случае, в настоящее время, был образцом приличия и хороших манер. Его взгляд перескочил на ещё одного человека, сидящего за столом. Точнее, на другого американца. Александр Маккей также сидел за столом, как и человек по имени Генрих. Но эти двое были знакомы Густаву. Маккей лично, Генрих - как типичный представитель определенного типа людей - наемников.

      Король потратил не более, чем несколько секунд, оценивая американца. Его звали Эд Пьяцца, и этот тип людей тоже был хорошо известен Густаву. Высокопоставленный советник, консультант, доверенное лицо. Из той же породы, что и Аксель, решил Густав, независимо от разницы в их происхождении.

      Наконец, его глаза остановились на центральной фигуре американской делегации. Король ни на минуту не сомневался, что именно она была центральной фигурой. Густав II Адольф был столь же опытным дипломатом и политиком, сколь и блестящим военачальником. С одиннадцати лет он, по повелению своего отца, Карла IX, присутствовал при обсуждении государственных вопросов. Он давно научился замечать признаки, указывающие на обладающих властью и положением в обществе.

      И он был очарован ею. Частично его интерес, разумеется, был обусловлен яркой красотой этой женщины. Но лишь в малой степени. Густав отнюдь не был невосприимчив к таким вещам. Его собственный незаконнорожденный сын, плод страстного романа с юной голландкой во время его буйной молодости, служил офицером в его армии и сейчас находился в этом самом лагере. Но если судить по стандартам поведения королей его времени, Густав II Адольф вовсе не был привержен разврату.

      Отчасти, его очарованность была обусловлена тем, что эта женщина, несоменно, была еврейкой. Густав был, до некоторой степени, знаком с евреями, хотя в Швеции они были редкостью. Но его интересовало не столько ее вероисповедание, сколько ее положение в обществе. Еврейский советник владыки - да, это было знакомо, хотя эта разновидность придворных евреев неизменно была мужского пола. Но еврейская соправительница?