– В этом нет никакого сомнения. – Картер ударил кулаком по столу. – Черт возьми, мне до сих пор не дает покоя мысль о том, чем все-таки была занята голова Джима, когда он гнал на такой скорости, стараясь вырваться вперед! Поставить на карту не только свою, но и их жизни! Это не просто чистой воды эгоизм, это настоящая глупость! Идиотизм! Когда он хвастался передо мной этой своей машиной, я советовал ему избавиться от нее и не думать о гонках всерьез! – горячился Мэдисон.

Слоун разделяла эту точку зрения, но никогда не высказывала своего мнения вслух.

– Знаю, что нельзя сейчас так говорить, – возмущенно продолжал Картер, – но до сих пор чертовски зол на него за безответственное, недопустимое отношение к Алисии и ребятам.

Отпив еще глоток молока, он посмотрел на хозяйку поверх стакана.

– А вот ведь что забавно, – заявил вдруг Мэдисон, поставив стакан на стол. – Я был лучшим другом Джима, а вы – лучшая подруга Алисии, но мы ни разу не встречались. Почему вас не было на их венчании?

Девушка с усилием оторвала взгляд от его рта: казалось, он занимает ее куда больше, чем какие-то там разговоры.

– А? Что? Ах да!.. Я была в Египте.

– Так вы отправились в Египет только для того, чтобы не присутствовать на их свадьбе? Она искренне рассмеялась:

– Да нет, что вы! Просто мои родители – египтологи. Они заставили меня поехать с ними в трехмесячную экспедицию. Алисия угрожала, плакала и ругалась, но ничего не помогало. Я уже пообещала родителям составить им компанию и не могла отказаться от поездки, а специально приехать на свадьбу тоже не могла – это слишком дорогое удовольствие.

Неужели он разглядывал ее грудь? Похоже, что так. Господи! Девушка нарочито небрежным жестом сложила на груди руки.

– А вы… – рассеянно спросил Мэдисон, явно думая о чем-то другом, – ..вам понравился Египет? – Его голос зазвучал как-то странно, словно он подавился и едва говорит.

– Да… Весьма…

На самом-то деле Слоун возненавидела эту поездку; ни одной секунды в Египте она не чувствовала себя довольной. Для ее родителей эта экспедиция была жизненно важной: отец Слоун преподавал историю в Лос-Анджелесском университете, а ее мать до замужества была у него ассистенткой и помогала вести исследовательскую работу. Они были без ума от древних цивилизаций и уговорили свою дочь поехать с ними.

Но произошло именно то, чего девушка боялась. В Египте все было в точности так же, как дома, где она, по сути, была бесплатной служанкой у своих родителей. Слоун занималась документами, упаковывала вещи, следила за их одеждой, назначала деловые встречи и напоминала о них отцу с матерью. Они же в основном были заняты исследованиями, а когда выдавалась свободная минутка, переключали свое внимание друг на друга, забывая обо всем на свете, включая и собственную дочь.

– А чем вы занимались до того, как открыли свой «Фэйрчайлд-Хаус»? – продолжал Картер свое «интервью».

Девушка отнесла эту его страсть задавать вопросы к писательскому любопытству. Впрочем, ее история была совершенно неинтересна, и она боялась наскучить Картеру. Да к тому же воспоминания нередко причиняли ей боль, поэтому Слоун предпочла отвечать вежливо, но не вдаваться в подробности.

– Я работала в одной компании в Бербанке.

Компания производит и продает офисное оборудование.

– И вы бросили работу ради этого старого чудного дома в Сан-Франциско? – Его глаза поблескивали лукавым огоньком.

– Но я и в самом деле принесла большую жертву! – воскликнула Слоун с печальным видом, но едва она взглянула на Картера, как они тут же вместе расхохотались. И ей это понравилось.

– А каким образом вы приобрели этот дом? – настойчиво расспрашивал ее Мэдисон.

– Этот дом, как какой-нибудь пустяк, был включен в завещание моего дедушки. Родителям он был совершенно ни к чему. Я приехала сюда специально, чтобы только взглянуть на него, а увидев, просто влюбилась.

Слоун тогда вернулась в Лос-Анджелес, уволилась с работы, сообщила родителям о неожиданном повороте в своей жизни и уже через несколько недель переехала.

– Я потратила на реставрацию дома все деньги, что оставил мне дедушка, все, до последнего цента. Дом был в ужасном состоянии.

– Но зато прямо на Юнион-стрит! Господи, да вам просто повезло!

– Дом находился за полуразвалившимся складом, его и не видно было. Иначе, я абсолютно уверена, его бы попытались купить. Он принадлежал дедушке еще в тридцатые годы, но долго простоял пустым. Некоторое время назад склад снесли. Так вот: теперь, судя по налогам, я владею очень дорогой недвижимостью. А на самом деле приобретение этого дома ничего мне не стоило.

Мэдисон оглядел уставленную современным оборудованием кухню, которую пришлось полностью переделывать.

– Вы сделали очень много, – с восхищением промолвил он. – Дом просто великолепен.

– Благодарю вас. Теперь моя задача – удержаться на плаву до тех пор, пока я не начну получать серьезную прибыль… – Для подкрепления своей мысли Слоун сцепила пальцы рук, сжала ладони и крепко зажмурила глаза. Картер рассмеялся.

– А я-то думал, что вы – такая же, как Алисия. Оказывается, нет! – воскликнул он.

Слоун прекрасно знала это. Алисия была королевой красоты их колледжа в Лос-Анджелесском университете, когда они подружились. Блондинка с голубыми глазами и пышными формами – рядом с ней Слоун чувствовала себя гадким утенком.

У Слоун волосы были темно-русыми, но некоторые пряди отливали золотом. Цвет глаз напоминал цвет неба, просвечивающего сквозь дымчатое стекло. Сложена она была почти так же, как Алисия, но фигурка Слоун была менее привлекательной и не такой вызывающей, как у ее подруги.

– Не стану спорить, – согласилась Слоун, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды Мэдисона. Писатель как-никак! А писатели всегда собирают материалы для своих книг, разве не так? – Алисия – настоящая красавица.

– Вы тоже.

Встав со стула, Слоун задела бедром стол, за которым они сидели.

– Спасибо за комплимент. Хотите еще чего-нибудь? – нервничая, спросила девушка, смущаясь от того, что ее руки предательски тряслись, когда она потянулась за тарелками. У нее не было бумажной посуды.

Поставив грязные тарелки в раковину, Слоун включила воду.

– Я покажу вам ваши комнаты, – сказала она, вымыв посуду.

Проходя мимо Картера, Слоун старалась не смотреть на него, не обращать внимания на то, как ловко его рубашка облегает мускулистый торс и как узкие джинсы обтягивают его стройные бедра и то место, на которое порядочные женщины вообще не опускают глаз.

"Господи, я превращаюсь в выжившую из ума старую деву, которая только об одном и думает!» – со злостью упрекнула она себя. А вслух громко произнесла:

– Надеюсь, комнаты вам понравятся. Открыв дверь в конторку, где в специальных ячейках висели ключи с бирками, она выбрала один и подбросила его в руке. Затем протянула ключ Мэдисону, стараясь не дотрагиваться до него.

– А там… там есть стол, куда можно поставить машинку? – спросил Картер.

– Да, я сама принесла его туда. И еще стул…

– Благодарю вас. Вы даже не представляете себе, как замечательно работать, когда никто тебе не мешает.

– Да, признаюсь, мне было интересно, почему вы не могли дописать свою книгу в Лос-Анджелесе. Алисия говорила мне, что вы будете там жить, и я думала, у вас в этом городе есть свой дом.

– Верно, есть. Прямо на побережье. Чудное местечко. Там и вправду есть все необходимое.

– Но тогда… – нерешительно произнесла Слоун.

– Включая телефон, – перебил ее Мэдисон. – И все знают его номер. Вот звонит, например, мне мать Алисии и спрашивает, не знаю ли я, какого цвета платье будет у моей матери на нашем венчании. Но когда я предлагаю ей самой позвонить моей матери и спросить ее об этом, она восклицает: «Ох! Не могу же я беспокоить ее по пустякам!» Потом звонит отец Алисии и приглашает меня позавтракать в компании его приятелей. А когда я отказываюсь, ссылаясь на работу, он совершенно искренне говорит: «Но тебе же надо хоть иногда есть!» Вслед за ним звонит Алисия, затем – Дэвид, а после него – Адам и…