- Да не волнуйся так, белушко! - цокнул Тигрис, - Но ты должна понимать, что лучше цокнуть сразу, чем когда будет поздно.

- Тоесть что, - подытожила Мурка, - Для взрослых белок это сойдёт, чисто поржать, но бельчонки могут воспринять неправильно. Даже больше цокну - наверняка воспримут. Вот, возьми записи и подумай ещё, надеюсь всё будет чисто.

Грызи с зелёными гривами выслушили вполне добропушно, так что Ситрик полегчало и она стала действительно задумываться.

- Ну хорошо, а что вы предлагаете?

- Мы предлагаем исключить указанный тупак, - палец показал на записи, - Или же, если это не получится, не воспроизводить его на школьных собраниях.

- Во, Ситрик! - цокнуло сбоку.

К столу через сугробики подвалили Чейни и Ржыш, каковых Ситрик хорошо знавала. Грызи кивнули друг другу ушами и вспушились; на стол были воодружены дополнительные деревянные миски с кормом и раздалось чавканье.

- Ну да, - цокнула Ситрик, подумав, - Слышимо так и надо сделать.

- Что надо сделать? - влез Ржыш; выслушав, белкач поднял хохол, - Так что, грызо, вы собираетесь запретить ей цокать какие-либо определённые слова?

- Да не то чтобы собираемся, - усмехнулась Мурка, - А уже.

- А свобода цока?

- А кому нужна свобода цока, когда она противоречит хрурности?

- Эй, Ржы, хорош! - толкнула грызя серая белка, - Йа сама всё поняла и согласна с ними чуть более, чем полностью.

- Правда? - хихикнул Ржыш, опуская хохол, - Ну тогда в пух.

Ситрик на самом деле часто занималась как всякой художественной самодеятельностью, так и всем остальным; если многие грызи могли бы цокнуть, чем они занимаются большую часть времени, то она скорее просто трясла, благо в Щенкове для этого имелись все возможности. Весёлая и умная грызунья везде оказывалась в пух, а когда более в пух становилось в другом месте - туда она и перемещалась. Какое-то время Ситрик разносила по цокалищу почту, так что ни разу не нуждалась в схеме-карте, а просто так знала, где что находится; это было не так-то просто и мало какое грызо знало столько же о топографии. Серая белочка бывала и в речном порту, зная откуда приплывают пароходы, и на станциях зимоходов, знала где околачиваются местные ремесленники, занимающиеся самыми разными вещами.

- Спасибо, грызо-пуш, - цокнула Ситрик милицейским, - Теперь буду следить за языком.

- Незачто, - улыбнулся Тигрис, протянул лапу и щёлкнул её по наушной кисточке.

Следует зацокнуть, что выводы из цокнутого Ситрик сделала и запомнила, а вот всё остальное за ненадобностью быстро забыла, потому как Чейни, у которой полное погоняло звучало Чейнсовина и обозначало цепную пилу, потащила её слушать на то, как некоторые грызи на досуге упражняются в рисовании. Вообще это дело было распространено настолько, что гусиные перья и чернила из дуб-орехов имелись в пяти беличьих гнёздах из трёх, образно цокая. При этом, само собой, большинство грызей ограничивались этим, а не красили рисунки специальными красками - потому как просто на это уходит неимоверное количество времени, а надо и кормиться.

Чаще всего основательные изображения, максимально приближенные к реальности, соде-ржали то, что трудно увидеть своими ушами, просто высунувшись из гнезда; например они вообще никогда не изображали грызей, разве что в качестве тренировки самого художника. С беличьего слуха изображение белки было сущей тратой Дури, потому как если белка уже есть, чтобы увидеть рисунок - то напух вместо него достаточно ведра с водой, чтобы поглазеть на отражение. И проще, и изображение оперативное, а не старое. Услыхать же например норку не так-то просто, и чтобы было куда ткнуть пальцем и цокнуть, что это напух норка, грызи старались отрисовать её наилучшим образом. Библиотека, в частности, как правило имела хранилище картин - в общем случае туда водили мелких из школы и показывали, что есть слон, а так заходили и крупные, если внезапно требовалось увидеть слона.

У Ситрик и Чейни от привычки рисовать наблюдалась также привычка носить на лапках этакие защитные чулки из материи, потому что иначе пушнина будет угваздана красками, что не в пух. Так угвазданы были тряпочки, по которым было не особо мудрено определить, чем занимается данное грызо.

Семья Треожисхултов была довольно цокалищная - не в смысле того, что они постоянно цокали, а в смысле того что обитали в цокалище. Таковое, как уже было упомянуто, расшвыривалось по местности на многие килошаги, так что просто так выйти за его пределы не получится, а придумать зачем это делать специально - это ещё надо пошевелить ушами. В лесополосах, разделявших группы построек и огороды, водилось изобилие грибов, ягод, и древесных плодов вплоть до орехов; нельзя цокнуть, что их там сажали намеренно, потому как сажать вне изгороди чревато потерей урожая, а этого не без оснований побаивались. Наличие кормовой базы объяснялось тем, что разные зверьки постоянно бросали огрызки, куски грибов и семечки, отчего кусты, деревья и грибы росли естественным образом. Ситрик, будучи белкой, развёрстку начинала в середине весны со сморчков, а заканчивала поздней осенью белыми грибами; неслушая на большую концентрацию грызей, набрать корма всё равно чаще всего удавалось.

Перебои с продовольствием, которые случались в цокалище ранее, были связаны с неправильными рассчётами вывоза, и когда это дело исправили, жить стало куда веселее. Достаточно жирная земля сдешних мест позволяла получать очень уверенные урожаи зерна и клубней, достигавшие при правильной постановке дела двадцатикратного увеличения количества - тоесть, один посаженный клубень давал к концу сезона двадцать. Это было много, потому как в некоторых местах грызи кормились и с огородов, дававших только троекратный рост. Ситрик сама немало времени провела на огороде и собиралась продолжать, потому как это было ей в пух - запах сырой раскопанной земли, свежие ростки и жирные плоды вызывали мотание ушами и довольное поцокивание. По этой причине белка даже лютой зимой нет-нет да вспоминала про огород, облизывалась и думала, чтобы такого ещё приготовить, пока есть время. Грызи всегда готовили телеги зимой, а сани летом.

Для того чтобы овощи росли быстрее, ещё ранней весной, когда солнца уже было достаточно, а температуры - не, грызи традиционно высеивали семечки в земъящики, тобишь земляные ящики. Это натурально были ящики, скреплённые из досок и заполненные землёй. Ситрик с раннего детства слыхала, как её родичи занимаются этим делом, и очень любила сидеть рядом с микрополем, наблюдая как прямо на ушах из земли лезут ростки. Это было очень приятное ощущение, держать под лапой то, что через несколько месяцев превратится в целые заросли и мешки корма, и главное что получалось оно буквально на пустом месте! Для того чтобы собрать такое количество пищи с дикорастущих растений, потребовалось бы вылезти из шкуры несколько раз, а на огородах грызи не особенно и упирались. Выращивание корма было не основным их занятием, хотя и без оного мало кто обходился, в особенности летом.

Дело в том что летом как правило довольно жарко, и белке в её пуховой шубе не слишком сподлапно крутиться, как белка в колесе. В частности по этой причине основную возню всегда планировали на зиму, а летом сбрасывали темпы. На морозе любая работа приобретала дополнительный смысл вплане согреться, а в теплынь она же имела дополнительный минус. Кроме того, зимой работали ледяные колеи, по которым паровозы тащили составы с грузами и обеспечивали перевозки на весь год; грызи знали, что можно проложить рельсы, но на все пути рельс никак нельзя было напастись.

Ситриковских родичей было как песка, что часто случается с грызями, и трясли они все возле промдвора ╧70 - некоторые жили там же, некоторые по окрестностям. Промдвор был их хозяйственной цитаделью и возвышался над окружающими пролесками своими основательными каменно-деревянными башнями; как утверждали, промдвор был построен ещё до того, как было организовано цокалище Щенков, и уж в любом случае он представлял из себя весьма внушающее сооружение. Сама Ситрик обитала в избушке через поле от промдвора, потому как в нём самом жили только те грызи, что возились непосредственно с промышленностью - плавили металл и его же ковали.