Литмир - Электронная Библиотека

В сырой канве ароматов, меж запахов грязи и дождя, я, честное слово, уловил дуновение духов. Сощурившись, вгляделся в тени под холмом, ожидая вот-вот разглядеть ярко-красную рану, ее пальто. Может, сидит на скамейке, стоит на мостике. А вдруг она пришла наложить на себя руки? Вдруг она взобралась на перила, подождала, безысходно обратив ко мне лицо, и шагнула, кулем камней упала вниз, на далекую дорогу?

Может, я выпил пятый скотч и сам не заметил. Или этот клятый город все-таки меня доконал. Я спустился по ступеням, по Ист-драйв вышел на Пятую авеню, свернул на Восточную Восемьдесят шестую, и тут дождь обернулся ливнем. Я пробежал три квартала, мимо ресторанов за рольставнями, мимо ослепительных вестибюлей, откуда порой выглядывали скучающие швейцары.

У входа на станцию «Лексингтон» я расслышал рокот надвигающегося поезда. Припустил по лестнице, махнул карточкой, миновал турникет. На платформе малолюдно – пара юнцов да пожилая тетя с коричневым пакетом из «Блумингдейлз».

Поезд влетел на станцию, со скрежетом затормозил, и я вошел в пустой вагон.

«Экспресс номер четыре следует в Бруклин. Следующая остановка – „Пятьдесят девятая улица“».

Стряхивая воду, я выглянул на опустевшие скамьи, на размалеванную граффити афишу фантастического кино. Бегущего человека на афише ослепили, черным маркером выцарапали ему глаза.

Двери упруго затворились. Заскрипели тормоза, поезд двинулся прочь от платформы.

И тогда я заметил, как поодаль на платформу спускаются блестящие черные сапоги и что-то красное – красное пальто. Ниже, ниже, промокшие черные волосы чернилами обливают плечи – она, девушка с водохранилища, призрак, ну или кто она есть? Но не успел я сообразить, сколь это невозможно, не успел мой рассудок заорать: «Она идет за мной!» – поезд нырнул в тоннель, окна почернели, и в стекле мне осталось только мое отражение.

Ночное кино

Ночное кино - i_001.jpg

[1]

Ночное кино - i_002.jpg
Ночное кино - i_003.jpg
Ночное кино - i_004.jpg
Ночное кино - i_005.jpg
Ночное кино - i_006.jpg
Ночное кино - i_007.jpg
Ночное кино - i_008.jpg
Ночное кино - i_009.jpg
Ночное кино - i_010.jpg
Ночное кино - i_011.jpg
Ночное кино - i_012.jpg
Ночное кино - i_013.jpg
Ночное кино - i_014.jpg
Ночное кино - i_015.jpg
Ночное кино - i_016.jpg
Ночное кино - i_017.jpg
Ночное кино - i_018.jpg
Ночное кино - i_019.jpg
Ночное кино - i_020.jpg
1

Большая люстра окатывала толпу золотым светом, а я разглядывал собрание в бронзовом зеркале над камином. Вздрогнул, заметив человека, которого едва узнал: себя. Синяя рубашка, спортивный пиджак, третий или четвертый стакан – я уже сбился; стену подпирает. Как будто не на коктейли пришел, а в аэропорт, ждет взлета своей жизни.

Рейс отложен навечно.

Всякий раз на этих благотворительных вечерах, осколках потерянного брака, я не понимаю, зачем снова и снова прихожу.

Может, люблю смотреть в лица расстрельному взводу.

– Скотт Макгрэт, рад вас видеть!

«Увы, не могу ответить тем же, – подумал я.

– Над чем нынче работаете? Клевое что-нибудь?

Пресс качаю.

– Журналистику в Новой школе еще преподаете?

Порекомендовали взять академический отпуск. Иными словами? Сокращения.

– Я и не знал, что вы еще в городе.

Вот на это я отвечать не умею. А они что думали? Что меня сошлют на Святую Елену, как Наполеона после Ватерлоо?

Сюда меня привела подруга бывшей жены Синтии, некто Пташка. Забавно и лестно, что спустя много лет после того, как жена развелась со мной и уплыла в моря поголубее, ее подружки плотным косяком носятся вокруг меня, словно я занимательные останки кораблекрушения, ищут, какой бы обломок стащить домой. Пташка – блондинка, за сорок – добрых два часа не отходила от меня ни на шаг. Изредка пожимала мне локоть – сигнализировала, что муж ее, какой-то инвестор (инвентарный транзистор), уехал из города, а троих детей пытает няня в Гуантанамо. Лишь призывы хозяйки, желавшей показать Пташке недавно отремонтированную кухню, отодрали от меня эту женщину.

– Никуда не уходи, – велела она.

Я поступил ровно наоборот. Эти останки всплывать не желают.

Я допил скотч и снова направился было к бару, но тут завибрировал «блэкберри».

Позади меня дверь – я выскользнул на площадку второго этажа. Прилетело СМС от моего старого адвоката Стю Лотона. С полгода не проявлялся.

Дочь Кордовы найдена мертвой. Позвони мне.

Я закрыл сообщение, погуглил «Кордову», полистал результаты.

И правда. И, черт бы его побрал, в статьях то и дело встречалось мое имя.

«Опозорившийся журналист Скотт Макгрэт…»

Едва этот свежачок облетит собрание, я окажусь в перекрестье прицелов, меня засыплют вопросами.

Я внезапно протрезвел. Скользнул через толпу, вниз по спиральной мраморной лестнице. Никто ни слова не сказал, когда я схватил куртку, миновал бронзовый бюст хозяйки (художник бесстыдно злоупотребил свободой творчества, изобразив ее копией Элизабет Тейлор), из парадных дверей, с крыльца таунхауса, на Восточную Девяносто четвертую улицу. Зашагал к Пятой авеню, вдыхая октябрьскую сырость. Кликнул такси, забрался внутрь.

– Перекресток Западной Четвертой и Перри.

Когда отъезжали, я опустил окно, и в животе все сжалось от осознания этой реальности: дочь Кордовы найдена мертвой. Что это я такое выдал бездумно в эфире общенационального телеканала?

«Кордова – хищник, из того же теста, что Мэнсон, Джим Джонс, полковник Курц. У меня есть источник – он годами работал на семью режиссера. Кордову кто-то должен попросту убрать».

Сие вдохновенное излияние стоило мне карьеры, репутации – не говоря уж о четверти миллиона долларов, – но оттого не было менее правдиво. Хотя, пожалуй, после Чарльза Мэнсона стоило замолчать.

Потеха, право слово: я тут как беглец – даже скорее, пожалуй, как радикал в розыске. Но нельзя не признать: самое это имя в прессе – Кордова – электризовало меня, как и шанс, что, может быть – ну ведь может быть? – снова настала пора бежать со всех ног.

2

Через полчаса я вошел в свою квартиру в доме 30 по Перри-стрит.

– Я же говорила, что мне надо уйти в девять, – возвестил голос за моей спиной, едва я закрыл дверь. – Второй час ночи на дворе. Вы о чем думали?

вернуться

1

«Днесь очевидное вчера только мнилось». Уильям Блейк. – Цитата из книги английского поэта-романтика Уильяма Блейка «Бракосочетание Рая и Ада» (The Marriage of Heaven and Hell, 1790–1793), глава «Пословицы Ада», перев. С. Степанова.

2
{"b":"555094","o":1}