- Аббревиатура, - тут же отозвался Денис, а увидев, как я удивленно приподнимаю брови, расшифровал: – Долгожданное Истинное Счастье.

Услышав такое, я не смог сдержать улыбки. А мы с Денисом не промах. Он счастье отхватил, я - ангела.

- Красиво. Прости, малой, я бы еще с тобой поговорил, но не хочу тут больше задерживаться.

- Все в порядке, - улыбнулся мне Денис. – Я тебя отлично понимаю. Эй, Рафаэль, обидишь моего брата, я натравлю на тебя переростка и недоростка, а у них, поверь, очень буйная фантазия, так что живым не уйдешь.

- Учту, - усмехнулся Раф, хотя, так же как и я не понял, кем угрожал Денис.

- Игорь! Подожди! - воскликнула мама, но я оборвал ее.

- Не надо. Если вы меня действительно любите, то тогда научитесь любить и Дениса.

Я вытащил Рафаэля в коридор и на секунду заскочил к себе в комнату, забрать сумку, а после уже – в прихожую, где обул ботинки и накинул куртку.

Мы в тишине выходим в подъезд и так же молча спускаемся по лестнице, продолжая держаться за руки. Кажется, что слова вовсе не нужны, но все же еще кое-что, что я просто обязан сказать. Мой последний рывок к ангелу, что послушно ждет меня на выходе из ада.

Я останавливаюсь на площадке между этажами и поворачиваюсь к Рафу.

- Рафаэль, я хочу, чтобы ты кое-что запомнил. Я больше не уйду от тебя, даже если вдруг узнаю о еще каких-то спорах, даже если ты будешь мне изменять, даже если ты устанешь от меня. Пока я люблю тебя, я буду рядом с тобой, независимо от того, нравится тебе это или нет.

- Боже, Игорь, замолчи! Мне и так кажется, что я сейчас просто умру от переполняющих меня эмоций!

- Даже не думай! Если ты умрешь, то я умру вслед за тобой.

Рафаэль как-то странно улыбается и осторожно притягивает к себе. Наши лбы и носы соприкасаются. Я тону в его серых глазах, а он выдыхает почти мне в губы:

- Это самое лучшее признание, что я слышал в своей жизни. Знаешь, когда ты исчез, мне было так плохо. Мне уже было все равно, любишь ты меня или нет. Я хотел, чтобы ты просто был рядом. Не знаю, как такое возможно, но я без тебя словно задыхался. Пришлось опять обращаться к отцу, чтобы он нашел тебя.

- Прости, я поступил как дурак.

- Это я поступил, как дурак.

- Оба хороши.

- Да. Идеальная пара.

Рафаэль легко целует меня.

- Снимем номер в гостинице или поедем домой? – спрашиваю я.

- Давай домой, иначе мы не покинем этот город еще целую неделю.

 Я улыбаюсь, но не говорю ничего против. Что-то мне подсказывает, что неделя - это еще малый срок…

 Только очутившись во дворе, мы соображаем, что не вызвали такси, и теперь придется его ждать.

Благодаря темноте и тому, что в нашем дворе нет ничего интересного для нынешней молодежи, мы с Рафаэлем можем обниматься, не скрываясь, и целоваться, хотя наши поцелуи быстрые и легкие. Мы оба понимаем, что увлекаться не стоит.

Но как же я скучал по нему. По его глазам. По его запаху. По его волосам. По его сережкам. По его рукам. По нему всему. Люблю. Не отпущу больше никогда, и сам не уйду.

- Слушай, кажется, нас запалили, - вдруг шепчет мне на ухо Рафаэль. – Какой-то мальчишка смотрит в нашу сторону уже минут пять.

Я, проследив за взглядом Рафаэля, оборачиваюсь и замираю, перестав дышать.

- Рома…

- Рома? – удивленно переспрашивает Раф. – Это тот самый, которого ты…

- Изнасиловал, - заканчиваю за Рафаэля. Он судорожно выдыхает, глядя то на меня, то на парня в другой части двора.

А я не могу отвести взгляда от Ромы. Нет сил. И, когда он вдруг направляется в нашу сторону, я просто леденею. Хочется сжаться до размеров крупинки. Хочется спрятаться за спину Рафаэля. Хочется сбежать отсюда. Но я не могу пошевелиться. Даже пальцы не слушаются. Горло не просто пересохло, такое чувство, что я не пил целые сутки. Меня начинает трясти.

А он все приближается. Такой же маленький, и такой же милый.

Прости меня… Прости, мой милый мальчик, пускай ты вовсе и не мой. Я так виноват перед тобой. Я причинил тебе такую боль. Если бы ты знал, как я сожалею, как бы я хотел исправить эту ошибку. Я готов всю жизнь вымаливать у тебя прощение, но я прекрасно понимаю, что одним «прости» тут не отделаешься. Да и нужно ли оно тебе мое «прости»? Нет. Я так думаю. Но я должен перед тобой извиниться. Я столько раз просил у тебя прощения мысленно, а сейчас пришел черед попросить лично.

Прости… Прости… Прости… Прости меня…

Он останавливается в полуметре от меня, и я немею, парализованный страхом. Из горла не вырывается ни звука. Ну же, Игорь, давай, возьми себя в руки и скажи это! Ты просто обязан!

- Мне Денис позвонил. Рассказал все, - холодно произносит Рома, а затем на его лице появляется улыбка, он протягивает мне руку.

И я вдруг понимаю, что плачу…

Эпилог

Конец июня.

Валерий Александрович Рокоссовский недоуменно смотрел на отчет, где были выведены оценки сына за летнюю сессию. Сплошные «хорошо», разбавляли две «отл.». Это было так замечательно, что сын наконец-то взялся за учебу и стал получать хорошие оценки, что вызывало подозрение. Шестое чувство Валерия Александровича просто кричало о подвохе. Особенно если учесть тот факт, что на карточку сына с марта месяца поступают откуда-то деньги, которые он и снимает, не трогая то, что уже было на ней. Добавим к этому то, что Рафаэль отказался от автомобиля.

Валерий Александрович видел только один выход из всего этого – сын употребляет наркотики и сам их распространяет. Другие идеи в голову не шли.

Надо с этим что-то делать, но для начала он поговорит с сыном и все точно выяснит. Что употребляет, как давно, кто будущий труп, в переводе, кто подсадил, где достает?

В трубке зазвучали гудки.