- Я человек сентиментальный, - улыбнулся водитель, лукаво взглянув на меня.
- Боже! Славик! - воскликнул я, готовый броситься на шею старому другу. Автомобиль, вздрогнув, остановился у тротуара. Мы обнялись.
- Я человек сентиментальный, - снова повторил Славик. Глаза его блестели.
- Жив, курилка, - прошептал я растроганно, - я тебя так долго искал...
- Все случилось слишком неожиданно... Завертелось, закрутилось... Долго рассказывать, - сбивчиво бормотал Славик. - Потом. Ответь только на один вопрос: ты зачем перекрасил волосы?
- Из кокетства. Ты давно здесь?
- Год. Ты бы мог на старой квартире оставить свой адрес.
- Думал, не для кого. Очень уж быстро рассыпалось...
- Брось... Сейчас поедем ко мне. Хорошо?
- С удовольствием, - обрадовался я.
- Я знал, чувствовал, что должно произойти что-то необычное, - радостно сказал Слава. - Все шло к этому. Вот утром был человек. Иначе, как вестником богов, его не назовешь.
- Что за человек, - равнодушно спросил я, не сомневаясь в ответе.
- Да, странный такой. Весь день о нем думал.
- В черном?
- В черном, - с удивлением подтвердил Слава.
- Молчал?
- Как рыба. Ты его знаешь?
- Нет. Пока нет. Бог с ним, с этим человеком. Лучше скажи, ты не женился случайно?
- Как-то не пришлось.
- Вот и мне тоже...
- Все еще увлекаешься физикой? - саркастически улыбаясь, спросил Славик. Он всегда подтрунивал над моими чувствами к Миле и над ее увлечением физической наукой.
- Ты не знаешь всего, - с горечью сказал я.
- Что-нибудь произошло? - лицо Славика приняло озабоченное выражение.
- Твой друг в большом дерьме, - просто объяснил я.
- Это не новость, - хмуро сказал он и добавил, - ни слова. Примешь душ и все расскажешь. Уже почти приехали.
Мы находились в одном из самых престижных районов города. Автомобиль въехал во двор старого дома, мавританский стиль которого навевал мне печальные воспоминания. Изгибы линий, игра геометрических тел, искра мысли далекого и часто неизвестного творца в конце концов заменяется в нашем сознании знакомым лицом и случается так, что восстает архитектурным колоссом перед тобой образ друга, - музыка прошлых событий, записанная в трещинах старых стен.
- Узнаешь? - спросил Слава, останавливая машину.
- Да. Здесь жил тот, чья подпись читалась просто - "Ленин". Он любил такие эпатирующие штучки.
- Любил?
- И сейчас, наверное любит, но только далеко от нас. Золотые годы были, Слава, - вздохнул я, вылезая из машины. Молодые, красивые... Бицепсы - во, рост - во, а сейчас...- я поморщился, - Тьфу.
- Это же ты мне говорил лет десять назад, однако угрозы стать уродом так и не выполнил.
- Хуже. Куда хуже, - с горечью сказал я. - Твой друг стал Ангелом. Хреновей занятия не найдешь.
- Кем, кем?
- Потом, - отмахнулся я.
Мы поднялись на второй этаж. Славик нажал на кнопку звонка у огромной бронированной двери. Послышались быстрые шажки. Дверь распахнулась. Миловидная блондинка в розовом пеньюаре удивленно уставилась на меня.
- Извините, - буркнула женщина и скрылась в глубине квартиры.
- Ты же говорил, что не женат, - удивился я.
- Это домработница, - неуверенно объяснил Славик и, поразмыслив, добавил, - она женщина со странностями. Не обращай внимания. Давай раздевайся. Чувствуй себя, как дома...
- Но не забывай, что ты в гостях, - сморозил я банальность, снимая плащ.
- Да-да, - задумчиво пробормотал Слава, а потом громко сказал, исчезая вслед за домработницей, - Лона Алексеевна, даю вам завтра отгул.
До моего слуха донесся шепот, что-то похожее на шлепок и чмоканье. Я решил не вникать в кадровую политику моего друга и переключил свое внимание на материальную составляющую его жизни. Уже по прихожей было ясно, что он на взлете. Я поставил меч в угол, прикрыл его плащом и подошел к зеркалу. Ничего хорошего его поверхность не отразила: русые волосы и темная, с рыжинкой, борода - довольно экстравагантно.
- Что стоишь? Проходи, - предложил, внезапно появившись, Слава.
- Может быть, я не вовремя?
- Перестань. Столько лет не виделись. Лона Алексеевна сейчас нам что-нибудь приготовит. Располагайся.
- Слав, ты где работаешь? - поинтересовался я, рассматривая великолепный "Людовик" в гостиной. - Случайно не в наркомате?
- Нет, к госструктурам отношения никогда не имел...
- Да я не об этом. Наркотиками не торгуешь?
- Бог с тобой, - обиделся Слава, - я коммерческий директор совместного предприятия.
- А-а, - протянул я, - дурная наследственность сказывается.
Семья моего друга была примером династии коммерческих директоров.
- Аперитивчику не желаете, - дипломатически предложил Славик, открывая бар.
Чудная мелодия поплыла по комнате. В такой день, да под "Элизу" Бетховена было грех не выпить. Я с благодарностью принял предложение. Домработница быстро собрала на стол, пожелала нам приятно провести время и удалилась. Славик тяжело вздохнул, когда хлопнула входная дверь. Но печаль его была недолгой. Чокаясь, мы ударились в воспоминания. Когда все "а помнишь" исчерпались, я был пьян.
- Слуш-ш-шайте, - обратился ко мне, как к генеральной ассамблее, Слава. - Ты про какое-то дерьмо говорил...
- Пр...пр-про какое именно? - с видом государственного человека спросил я.
- А черт его знает, - засмеялся Славик.
- Тсс, - приложил я палец к губам, - он все слышит.
- Кто?
- Бог.
Славик посмотрел на меня, как на ненормального.
- Давай выпьем, - предложил он, но я остановил его руку на пути к вавилонской башне спиртного.
- Щас покажу, щас... я вспомнил, - обрадовался я, поднимаясь и, пошатываясь, направился в прихожую.
Откинув плащ, я протянул руку к рукояти меча. Страшный удар потряс мое тело. Я повалился на пол, опрокинув чугунный антикварный столик. Россыпи звезд сияли перед глазами.
- Что случилось? - радостно спросил Славик, подходя ко мне. - О, какая красивая штука!
- Стой! - крикнул я, но он уже дотронулся до меча.
Волосы его встали дыбом. Невидимая сила приподняла тело Славика и швырнула его к стене. Упало, расколовшись, зеркало.
- Плохая примета, - огорчился я, осознавая свою абсолютную трезвость.
- Трезвость - норма жизни, - простонал Славик, поднимаясь, - Это что? Новое средство от алкоголизма?
- Это Меч Митры, - устало объяснил я.
- Тот, что из музея? - быстро сообразил мой друг.
- Я его унес, Славик... Я... А-а, - махнул я рукой. - Смотри.
Подняв меч, я двумя ударами рассек антикварный столик на четыре части.
- Семнадцатый век, - удрученно вздохнул Славик.
- Нет, ты ошибся на две тысячи лет, - поправил я его, любуясь движением бликов на клинке.
Ответом мне было молчание. Вытаращенные глаза моего друга, казалось, вот-вот выскочат из орбит.
- Что? Глаза сияют и волосы искрятся? - печально улыбаясь, спросил я.
Славик с трудом склонил голову.
- Не бойся, это не белая горячка. Я же тебе говорил, что твой друг в ангелы заделался. Я - Ангел. Не жизнь, а сплошной дрэк.
- Не верю, но рассказывай, - дрожащим голосом предложил Слава, - но прежде положи эту штуку.
Я с сожалением поставил меч в угол. Мы вернулись в гостиную и я, обхватив голову руками, поведал другу грустные и невероятные события последних дней.
- Давай так, - решил Слава, когда я окончил рассказ, - разделим твою историю на две части. В содержание первой включим происки твоих недоброжелателей, твои преступления и киднап. А второй - оставим ангелов, духов и прочий мистический бред...
- Как ты можешь так говорить! Это не бред. Вовсе не бред, - возмутился я, вскакивая. - Ты же сам видел. Я тебе покажу...
- Не надо. Мне очень нравится моя мебель, - остановил меня Слава. Пойми меня правильно. Если бы ты не был моим другом, я посчитал бы тебя просто сумасшедшим. Я человек сентиментальный и постараюсь тебе помочь, но убеждений своих не изменю. Разве они мешают? Ты сам прекрасно знаешь, что для того, чтобы оператор нажимал на кнопки, не обязательно знать, для чего это нужно.
