Сначала я почувствовал холод. Он коснулся своими щупальцами мою спину. По телу пронеслась волна крупных мурашек, и я вздрогнул. Потом понял, что это просто майка задралась, и теперь голая кожа касалась влажной травы. Чуть позже пришла боль. Мозг начинал концентрироваться на ощущениях. Живот болел, как будто меня избили. Саднило ладони, ныло плечо, горела ободранная щека. А в голове стоял гул, похожий на работу трансформатора. Я лежал на спине, подогнув под себя ноги. Открыл глаза. По темному небу сложно было понять вечер сейчас или глубокая ночь. Это неудивительно в ноябре темнее рано. Кажется, справа виден моргающий свет. Я повернул голову и увидел ее. Между двух деревьев лежа на боку, догорала машина. А точнее, та маршрутка, в которой я недавно ехал домой. Она была недалеко от меня, может в метрах пятнадцати от меня. Кажется, это был мерседес. Когда я заходил в салон, мне не было важно какой марки машина, главное поскорее попасть домой. Теперь же она была в плачевном состоянии. Из разбитых окон нехотя показывались языки пламени. Наверно догорала обивка сидений.

Со стоном я перевернулся на бок, потом помогая себе руками, удалось сесть. Я осмотрелся. Вокруг были темные стволы деревьев. Мокрые от мелкой водяной пыли в воздухе. Я провел грязной рукой по лицу, размазывая влагу по коже. От этого защипали ободранные пальцы. Нужно было выбраться на дорогу и поискать, кто еще остался жив. А там может и помощь подоспеет. Я попытался глубоко вдохнуть и взять себя в руки. Тупой болью отозвалась травма в груди. С тихим стоном перевалился на колени и медленно встал. Голова сразу закружилась, и я глупо болтал руками, чтобы не упасть. Удалось удержать равновесие. Я посмотрел на машину, потом в ту сторону, где могла быть дорога. Там было темно. И идти туда совсем не хотелось.

– Ладно, – сказал я сам себе, а потом добавил, – пошли. И медленно двинулся к машине. Ее нужно было обойти, чтобы посмотреть, есть ли кто с другой стороны. Близко подходить было опасно и особо не было смысла. Огонь внутри салона давал возможность увидеть чуть больше. Можно было заметить глубокие вмятины и борозды на земле недалеко от машины. А чуть дальше несколько ободранных и сломанных молодых деревца какой-нибудь сосны или березы. Машина лежала на боку и напоминала теперь жука. Черного беспомощного жука. Задние двери закрыты, а из разбитых окон валил едкий дым. Огонь внутри был уже не таким мощным. Возможно, машина несколько раз перевернулась и уперлась мордой в ствол дерева.

Когда я оказался со стороны днища, то посмотрел налево. Постоял, вглядываясь в темноту. Обычный лес, большие и маленькие деревья, трава под ногами. Двинулся дальше, оказался недалеко от морды машины, так же осмотрелся. Но никого не было видно. Сделав полукруг, я оказался рядом с тем местом, где очнулся. Тогда остается одно, двигаться в сторону дороги и надеяться, уже там кого-нибудь найти. Проходя по тем местам, где еще совсем недавно кувыркалась эта машина, я задумался. А сколько прошло времени? Я похлопал себя по карманам, но с разочарование отметил, что телефона там нет. Я посмотрел в сторону затухающего пожара, который и забрал все мои вещи. Тут и вспомнил, что перед тем как задремать, переложил телефон в рюкзак. Направляясь к дороге, я озирался по сторонам. Чем дальше я уходил от огня, тем хуже становилось различать, что было под ногами. Скоро мои глаза привыкли к темноте. Стало немного проще. Мне нужно было подняться на пригорок, где должна была уже располагаться дорога. И вот тогда я заметил справа в траве что-то большое и темное. Кажется, там кто-то лежал. Беспокойство и тревога прибавили мне сил, и я поспешил в сторону темного силуэта. Человек лежал на правом боку лицом в мою сторону. Я приблизился к нему, опустился на колени. Кажется, это был водитель.

–Эй, – я положил руку на его плечо и аккуратно потормошил, – ты живой?

Он молчал, и не двигался. Было не понятно, дышал ли он. Эмоции начинали заполнять мой разум. Словно волна начала накатывать паника. А если он умер? А если я больше никого не найду.

–Эй! -я начал тормошить его сильнее, понимая, что мне становиться страшно, – Очнись, ставай! Эй!

– Перестать, – послышался тихий голос, и он застонал. – Хватит.

Как же я был рад услышать его голос. Мне сразу стало легче. Значит я не один. Теперь у меня появилась возможность выбраться отсюда. Это же водитель. Сейчас он придумает, как мы вернемся домой. Только в себя придет и придумает.

Человек начал двигаться, чертыхаясь и матерясь. Потом сел. Огонь в машине помог мне его рассмотреть. Вид у него был плохой. Все его лицо было в крови. И сложно было понять, в каком он состоянии. Сначала он смотрел на догоравшую машину, потом перевел взгляд на меня.

– Ты как?

– Наверно лучше чем ты. У тебя лицо в крови.

– Да? – он провел рукой по лицу, потом посмотрел на ладонь и сказал, – Ладно, это заживет. Нужно подняться на дорогу, поможешь подняться?

– Давай. – Я подвинулся, позволив ему перекинуть руку через плечо. Сам же обхватил его за талию и начал его поднимать. Ну и кабан.

– А, черт, – застонал он, но встал. Медленно мы выбрались на дорогу. Оказавшись возле асфальта, остановились. Немного постояли, приходя в себя.

Я осмотрелся. И кажется, на другой стороне дороги чуть впереди были какие-то бетонные блоки.

– Идем в ту сторону,– сказал я, и повел его к блокам. Идти стало легче. Похоже, водитель начал приходить в себя. И уже хорошо держался на ногах. До места дошли быстро. Они оказались больше, чем я предполагал. Такие обычно используют при заливке фундамента. И кажется, в этой стороне могло быть болото. Чем ближе мы подходили, чем заметнее ощущался гнилостный запах.

Мужчина оперся спиной о бетон, и я смог немного отдышался. Стал рядом. Мы оба сопели и молчали. Оказавшись наедине со своими мыслями, я задумался. А почему нас еще никто не увидел? Кажется еще не глубокая ночь. Но даже и в это время по это трассе двигаются машины. Как не увидеть такую аварию?

– Жалко машину, я ее любил, – сказал он, потом глубоко вздохнул и повернул голову в мою сторону. – Спасибо тебе. Ты как выбрался?

– Не знаю, – я почесал нос и скривился от того, что содрал начинающую засыхать рану,– Что случилось? Как произошла авария?

– На дороге был человек. Он появился внезапно. Я крутанул руль влево. Но машину занесло и бросило в сторону, а потом, – он замолчал, как будто выискивая ответ в своей голове. – Я не помню.

– Телефон есть, – спросил я.

– Нет, он был на передней панели.

– А ты знаешь, где мы находимся?

– Примерно, да, только, – он согнул руку и достал мятую пачку сигарет и зажигалку. Дрожащими руками открыл ее, вынул сигарету, которая тут же вымазалась в крови, и сунув в рот прикурил. Я тут же почуял запах табака.

– Только что? – спросил я.

– Этот рейс у меня должен был быть последним. Сегодня уже четыре раза проезжал эту дорогу. Не было там этих блоков.

Оглянувшись по сторонам, я только сейчас понял, что не было видно света. Ни одного фонаря. Даже в дали не было видно. Слева догорала машина, а чуть правее метров наверно в двадцати лесополоса заканчивалась, и начиналось поле, а сзади видимо было болото.

– У тебя часы есть?

Он отодвинул рукав куртки левой руки, пытался что-то нажимать, потом подсвечивая зажигалкой сказал.

– Сломались, – с сожалением сказал он.

– Значит, выжили только мы? – Я спрятал руки в карманы. Холод постепенно давал о себе знать. Адреналин уже не грел тело.

– В салоне оставался только ты, Остальные вышли раньше. Там ехала какая-то организация.

– Ну, хоть одна хорошая новость, – сказал я, а потом добавил,– ты можешь идти?

– Да, только ребра болят, – он вздохнул, – я еще легко отделался. Только наверно нос разбил. Поэтому кровь.

– Пойдем по дороге, может, будет ехать какая машина? Или дойдем до поселка, а потом медиков вызовем, – предложил я, понимая, что это единственное правильно решение.