– Я знал, что ты будешь мокрой, – прошептал Така и поддался искушению, куснув её за ушко.
Саммер задрожала.
– А теперь я хочу, чтобы ты раздвинула ноги. Совсем чуть-чуть. Вот так, – вполголоса напевал он ей на ухо. – Идеально. Ты – само совершенство. Красавица.
Не удержавшись, Така поцеловал её в шею. Он хотел, чтобы его пальцы были внутри неё, а ещё лучше член, но это невозможно. Если он повернёт Саммер лицом к себе, сорвёт с неё штаны и повалит на пол, то его ничто не остановит. А всё это должно быть для неё, неё одной.
Он скользнул пальцами по клитору, и быстрая, сладкая дрожь пронзила её тело.
Будет даже легче, чем он ожидал.
– О да, – шепнул Така. – Тебе нравится, я знаю. И ты хочешь большего. Такое сладкое, порочное удовольствие. Позволь мне дать тебе его. Никто не узнает, только ты и я.
Така слегка наклонил её, и теперь лбом Саммер упиралась в стену, руки были там же, и Така едва сдерживался, чтобы не начать тереться своим налившимся, болезненно возбуждённым членом о её нежные ягодицы. «Для неё, – напомнил он себе. – Только для неё».
Саммер тяжело дышала, дрожала и едва не кончала, и если бы он был хорошим мальчиком, то быстро бы помог ей достичь оргазма. Но Така был плохим и понимал, что чем дольше продлится напряжение, тем мощнее станет разрядка. А он хотел, чтобы она не могла справиться с собой, чтобы рыдала и растворилась в тех ощущениях, что он вызвал.
– В следующий раз это будет мой член, – выдохнул Така. – Я войду в тебя, заполню, кончу внутри тебя. Кончу так сильно, что ты не сможешь думать. Только чувствовать. Именно этого ты хочешь, именно это тебе нужно. Но не сейчас. Сейчас только для тебя.
Вся покрывшись испариной, Саммер дрожала, и Така знал, что долго не продержится. И тогда, впервые с тех пор, как он расстегнул ей рубашку, она заговорила.
– Пожалуйста, – с нескрываемой болью прошептала она.
– Что «пожалуйста»?
Саммер была так невероятно близко, и Така просто не мог поверить, что в ней осталась хоть капля сопротивления.
– Пожалуйста… не…
Така замер: ещё одна ласка – и Саммер достигнет оргазма. Но отпустить её? Нет, он не мог, просто не мог этого сделать.
– Пожалуйста… не… останавливайся. – В её словах слышалась глухая мольба, они же стали последним рубежом. Така подвёл её к самому пику и почувствовал, как Саммер содрогается в его объятьях. Её долгий и молящий вопль полной капитуляции уничтожил остатки его самоконтроля. Но всё же ему удалось поддерживать Саммер, пока её тело билось в волнах оргазма, до тех пор, пока не понял, что она больше не выдержит. Тогда он убрал руку.
Наконец-то он заставил её плакать. Надо было держать её. Заключить в объятия и держать, пока она плачет.
Но он не мог. Вместо этого Така позволил Саммер – смешение рук, ног и боли – медленно сползти на ковёр и пошёл в ванную, оставив её одну. Он захлопнул дверь и пристально посмотрел на себя в зеркало. Властелин Смерти, Великий Соблазнитель. Он выглядел так, будто получил удар по голове.
Така был настолько захвачен её телом, её реакцией, продлением её бесконечного экстаза, что даже не обратил внимания на собственный отклик. Впервые в жизни он испытал оргазм, когда его даже никто не касался. И он даже не осознал, что происходит! Така снял мокрые штаны, чувствуя ярость и отвращение. Не из-за физического доказательства своего возбуждения. Из-за своей слабости. Он не мог понять, как это произошло, как он потерял самоконтроль, который раньше никогда… вообще никогда не терял.
Но каким-то образом Саммер удалось прорваться через последние рубежи его обороны. Когда она, дрожа, испытывала оргазм, он тоже делал это.
Бесконечно долгое мгновение Саммер, свернувшись калачиком, лежала на полу, пока её тело медленно возвращалось в подобие обычного состояния. Она перестала плакать и яростно вытирала слёзы. Первое, что ей нужно сделать, – восстановить контроль над предательским телом. Тогда она сможет собраться с мыслями.
Дверь ванной открылась, и Така – уже в другой одежде – вошёл в комнату. Его рубашка была застёгнута, куртка накинута.
– Мы уезжаем через полчаса. Если хочешь принять душ, лучше сделать это сейчас, – сказал он ровным и холодным голосом. Голосом незнакомца.
Пока Така был в ванной, Саммер удалось сесть и прислониться к стене, но одежду она не поправила.
– Куда мы едем? – Хотя голос был знаком, её голос, но тело, обуревавшие чувства были совсем чужими.
– Забрать урну Хаяси, чтобы я смог завершить задание. Не смотри на меня так. Ты знаешь, что ты – работа. Было проще, чем я ожидал, но, в конце концов, это теперь неважно. Все могут пойти в расход, даже твоя сестра.
– Моя сестра? – эхом отозвалась Саммер, прорываясь через ослепляющую дымку боли.
– Она у Сиросамы, и он очень быстро добьётся от неё всего, чего хочет. И не таким приятным способом, как я. Нам нужно добраться до урны, прежде чем он это сделает.
– Нет… – запротестовала Саммер, но Така просто подошёл, взял её за руку и поднял на ноги. – Она ничего не знает.
– Сиросама не поверит до тех пор, пока от неё не останется ничего, чтобы это доказать. Ты можешь принять душ и попытаться смыть случившееся или же ехать так, – сказал он. – В любом случае, мы уезжаем через двадцать семь минут.
– Откуда мне знать, что ты поможешь ей? Что, если я откажусь ехать?
Така пожал плечами – такой красивый, такой холодный.
– Тогда, думаю, придётся бросить тебя здесь… Я могу сделать это быстро и безболезненно – ты не будешь страдать. Но живой я тебя не оставлю.
Комната была подобна морозильнику. Холод, исходящий от Таки, пробирал Саммер до костей. Если бы она выдохнула, то, наверное, увидела бы облачко пара. Но она не могла дышать.
– Я буду готова.
Така смотрел, как Саммер уходит. Когда она скрылась в ванной, он всё равно продолжал, не мигая, глядеть туда, где она только что стояла. Он сказал ей чистую правду. В конце концов, гордость одной калифорнийской принцессы – не такая большая цена за безопасность тысяч, а, может, и миллионов людей.
Хотя на самом деле Саммер и не была такой уж принцессой. Возможно, она и связана с самыми могущественными людьми Голливуда, но вокруг неё не видно той атмосферы привилегированности и вседозволенности, которую он замечал у самых красивых из знакомых ему женщин – и американок, и японок.
С другой стороны, Саммер и не красавица. Просто симпатичная, но ничего особенного. Милые глаза, милый мягкий рот, который Таке хотелось бы исследовать, тёплая кожа и нежные изгибы. Симпатичная, но ничем не примечательная. Идеальная японская невеста, что для него выбрал дед, даст ей сто очков вперёд.
Но то была другая жизнь, с которой он будет разбираться, когда придёт время. Пока же у него задание, и единственно важное – выполнить его, невзирая на цену.
Така схватил небольшую мягкую сумку, которую нашёл в шкафу, и пошёл в коридор. Он слышал, как в душе льётся вода, и остановился, задумавшись, плачет ли Саммер под водными струями. Когда он тогда вышел из ванной, её глаза были уже сухими. Интересно, он сделал достаточно, чтобы вновь добиться от неё слёз?
Спускаясь по лестнице, Така покачал головой. «Она сильнее этого», – напомнил он себе. Саммер наверняка восстановила чувство собственного достоинства и выбросила из головы то, что он только что проделал с ней. Сам же он сейчас должен думать о ней только как об обузе. Не скрывает ли она что-то ещё? Два кимоно и книга. Они могли быть единственным, что осталось от Ханы Хаяси, или же чем-то более важным. «А в ситуации, когда всё оказывается не тем, чем казалось, наследие Ханы наверняка важнее, чем думает Саммер».
Он сварил свежего кофе и доел сашими. Услышал, как она спускается по ступенькам, но не обернулся, а пошёл к холодильнику за жирными сливками.
– Хочешь кофе? – спросил он безразлично.
– Нет. – Голос Саммер звучал так же бесстрастно, и когда Така оглянулся, лицо её было спокойным и застывшим. Глядя на неё, он вспомнил тот дикий и страстный звук, что сорвался с её губ при оргазме, но тут же строго одёрнул себя за непрошеный образ.
