— Благодарю, — девушка забирает документ и прячет где-то у себя под остальными бумагами, а я жадно провожаю взглядом листик, разделивший для меня мир напополам: где есть я и где существует Хань. На самом деле то, что он вроде как мой сосед, особой роли не играет, ведь все это время после нашей ночи я так и не смогла увидеться с парнем. Какой тогда смысл в этом соседстве?

— До свидания, — говорю я, и Юнми тоже прощается, не забывая о дружелюбии и уважении по отношению ко мне.

Грустно выдыхаю и неторопливо покидаю здание клуба. Все это время мне втайне хотелось увидеть Лу, словно он мог случайно выйти в гостиную за каким-то бланком или еще чем-то, и тогда я смогла бы напоследок впитать его образ, как губка, отпечатать на внутренней стороне века и снаружи сердца, чтобы хранить еще какой-то период, подвластный моей памяти.

Но я остаюсь ни с чем и бреду к своей машине, мыслями переключаясь на рабочий процесс. Как пережить сегодняшний день без депрессий? И когда это вообще все прекратится? Кажется, что еще чуть-чуть: и я просто сойду с ума от недостатка Ханя в моей повседневности, а это просто изводит — причем не только морально, но и физически.

Спустя некоторое время оказываюсь в офисе, но даже самой себе напоминаю серую мышь, сливающуюся с бледно-зелеными обоями у стола. Вяло выполняю привычные задания, не находя в них интереса, а в голове постоянно крутится лишь лицо Лу. Ненавижу себя за это.

Чтобы немного успокоиться, во время обеденного перерыва иду в кофейню рядом с офисом и занимаю место в углу за самым последним столиком. Перед этим покупаю себе капучино и теперь обнимаю горячую чашку руками, устало прикрывая глаза.

Еще пару дней назад я мечтала о том, как вечером после работы пойду в клуб и увижусь со своим бойфрендом, а теперь думаю лишь о том, чем бы заняться дома, потому что меня вообще мало что интересует в последние несколько суток. Вздыхаю и опускаю голову на вытянутую руку, второй продолжая согреваться о чашку с напитком.

— Вот, давайте присядем здесь! Кажется, знакомых поблизости нет! — слышу голос одной из своих коллег и напрягаюсь всем телом, боясь поднять голову. Судя по шуму, они садятся прямо за мной и, склоняясь к друг другу, начинают вести привычные разговоры обо всех собранных ими слухах.

— Дамин, ты обещала рассказать нам про то, что узнала! — бормочет Рина, которую я также узнаю по голосу. Слышно, как она взволнована, и, кажется, это чувство передается и мне. Прислушиваюсь и закусываю губу от нетерпения, но девушка не заставляет долго ждать и отвечает почти сразу же.

— Вчера мы с Киной немного поболтали, и знаете, что она мне рассказала? — Дамин делает драматическую паузу, и несколько любопытных вздохов следуют ее вопросу. — Оказывается, что тот новенький по имени Лу Хань — это старший сын хозяина сети «Клуба симпатий»! Он приехал из Пекина буквально на пару недель, чтобы проверить, как обстоят дела с обслуживанием клиентов и работой персонала!

Внутри меня что-то обрывается, и я забываю, как дышать. В глазах начинает неприятно щипать, а желудок скручивает в узел, мне становится совсем дурно. А тем временем девушка продолжает:

— Мне сказали, что Хань взял себе одну из новых клиенток, заключив с ней контракт. Он приказал работникам молчать о его статусе. Судя по всему, ему просто хотелось развлечься, ведь торчать две недели в Сеуле довольно скучно! А тут свой бордель под носом и свежая кровь! Почему бы и нет, правда?

— И что? Неужели никто об этом не знает? Та клиентка в курсе? — ошарашенно шепчет Рина, а к ней присоединяется еще какая-то девица.

— Что будет с ней, когда он уедет обратно? Ты случаем не знаешь ее имени?

— Нет, Кине запрещают рассказывать подобные детали, — хмыкает Дамин, и я едва сдерживаю судорожный вздох облегчения, боясь быть обнаруженной своими коллегами. — Мне лишь известно, что она вынуждена будет по личной воле расторгнуть контракт с Ханем, тогда клуб сможет найти ей нового партнера.

— Вот это да… — завидующим тоном тянет Рина. — Та девушка даже не подозревает, как ей повезло! Она была с самим наследником сети клубов по всей Азии! Вот бы мне так…

— А с другой стороны — подумай, — говорит третья собеседница слегка повышенным голоском, и подруги заставляют ее говорить тише, выразительно шипя на коллегу. – Что, если она влюбилась в него? А он вот так поступает с ней? Лично мне было бы просто гадко на душе…

— Да уж… — соглашаются с ней остальные.

Снова напрягаюсь. Почему же Лу тогда сказал мне вообще уйти из клуба, если я могла бы просто сменить партнера и продолжать ходить туда? Это выглядит немного эгоистично с его стороны и даже слегка раздражает. Теперь-то все встало на свои места, и я больше не задаюсь вопросами вроде что, как и почему.

Просто меня использовали, и все тут. Ханю захотелось развлечь себя чем-то на время, пока он находится в Корее, а потом он сможет спокойно уехать в Китай к своей богатой семье. Но тогда почему так горько? Почему так безудержно хочется рыдать и кажется, что ничто не сможет меня утешить?

Я жду, пока девушки допьют свой кофе, закончат обсуждать чужие жизни и наконец покинут кофейню, после чего плачу по счету и тоже ухожу, неспешно направляясь к офису. Весь остаток дня думаю лишь о бутылке чего-нибудь покрепче и своей подушке, что ждет меня дома. Мне ничего не хочется, ко всему просыпается полная апатия, и растет какое-то отвращение к самой себе.

После работы игнорирую просьбу шефа принести из дома крайне важные документы, что нужны для нового проекта, и просто, глядя куда-то перед собой, миную механические двери, выходя на улицу. Свежий воздух совершенно не помогает, я все еще задыхаюсь от какого-то бессознательного чувства, ворошащего мою тоску. Мне чего-то не хватает: не удается понять чего именно.

По дороге захожу в небольшой супермаркет, покупаю две бутылки красного вина и направляюсь прямо к своему дому, отчетливо понимая, что сегодня просто обязана напиться до состояния полной отключки.

Когда подхожу к своим дверям, то на автомате поворачиваю голову в противоположную сторону, пристально вглядываюсь в темный глазок двери Ханя. Его все ещё нет, или он просто предпочитает игнорировать меня? Наверное, второе. Или он, может, уже покинул страну? В таком случае я даже не удивляюсь, ведь он волен делать все, что захочет.