Вот эта граница. Граница, стена, которую выстроили предки, ещё задолго до их рождения. Не может брат любить брата, как любого другого человека. Не могут братья быть физически близки, ибо кровь у них одна. Ибо вскормлены одним молоком, одной матери.
И им было страшно. И им хотелось убежать от всех. Спрятать друг друга.
Стена сломана, разгромлена. В миг, когда губы прильнули к губам. Теперь это не алкоголь, теперь это реальность. Нежно проникая все глубже, все ближе и ближе. Сплетение языков, вкусов, дыханий, ароматов. Они уже никогда не посмотрят друг на друга как раньше. Эти секунды переворачивают их мир.
Самолет несильно тряхнуло. На соседнем сиденье что-то зашевелилось. Билл оторвался от брата. И вовремя.
- Черт, - открыл глаза Георг,- мы, что дрова что ли? – Он уставился на братьев.
- Ты-то точно полено! – улыбнулся Том.
- Спи уже, валенок!- Подхватил Билл.
- Ну, вот…- Георг заметил, что парни крепко держатся за руки,- вы что помирились?- Он, уже предчувствовал веселый полет, наполненный издевками и подколами со стороны близнецов.
- О, даааа, детка!- Том изобразил воздушный поцелуй.
- Ты готов снова по салону без трусов разгуливать?- Младший не отставал, крепко сжимая руку брата.
- Да пошли вы, уродины!
- Ахахах! Том, помнишь как он типа такой брутальный мужчина, а кушает детское пюре!
- Пошли в жопу!!! Это для мышц полезно!
- Ага, а носки грязные перевозить это для чего полезно?
- Или ты создаешь химическое оружие?
- Идиоты!!!
Билл и Том переглядывались, сейчас. Этого они так давно не испытывали. Все-таки эти двое, если они вместе, смогут и Альпы в фундамент своего дома уложить. Для них нет преград и границ. А так как до Альп ещё далеко они начали отрываться на друге. Георг уже тысячу раз пожалел, что проснулся. Ну, вот умеет он во время просыпаться.
- Билл, а сколько нужно Георгов что бы открыть холодильник?
- Че?- Билл заржал, ещё не услышав самой шутки. Горе Георг уткнулся в экран перед собой, наушники в уши и вроде спокойней.
Тут к ним подошла стюардесса, и предложила огромный выбор еды и различных вкусностей. Билл и Том взяли по картошке и любимый соус. Разобиженный Георг ничего не захотел брать, решив, что не стоит искушать братьев. Ибо эти двое не дадут ему спокойно кушать. Билл устроился на плече у брата, они смотрели какой-то глупый мультик и лопали картошку. Иногда Том позволял себе прикоснуться губами к виску брата. Билл временами терся щекой о подбородок близнеца. Эти простые движения доставляли непонятное удовольствие. Вводили близнецов в истинный, неподдельный восторг. Низ живота приятно ныл, а в штанах что-то стало мало места. И это пугало. Пугало не само осмысление ситуации, а то, что скоро они приземлятся – вернуться на землю.. А значит, останутся наедине. И что тогда? Поговорят ли они? Смогут ли объясниться?
Билл заметил, что Георг снова уснул. Очень хорошо! Он повернулся к Тому. Коснулся губами подбородка. Том смотрел на это нежное существо. На самого красивого, второго такого, не выдержит планета. Его красота это дар, один на миллион. Том покосился на спящих рядом друзей. Развернулся к ним спиной, как бы закрывая то преступление, которое он совершит совсем скоро. Билл придвинулся ближе, уже чувствуя горячее дыхание. Он уже готовился умереть. Голос стюардессы оторвал их друг от друга.
- Пледы, подушки, не желаете?
- Да,- Том оглянулся на ней, Билл мило улыбался, девушка не поняла, что там делали эти двое, но уж точно что-то противозаконное. Ну, да. Примерно это они и делали. Том взял две подушки и два пледа. Вручил их Биллу, затем позаботился о своих друзьях. Укрыл Георга и Густава. Сунув Георгу под локоть подушку, а Густав никогда не нуждался в подушке. Его подушка – крепкое плечо друга.
- Сейчас мы погасим свет,- продолжала девушка, пока братья разбирались с пледами.- Следующие несколько часов полетим так, я думаю всем, да и вам тоже не помешает крепкий сон.
- Конечно, я так устал,- кокетничал Билли,- спасибо за вашу заботу!- Улыбался он.
- Спасибо большое, девушка!
- Хорошего вам отдыха.
Девушка удалилась. Том снова сокрыл их от спящих друзей, повернувшись к ним спиной.
Когда свет погас, наступила темнота. Том прижал к себе трясущегося брата.
- Тебе холодно?- Шептал он на ухо, постепенно перенимая дрожь младшего.
- Нет…- Ёрзал он.
- Что с тобой? Успокойся…- Том легко коснулся мочки уха. Немного не веря, что это его брат.
- А вдруг кто-то увидит?- Билл старался не нервничать. Желание было, но страх убивал это желание напрочь. И вроде бы уже каждый понимал, что их желания взаимны, да только никто из них не мог понять, почему же так страшно?
Их недавний поцелуй, вроде бы должен был утолить все их страхи. Но ведь не так просто переступить через родство. Не так просто, как казалось каждому из них. Если так подумать, очень мило кажется то, что братья теперь только друг для друга. Но это так сложно…
- Билл, не трясись пожалуйста…- Том немного отодвинулся от брата, видя, а точнее чувствуя, как брат побледнел.
- Почему?
- Потому что я тоже начинаю трястись…
- Нет, почему ты отодвигаешься?- Билл хотел бы увидеть сейчас лицо Тома, только темнота его хорошо спрятала.
- Да потому что если я буду ещё хоть капельку ближе, ты скончаешься тут от страха, или от отвращения, я ещё не понял…- Билл отодвинулся от брата. Глянул в иллюминатор. Может, и правда скончается. Он не знал, что это будет так сложно. Его давно не волновало мнение других, и он легко мог бы признаться, что любит брата. Любит брата, далеко не как брата. Только толку-то? Очередные оскорбления в их адрес, помои и прочая грязь. А мама?
