− Мне отмщение, говорит Господь. − Эллен перекрестилась. Жеребец Макина взмахнул перед ней хвостом, и она придержала кобылу. − Так нас учили в монастыре. Эта цитата была начертана библейским шрифтом на стене позади стола матери настоятельницы.

− Так что, я краду у Бога?

− Если уж собрался красть, то кради самое лучшее. Если нарушаешь одну из десяти заповедей, почему бы не нарушить остальные? − Эллен бросила взгляд куда-то в ночную тьму. Макин поежился, девушка могла видеть сквозь предметы. А сквозь темноту и подавно. Также могла видеть и сквозь людей. В монастыре таким вещам не учили. За это ее пытались утопить. В этом была их ошибка.

− Здесь. − Натянул поводья Макин. − Говорят, что месть око за око сделает весь мир слепым. Это еще одна излюбленная тема мудрецов. − Он повернулся и потянул за узел, удерживающий перекинутый через спину лошади завернутый в одеяло куль. Тот глухо стукнулся о землю, издав звук, похожий на «уууф», как человек, из легких которого вышибли воздух. − Говорят, что месть − это сладкий яд, который губит человека, даже когда тот жаждет его. − Макин кивнул своей помощнице. − Сестра Эллен, будьте любезны.

Женщина кивнула и, откинув со лба прямые светлые волосы, вынула из-за пояса нож − безжалостный, почерневший от времени кусок железа, такой же тонкий и опасный, как и его хозяйка. На его отточенном лезвии блеснул лунный свет. Опустившись на одно колено, она перерезала веревку, связывающую обернутое вокруг пленника одеяло:

− Убейте его, если считаете нужным, только не тяните. Это плохое место.

− Позволь-ка мне, Эллен.

Макин уперся сапогом в сверток и, крякнув от натуги, толкнул его. Прокатившись примерно ярд по короткой траве, одеяло развернулось и явило юношу, который лежа на спине уставился в лицо воина широко раскрытыми глазами.

Макин выхватил меч и присел на корточки, со всех сторон из темноты плотным потоком лились нежные звуки летней ночи.

− Ты знаешь, кто я?

− Мой отец лорд Бюси. − Юноша попытался перевернуться, чтобы сесть, но со связанными руками и ногами это оказалось не так просто, и парень откинулся на спину. − Он заплатит...

− Я спросил, знаешь ли ты, кто я, а не кто твой отец. И если кто и будет платить сегодня ночью, так это ты, Горлан. − Макин приставил острие клинка к груди юноши.

− Ч-что я такого сделал? − побледнел юноша.

− Если бы ты не знал ответа на этот вопрос, то не прятался бы в форте Мердит за четыре сотни миль от владений своего папаши, не так ли?

− Ты Макин Борта. − Парень проверил свои узы, потянув так, что из-под них выступила кровь, но этого оказалось недостаточно, чтобы их разорвать.

− Да, это я. Ты сжег мой дом. Я пересек три страны, чтобы найти тебя, Горлан.

− Это не я. – Изловчившись, он сел и начал отползать назад. − Это они...

− Остальные уже мертвы. − Макин позволил Горлану отодвинуться от своего меча. − Капитана Орлака я нашел на краю Топей Кена. У меня ушло шесть месяцев на лечение и еще два, чтобы разыскать его, но я все еще был в ярости, не правда ли, Эллен?

− Еще бы, − раздался позади Горлана голос Эллен. Парень крутанул головой, таращась на стоявшую у него за спиной фигуру − тощую, в лохмотьях, с узким непроницаемым лицом. − Вы повесили этого типа на его собственных кишках. Пришлось повозиться. Труднее всего было найти дерево. В болотистой местности они такие тонкие.

Макин встал и, воткнув меч в дерн между ерзающих ног Горлана, оставил его там.

− Сержанта Элиаса Смита мы нашли в Орланте, в городе Холлор, оживленное местечко. Он знал, что на него охотятся, но все равно не очень-то в это верил. Он думал, что если ему удастся сбежать от нас на достаточное расстояние, то он сможет жить нормальной жизнью, найти работу, пить в тавернах, бегать за девками. Если бы он знал, что его ждет, он бы нашел пещеру в горах и жил бы, питаясь одними кроликами и дождевой водой.

− Я не имею к ним никакого отношения! Клянусь! − Горлан прекратил бесполезные попытки отползти назад и посмотрел на своих похитителей. − Я даже не слезал с лошади.

− И все-таки ты был их командиром, Горлан Бюси, сын лорда, − сказал Макин. − И привел их как командир. К моему дому. Мою жену звали Несса. Она была умна и добра. А какая была рукодельница − вышивала такие картины, что, глядя на них, можно было подумать, что смотришь в окно... Но готовила отвратно.

− Я не...

− Они догнали ее за домом. Проткнули копьем. Я в то время лежал в канаве, истекая кровью. Кто-то вогнал мне меч в спину, пока я дрался с твоими людьми. До сих пор помню этот ров − небо сквозь заросли травы, очень синее и очень спокойное, и крики, когда твои люди подожгли крышу.

Сержанта Смита я проткнул копьем в таверне «Рыжий Лев» в Холлоре. Когда делаешь нечто подобное, все наблюдают, но никто не двигается. За исключением сержанта. Когда я направился к выходу, он попытался встать, но копье − это громоздкая штуковина, даже когда просто таскаешь его в руках, и он застрял между стульями и прочей мебелью. Ты можешь подумать, что копье убивает достаточно быстро, но если знать, куда его воткнуть, человек будет умирать несколько дней. − Макин взглянул на Эллен. − Разрежь его веревки.

Присев на корточки позади Горлана, женщина разрезала его путы.

− Не делай этого. − Горлан повернул голову к Эллен. − Смилуйся! Ты же была монашкой....

− Послушницей. И не по своей воле.

− У меня есть деньги.

− Ты на правильном пути, − улыбнулся Макин в темноту. − Милашка Эллен − корыстная душа. Я нанял ее, чтобы выследить тебя и твоих офицеров. Не то чтобы сброд, который ты привел к моему дому, был настоящей армией... но вы так себя представляли, а назвавшись ее командирами, вы стали мишенями для моей мести. Назначь хорошую цену − и Эллен твоя.

− Мой отец мог бы дать вам пятьсот золотых...

− Но ты помнишь, я говорил, что Несса не умела готовить? − спросил Макин.

− Несса? − Горлан встряхнул освобожденными от пут руками, положив их перед собой. Пока не восстановился ток крови, они оставались безжизненно белыми.

− Моя жена. Будь внимателен, или я рассержусь. − Макин снова присел на корточки. Между ними в земле торчал меч. − У нас была няня, садовник, два человека для полевых работ, конюх... целое хозяйство. Наша повариха, Друзилла, была злее бешеной собаки, но она творила настоящие чудеса с самой обычной едой. Пекла лучшие пироги, которые я когда-либо ел. И куриный суп тоже − просто умереть. И твои люди убили ее прямо на кухне.

− Моя мать. − Эллен стояла, держа в руках снятые с парня веревки.

− Ее мать, − сказал Макин. − Она сбежала из монастыря и пришла в надежде повидать свою дорогую старушку, а нашла лишь ее могилу возле руин моего дома. Но все равно попытайся предложить ей достаточно золота, и, я не сомневаюсь, Эллен рассмотрит эту сделку. Она здесь лишь потому, что я ей заплатил. Трудно даже сосчитать, сколько раз она предлагала мне бросить все это дело. Возможно, такие мысли ей привила какая-то старая монахиня. Все проходит − пройдет и это?

Горлан поднял голову и уставился на кинжал в руках Эллен:

− Я сожалею о вашей ма...

− Я ненавидела эту старую каргу, − пожала плечами Эллен. − Она упрятала меня в это место. Сказала, что я позор для семьи и Бога. Я вернулась, чтобы потолковать с ней...

Макин пнул Горлана в ногу:

− Мы здесь, чтобы потолковать о моих делах. Поэтому сосредоточься

− Прости...

− Я даже не думаю, − перебил его Макин, − что в том налете был какой-то особый злой умысел. Всего лишь мелкая стычка, чтобы выяснить, где чьи владения, где проходит граница. Просто дом, который отдал нам отец Нессы, оказался в неудачном месте. Каждый день в войнах гибнут мужчины, но этот налет даже нельзя было назвать войной.

− Об этом я и пытаюсь сказать. − Согнув затекшие руки, Горлан вытер рот. − Я даже не видел, как умерла ваша жена. У меня было пятьдесят человек и приказ. Захватить усадьбу.

− И каждый день на войне умирают мужчины, − сказал Макин. Он повел плечами и ощутил, как ноет старая рана в спине и ребрах. Когда его пронзили мечом, он не почувствовал боли. И когда его легкие наполнились кровью, боли тоже не было. Она пришла несколькими днями позже и, видимо, уже останется навсегда. − И женщины тоже!