Люциус сглотнул и счел за лучшее принять отстраненный вид, притворившись, что не слышал последней фразы.

– Хаэрри, какого лысого дракла?! – раздалось буквально через несколько минут. – О, добрый день, лорд Малфой.

Люциус с интересом разглядывал молочно-белую кожу появившегося Аэтддина, повсеместно расцвеченную быстро затягивающимися укусами неизвестного зверя. Ифрит невозмутимо поправил шальвары из любимого бледно-зеленого шелка, погасил вспыхнувшие от негодования волосы, спрятал крылья, хвост и, наконец, уселся на небольшой диванчик, подвернув под себя обе ноги.

– Жрать хочу, – сообщил он и щелкнул пальцами. – Никакой с тобой, Эрри, личной жизни. Абигор сейчас пол Замка развалит.

По щелчку появился домовик с небольшим подносом на ножках, полным жареного мяса, риса и овощей. В кувшинчике плескалось вино.

– Выкладывай, что случилось такого страшного, что ты лишил меня неземного оргазма в объятиях Его Первой Светлости?

Люциус побледнел. Иметь дело с неудовлетворенным Высшим, да еще и Герцогом, он был слегка не готов.

– Подождет твоя Светлость, – ничуть не раскаявшись, ответил Эрри. – Адиль сошел с ума.

Аэтддин дожевал большой кусок мяса, вытер руки и уставился на Малфоя оценивающим взглядом.

– Вы же его искра, лорд Малфой? – поинтересовался он, прищурив свои почти прозрачные глаза.

Люциус слегка поморщился и неохотно кивнул. Вся эта пантомима не укрылась от Аэтти и он нахмурился.

– Понятно, – коротко бросил красноволосый, видимо, придя к определенному мнению. – Так в чем суть проблемы?

– Взгляни, – ухмыльнулся Эрри и бросил на колени ифриту принесенные Люциусом бумаги. – И скажи свое мнение.

Аэтддин еще раз окинул Малфоя тяжелым взглядом и принялся за чтение. Чем дальше он вникал в суть, тем сильнее хмурился. Но окончательно впасть в дурное расположение духа ему не дали – вспыхнул камин и из него вышел злой как мантикора Абигор, одетый лишь в просторные белые брюки и свободную рубаху, распахнутую до середины груди. Герцог был босым и очень раздраженным.

– Аэтти, – рыкнул он, не утруждая себя приветствиями. – Какого лысого дракла… – повторил он точь-в-точь слова своего любовника.

Заметив присутствующих, Его Первая Светлость натянул на лицо привычную маску и поздоровался:

– Советнику здравствовать и радоваться, – Эрри учтиво склонил голову. – Лорд Малфой.

С этими словами Абигор поднял магией Аэтти, даже не повернувшего в его направлении головы, и, усевшись на диван, опустил свою драгоценную ношу сверху. Ифрит, не отрываясь от чтения, привычно устроился у него на коленях и обнял свободной рукой за плечи, не преминув запустить пятерню в роскошные фиолетовые волосы Герцога.

– Аби, как думаешь, – сказал он по-арабски, сам не замечая, как перешел на родной язык, и ткнул на какую-то строчку в описании ритуала.

Абигор внимательно прочитал предложенное и нахмурился:

– Это что?

– Описание ритуала зачатия. Пара ифрит-смертный, понести должен джинн.

– Ты собрался… – угрожающе прорычал Абигор, но Аэтти только рассмеялся и парировал:

– Ну да, я единственный на свете ифрит, и кроме тебя мне больше не с кем посоветоваться. Речь идет об Азаме. Люциус Малфой – его Искра, – перешел он на английский, – ритуал его насторожил, – продолжил ифрит, хлопая демона по руке, которой тот настойчиво гладил ему задницу, – он пришел к Эрри, Эрри позвал меня, а ты пришел сам. Пришел – помогай, а не лапай меня, старый ненасытный шайтан!

Эр напрягся. Зная крутой нрав отца, он был уверен, что тот впадет в то самое состояние ледяной ярости, в котором он порет Кнутом, уничтожает огромные колонии нечисти и берет штурмом замки. Но Абигор лишь усмехнулся и подмял взвизгнувшего Аэтти под себя, страстно целуя и обнимая. Поднос с завтраком исчез, снесенный вспышкой магии. Через секунду ифрит уже истерически смеялся, дергая ногой, и Эрри с ужасом понял, что отец… щекочет своего любовника.

– Все, – всхлипывал несдержанный на язык джинн, – все, ты не старый… ааааа… ты просто пожилой… ай всего-то семь тысяч лет стуууукнуло… скажешь, нет? Ты молод и полон сил, дай мне полчаса… аххх… поможем Люциусу и ты мне докажешь… десять раз… хииих… ладно, двадцать… Аби, прекрати, я сдаюсь, сдаюсь…

Его Светлость выпустил свою добычу, невозмутимо заплел волосы в косу, отобрал у еще похихикивающего любовника пергаменты и принялся их изучать. Аэтти, отдышавшись, вытянулся на диване, уложив голову на твердое бедро Абигора, и лениво закурил. Малфой молчал, с трудом сохраняя на лице выражение абсолютного равнодушия к происходящему. Похоже, не только будущий супруг его бывшей жены позволяет себе быть… несдержанным. Видимо, это общая черта всех демонов – вести себя совершенно неподобающим в приличном обществе образом.

– Вот что я вам скажу, Люциус, – через несколько минут подал голос Абигор. – Я живу уже достаточно давно, – тут Аэтти фыркнул и демон щелкнул его по носу, – но никогда еще не видел столь… опасного безрассудства со стороны бессмертного, – он посмотрел на сына и прищурился, – за исключением отношения Хаэрри к его избраннику, конечно.

Он немного помолчал, перебирая волосы Аэтти, а потом спросил:

– Чего вы хотите от этого союза, лорд Малфой?

Люциус чуть приподнял брови и ответил:

– Я вообще не хочу этого союза, Ваша Светлость, но и допустить отката от Магии за вымирание целого рода бессмертных мне не улыбается. Я выполню то, что от меня требуется, но не более.

Абигор прожег его взглядом, еще раз посмотрел на притихшего Аэтти, невозмутимого Эра и вдруг сказал:

– Прогуляемся, лорд? Ты останешься с Эрри, – это уже нахмурившемуся ифриту. – Обещаю, что не отниму у вас много времени. Контракт надо переписать. Думаю, со мной вам будет проще обсудить приемлемые условия. Я, как держатель одного из самых опасных экземпляров огненной расы, могу вам посочувствовать и дать несколько советов…

– По содержанию этих забавных питомцев в неволе, – фыркнул Аэтти. – Мне повилять хвостом, хозяин? Принести палочку? Тапочки? Газетку? Тяв-тяв!

Эрри еле сдерживал смех, а лицо Абигора осталось практически бесстрастным, только уголки чувственных губ чуть дернулись от сдерживаемого веселья. Он абсолютно спокойно поднялся с дивана, перевернул кривляющегося ифрита на живот и с совершенно невозмутимым выражением лица несколько раз звонко шлепнул его по заднице.

– Плохой мальчик, – холодно сказал он. – Полчаса потерпишь без папочки, а потом будет тебе и палочка, и тапочки, и газетка.

– Да, хозяин, – издевательски протянул Аэтти, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. – Полчаса, и не больше. Мы, ифриты, очень ревнуем своих папочек к красивым чужим дядям.

Абигор фыркнул и вопросительно посмотрел на Малфоя. Тот, вздохнув, поднялся. До него понемногу начинало доходить, что Адиль не притворялся. Он, Люциус, просто сразу же получил пропуск в ВИП-зону и увидел ифрита таким, каким был Аэтти для Абигора – расслабленным, забавным, сыплющим шутками и не обращающим внимания на посторонних. Но, видимо, своими выходками всегда дальновидный и расчетливый Малфой довел огненного демона до края: тот отгородился от него напускным спокойствием, заковался в броню грубости и сарказма, оттесняя неудавшегося партнера из положенной ему категории «свои» в заслуженную, но довольно обидную категорию «все остальные».

Сжав поданную сильную ладонь Герцога, Люциус позволил увлечь себя в портал.

***

– Что теперь? – отдышавшись, Драко растянулся на белоснежном кожаном диване, занимавшем весь нос немаленькой яхты. Последний час они с Андресом провели довольно весело: наколдовав себе по головному пузырю, они до одури ныряли в по-летнему теплое море, разгоняя стайки цветных рыбок. Демон оказался очень веселым и компанейским. Откуда он знал, как обращаться с яхтой, Малфой так и не понял, но смутно осознавал, что ни одно маггловское суденышко не могло носиться со скоростью новенькой «Молнии», перескакивая порталами из Средиземного моря в Индийский океан.