Вампир упал ниц перед диваном, на котором сидел Эрри. Некоторое время в комнате было очень тихо. Слегка потрескивали дрова в камине, да наколдованный лед постукивал о толстые стенки стакана в руках у бессмертного.
– Я хочу знать, с какой целью ты лезешь в мою семью? Зачем стал рабом? Что задумал Сэвьарт? И еще. Мне нужны имена членов Клана, убивших моего Аэтэроса три тысячи сто сорок один год назад. Ответишь на все вопросы… и я подумаю. А сейчас – уйди с глаз моих. И не смей приближаться к возможному Истоку. Иначе я быстро тебя повышу с неживого до полностью мертвого. У тебя три дня. До Приема информация должна быть у меня. Исчезни.
Вампир растворился в воздухе, не поднимаясь с пола. Такого Хаэрри он не знал. И предпочел бы не знакомиться с ним ближе.
Эр в несколько глотков полностью опустошил стакан, вернул его на место и совсем уж собрался залезть к мужу под одеяло, но тут в дверь постучали. На часах было четыре утра. Пожав плечами, демон принял свой «гаремный» вид и направился к двери. За которой оказался бледный и изможденный больше обыкновенного Ремус Люпин.
Молча пропустив оборотня в гостиную, Эр призвал с рабочего стола эссе по зельям всех семи курсов, накопившиеся в его отсутствие, и принялся за дело. Неловко потоптавшись, Люпин устроился в кресле и вздохнул. Эрри не собирался ему помогать начать разговор – он еще не забыл, как это животное домогалось его партнера.
– Великий… – хрипло начал ликанин.
Демон фыркнул. Что за ночь? Все как сговорились прийти к нему со своими личными проблемами. Как будто ему больше заняться нечем, кроме как помогать всем подряд устраивать личную жизнь.
– Мой Джей?
– Твой? – не повышая голоса, поинтересовался Эр и поднял глаза на помрачневшего оборотня. – Я видел его не далее, как четыре часа назад, и на нем не было твоей брачной метки.
Ремус помолчал и предпринял еще одну попытку прояснить то, что его интересовало:
– Как там Джей?
– Лучше, чем ты, Ремус. Я, кажется, уже говорил, что предпочитаю иметь дело с твоим волком? Ничего не поменялось. А ты все так же лезешь на рожон. Терпение мое не безгранично.
– Простите, Великий, – попытался потупить горящие, как у зверя, глаза Ремус.
– Избавь меня от своей лжи и лицемерия, Люпин. Увидимся в пятницу здесь в восемь вечера. И если я узнаю, что ты подошел к Северусу ближе, чем на шесть футов…
– Никогда! Спасибо, Великий, – оборотень вскочил, нелепо поклонился и исчез за дверью.
Демон только чуть заметно скривился и покачал головой, не переставая строчить едкие комментарии в глупых эссе учеников. Как только Северус их терпит?
К семи утра Эрри успел проверить все ученические опусы, сварить пять самых простых зелий для больничного крыла и принять душ. Измотанный гонкой последних дней, Северус крепко спал. Но, как ни жаль, у него была первая пара у второго курса. Правда, Эру теперь было чем взбодрить супруга. Предвкушая определенного рода удовольствие, он вытянулся рядом на их большой кровати и попытался распутать кокон из одеял, который успел соорудить мужчина за эти несколько часов сна.
Нгар Его Светлости зарычал не хуже самого демона, когда тот предупреждает – трогать не надо.
– Чшшш, – нежно заворковал Эрри, как будто не он только что довел древнего вампира до нервного припадка, – это я, мой хороший. Утро уже. У меня для тебя кое-что есть. Ну же…
Северус перевернулся на другой бок и демонстративно накрыл голову подушкой. Эр тихо рассмеялся:
– Что ты там предпочитаешь вместо овсянки на завтрак? Так вот. У меня этого много…
Мужчина на несколько мгновений замер, а потом повернулся к мужу лицом. Темные глаза с хорошо скрытым изумлением осматривали самую изящную из форм демона. Облик был несколько подновлен белой рунной вязью, которую Северус видел впервые. Молча изогнув бровь, он вопросительно посмотрел на Эрри. Тот ухмыльнулся и снова стал очень мощным, как в Инферно. Только крыльев, рогов и хвоста не было.
Молча склонив голову на бок, открыл бьющуюся на шее темную жилку и чувственно погладил место будущего укуса.
– Попробуешь? – хрипло спросил он, заворожено наблюдая, как в глазах Северуса загорается темное пламя, а острые клыки выдвигаются.
Всего нескольких глотков обновленной крови очень сильного теперь демона хватило его Нгар, чтобы окончательно прийти в себя.
– Который час? – спросил мужчина, принимая обычный вид. Щеки его порозовели, а тонкая вертикальная морщинка – молчаливая свидетельница напряжения последних дней – разгладилась.
– Начало восьмого. И тебе доброе утро, – усмехнулся демон, – эссе проверены, зелья сварены… завтрак съеден. Чем займемся?
– Выпьем кофе, – невозмутимо сообщил мужу Северус и поднялся, – но сначала в душ.
Эрри улыбнулся и проводил обнаженного супруга глазами, стараясь не выражать слишком явной заинтересованности его видом. Пусть отдохнет.
За кофе домовик принес почту. Более-менее заслуживало внимания только письмо от Марволо.
– Прогуляемся вечером? – поднял от послания глаза на мужа Эр.
– Куда? – из-за утренней газеты спросил тот.
– К Марволо. Похоже, у него готов план. И Люциус там должен быть.
– Последнее ты мне к чему говоришь? – газета чуть опускается, позволяя рассмотреть изогнутую бровь.
– К тому, что… придется, похоже, посвятить его в план. Министерство наверняка все у него в кармане.
– Хмм… в последнем я даже уверен. Малфой – самый влиятельный после Дамблдора маг в Великобритании. И самый богатый. После тебя.
Демон тихо рассмеялся:
– А если учесть, что я и не маг вовсе, то блондин лидирует?
– И с большим отрывом, Эрри.
– Прекрасно. Значит, выбор сделан верно, – он задумчиво накрутил на палец одну из темных прядей, и, призвав пергамент, набросал ответ, – что ж, посмотрим, что они там напридумывали.
В дверь тихо постучали.
– Проходной двор! – проворчал демон, возвращая свой привычный для Хогвартса утонченный вид. Взглянув на часы и наколдовав халат, он пошел открывать.
– Простите за беспокойство, Мессир…
Демон зарычал и втащил чуть испуганного Блейза в гостиную, крепко ухватив за плечо.
– Еще раз назовешь меня так, и я…
– Прости, прости… Эр, я же не знал.
– По-моему я ясно…
– Все. Понял. Осознал. Исправлюсь.
– Кофе? – смягчился зеленоглазый и направился к столику, за которым Северус невозмутимо читал газету.
– Если вас не затруднит…
Рычание.
– Прости. Да, Эрри, с удовольствием. Доброе утро, профессор Снейп.
– Доброе, мистер Забини, – угол газеты чуть опустился и декан Слизерина взглянул на одного из лучших своих студентов, – что привело вас в столь ранний час?
Тем временем Эр быстро налил кофе, добавил сахара и сливок и пододвинул для гостя кресло.
– У меня просьба к вашему супругу, сэр.
– Хмм? Какая же?
– Эрри, – темные глаза с надеждой смотрят в зеленые, – ты не мог бы…
– Смогу – сделаю, говори уже, – ухмыльнулся демон, заметив, что юноша не решается продолжить.
– Не мог бы ты… попросить Эннесараима не оказывать мне знаков внимания. Я…
– Опа, – нехорошо прищурился демон, – не беспокойся, я с ним поговорю, Блейз.
– Не то, чтобы мне это было неприятно, но мне как-то не по себе. Я его не вижу, но постоянно ощущаю его присутствие. Особенно… по ночам.
Лицо демона потемнело.
– Что он сделал? Говори! – Эр схватил ничего не понимающего юношу за запястье, притянул к себе и, распустив галстук, осмотрел белую нежную шею. Потом принюхался. Но ничего не обнаружил. Облегченно вздохнув, он усадил Блейза на место и призвал шкатулку.
– Вот, возьми, – протянул он юноше небольшой медальон, – с ним тебе точно ничего не грозит. По крайней мере, пока.
– А что… происходит-то? – Забини осторожно рассматривал медальон.
– Похоже, что Эннесараим считает, что ты – его Исток.
– Кто? – темные глаза, опушенные густыми ресницами, внимательно посмотрели на демона.
– Единственный в своем роде смертный. Пара.
