*
Вопреки ожиданиям Павел был сдержан, деловит и сразу озвучил свои намерения.
- Олечка, вы мне нравитесь, очень нравитесь, но на работе отвлекаться на личное нельзя. Это закон моей профессии. Поэтому не нервничайте. Я буду паинькой. А сейчас, пожалуйста, ответьте на вопросы. Вот ручка.
Первый же пункт теста: "Мне кажется, что у меня огромное чувство вины, для которого нет оснований?" - поставил Ольгу в тупик.
Отвечать следовало: "да" или "нет", однако категорические "огромное" и "нет" мало соответвовали объективным реалиям. Огромной вины Ольга за собой не ощущала. Совесть смущали только мелкие прегрешения. Но надо, значит, надо. С некоторым сомнением она вывела "нет".
"Я не люблю осознавать и принимать тот факт, что сержусь?" - Тут было проще. "Да" и точка.
"Иногда я использую юмор, для того, чтобы не сталкиваться лицом к лицу со своими настоящими чувствами?" - "Да".
"Я часто чрезмерно критикую себя и окружающих?" - "Да".
"Обычно я не говорю окружающим о своей обиде или душевной боли?" - "Да".
"Я считаю себя зависимым в партнерских взаимоотношениях?" - "Да".
"Я иногда поступаю или общаюсь таким образом, чтобы казаться лучше, выше другого человека, в чем-то его превосходить?" - "Да".
"Я переживал эпизод преступного посягательства на мою жизнь или насилие (физическое или сексуальное) в партнерских отношениях либо в детстве?"
- Вы задумались? - спросил Павел. - Нужна помощь?
Хотелось сказать: "Да, мне нужна помощь, очень нужна. Слишком трудно нести этот крест. Слишком тягостно хранить страшную тайну. Один раз, один единственный раз, постыдная истина вырвалась наружу. И все, больше откровений не предвидится! Ах, папа, папа, что же ты наделал?! Зачем обидел меня?"
Стоило вспомнить "эпизоды преступного посягательства на мою жизнь или насилие", как глаза наполнились слезами. Папа не умел сдерживать себя: орал, распускал руки. В прямом и переносном смыслах. Когда ей было лет девять-десять, он перед сном звал ее с собой в кладовую - там лежали убранные на день постели. Просил: помоги. Послушная девочка - она - покорно плелась. Потом в тесной клетушке замирала в надежде: вдруг обойдется, вдруг удастся отгородиться ворохом одеял-подушек и наглые настойчивые руки не коснутся груди...
"Ох, папа, папа, из-за тебя у меня столько проблем. Я не ощущаю себя достойной, боюсь, чувствую виноватой, затравленной, такой, какой была в детстве, когда человек обязанный защищать, насиловал мою волю, ум, чувства..."
- Нет, - ответила Ольга и поставила в нужной графе "да".
- Если хотите, можем поговорить о насилии. Агрессия связана с ним напрямую...
- Нет.
- Тогда продолжайте отвечать на вопросы.
"Если вам необходимо прибегнуть к физической силе для защиты своих прав, вы сделаете это?" - "Да".
"Если кто-нибудь поднимет на вас руку, вы постараетесь ударить первым?" - "Да".
"Когда вы думаете об очень неприятном человеке, вы хотите причинить ему зло? Вам доставляют удовольствие мысли о наказании?" - "Да".
- Ольга, я хочу предложить небольшой эксперимент.
- Какой? Лучше не надо. Я и так чувствую себя не комфортно.
- Причины?
- Вдруг вы определите, что я схожу с ума. Что тогда делать? Как жить дальше?
- Для сумасшедшей вы слишком благоразумны.
- Слишком - уже отклонение от нормы.
Рубан улыбнулся.
- Не волнуйтесь. Я - психолог и не ставлю диагнозы. Что касается эксперимента, то он куда эффективнее опросников, и сэкономит кучу времени.
- Тогда, пожалуй, можно рискнуть. Что нужно делать?
- Вспомните себя и человека, который совершал по отношению к вам насилие. К примеру, кого-то из родителей. Вас наказывали в детстве?
- Конечно.
- Закройте глаза и представьте: место, обстановку, расставьте персонажей. Вы должны как бы увидеть стоп-кадр из фильма о себе и тех событиях... Пляска пятен за закрытыми веками сменилась декорациями событий более чем десятилетней давности.
Шкаф, обычный полированный трехстворчатый шкаф торцом упирается в стену. Она, тоже скоро упрется в стену. Осталось немного. Между спиной и бетоном сантиметров сорок. Отступать некуда. Бежать некуда. Спасения нет. Тупик. Справа шкаф, слева диван. Впереди папа. Гневное лицо, рот выплевывает страшные слова. Впрочем, слов не слышно. "Кино", слава Богу, немое.
- Получилось? Теперь опишите себя. Сколько вам лет?
- Тринадцать-пятнадцать.
- Вы уверены?
- Да, я уже большая девочка.
- Кто рядом с вами?
- Отец.
- Что он делает?
- Кричит на меня.
- Почему?
- Не помню.
- Наверное, проступок заслуживал серьезного наказания?
Из-за чего разразился тот скандал, почему запомнился в череде аналогичных? Информация в мозгу отсутствовала.
- Вряд ли. Я была достаточно послушным ребенком и дальше мелких проказ и ничтожного неповиновения не шла. А папа, скажем так, просто не отличался сдержанностью.
- То есть, подобные конфликты случались часто?
- Точно не помню. Но даже, если и редко, то метко.
- Хорошо. Что произойдет дальше?
- Сейчас отец ударит меня.
- Как сильно? Вас избивали до синяков, крови, потери сознания?
- Нет. Никогда.
- Выбитые зубы? Рассеченная бровь?
- Нет. Папа отвешивал что-то вроде оплеухи. Он не зверствовал, насколько я могу судить, другим ребятам доставалось порой куда больше. Но это не меняет моего к нему отношения. Папа для меня всегда был потенциальной угрозой. Нет, скорее, врагом. И остался таковым и теперь. Хотя он умер, я все равно не могу ни простить, ни примириться с ним.
- Мать тоже применяла к вам физическое воздействие?
- Иногда шлепала. Наверное. Впрочем, не помню.
- Кричала?
- Может быть, повышала тон.
- Она вас защищала?
- Нет. Я почему-то совершенно не помню, что делала мама во время наших конфликтов с папой.
- Вы просили о помощи?
- Нет.
- Почему? Ваша матушка в принципе могла вас защитить?
- Могла. Но мне никогда не приходила мысль попросить поддержки.
- Оля, успокойтесь. Я вижу, как нелегко вам дается откровенность. Но надо же, когда-нибудь расставить точки над "i". Так что держитесь. Главное - впереди.
- Я в порядке.
- Тогда, слушайте. Психологическую устойчивость личности обеспечивают эмоциональное общение, которому ребенка учит мать. Если девочка в крайне сложной ситуации не обсуждает с матерью свои проблемы, не просит и не получает защиты, она, повзрослев, чувствует себя одинокой, уязвимой, ей не хватает внутренней стабильности, чтобы адекватно реагировать на вызовы мира. Не лучшим образом обстоят дела и с эмоциональной независимостью. Это качество у ребенка обязан взрастить отец. Ваш явно не справился с поставленной задачей, из-за чего вы воспринимаете мир, как источник агрессии, а себя считаете жертвой.
- Точно.
- Такие взгляды способствуют развитию агрессивности. Так что, одну рекомендацию я уже могу выдать. Пора менять мировоззрение.
- Кто бы спорил, но как?
- Это подскажет наш эксперимент. Продолжим. Нажмите в воображении на "пуск", пусть картинка оживет. Получилось?
- Да.
- Ощутите себя юной Олей, окунитесь в детские переживания.
- Готово.
- Вы - больше не взрослая женщина. Вы - подросток, которому угрожает опасность. Что вы чувствуете?
Ольга молчала не в силах произнести ни звука.
- Ну, же...- подстегнул Павел.
- Мне очень страшно...я...застыла, сжалась...Сейчас отец скажет: "Сними очки, я тебе врежу" и случится самое страшное...
- Не торопитесь. Давайте по порядку. Вам страшно. Чего вы боитесь? Боли?
