- Тобой занимались бесплатно?
- Да.
- С какой стати?
- Я оказала Лопухиной одну услугу. То есть у нас получился своеобразный бартер.
- Молодец. И здесь умудрилась проявить свои таланты!
- За что и страдаю. Если б платила, как все, то, наверное, не скучала бы по чужой тетке так сильно.
- Кстати, а какого лешего тебя вообще понесло к этой психологине?
- Да, так, случайно вышло...
Рассказать Антошину про предчувствия Ольга не рискнула. Засмеет!
- Ладно, не грусти. Все устаканится. Скоро встретишь хорошего парня, полюбишь, забудешь про своих дурачков-ухажеров и про Лопухину, - тон у шефа многозначительный.
- Скоро? Встречу? Мы перестаем торговать оборудованием, и открываем брачное агентство?
- Очень смешно. Ха-ха.
- Вы взломали банк данных Петра Листермана?
- Кто такой? Почему не знаю?
- Это самый главный сводник СНГ.
- Опять промашка.
- Господи, неужели, Маргарита Львовна наконец-то позволила взять меня младшей женой?
- Мимо. Но уже горячее.
- Сдаюсь.
- У меня нарисовался пристойный жених, вот я и подумал о тебе.
- Что значит нарисовался?
- Племянник мой, Митя, возвращается из Германии. Четыре года дома не был.
Вот оно что!
Компания "Свет без границ", в которой Ольга служила начальником отдела продаж, принадлежал шефу и его старшей сестре Марине Ильиничне Кириченко. Вторая владелица, слава Богу, не лезла в текучку и только ради развлечения изредка устраивала разносы за неэффективную работу. Но зато Марина Ильинична стояла на пути эволюции. За четыре года работы в "Свете без границ" Ольга не раз и не два выбивала себе надбавку. Вполне заслуженную, ибо именно ее стараниями компания подминала под себя рынок. Но вместе с компанией хотелось развиваться и самой. А нынешняя мотивация была предельной. Дальше на повестке дня стояло младшее партнерство. Шеф в принципе не возражал. А вот Марина Ильинична заартачилась и заявила, что примет решение...не раньше весны. Теперь стало ясно, для чего понадобилась отсрочка в полгода.
Ольга смерила шефа внимательным взглядом. Без позволения сестры сакраментальная фраза о пристойном женихе никогда бы не прозвучала. Следовательно, идея исходит или одобрена высочайшей инстанцией. Но этого не может быть! Или может? Неужели надменная Марина Ильинична вознамерилась принять ее в свой дом в качестве невестки?
Антошин между тем сиял, как новый пятак. Видимо, считал, вариант гениальным. Что ж, не поспорить. И овцы целы, и волки сыты. Шефу и Марине не придется делиться доходами и правами на собственность, а она, став членом семьи, получив доступ к деньгам, будет пахать еще усерднее. Митя - единственный наследник матери и дяди. Когда-нибудь "Свет без границ" достанется ему и его семье.
- Так, значит...- задумчиво протянула Ольга. - Стесняюсь спросить, но это брак по расчету или вы надеетесь на удачное стечение обстоятельств типа: пришел, увидел, полюбил? Кстати, как Митя отреагировал на сделку века? Он вообще в курсе ваших меркантильно-матримониальных планов?
- Какие мы слова умные знаем!
- Александр Ильич, не отвлекайтесь! Митя в курсе?
- Да.
- Он согласен?
- Не возражает.
- А почему собственно?
- Мите скоро тридцать, он классный программист, пять лет трудился в Германии, как многие компьютерщики зациклен на работе. Ему некогда устраивать личную жизнь.
- Не убедительно.
- Тем ни менее, так и есть. Разве что с небольшой поправкой. Марина задолбала парня. Требует внуков. Ну и я, тоже приложил руку...
- Это уже больше похоже на правду. И что дальше? Вы поместите нас в клетку и будете наблюдать?
- Ольга, - шеф посерьезнел, - дальше, как Бог даст. У нас Мариной две проблемы: Митя, который ни как не женится, и твои неуемные амбиции. Но если вас объединить, то в мире наступит эпоха благоденствия.
- От такого союза действительно все выиграют. Но только в том случае, если мы полюбим друг друга.
- Конечно. Ни Марина, ни я, ни намерены делать родного человека несчастным. Да и к тебе я тоже отношусь слишком хорошо, чтобы втягивать в аферу.
- А вы не боитесь, что в союзе с Мариной Львовной, я отберу у вас фирму? Ведь контрольный пакет будет у нас.
Антошин неодобрительно покачал головой:
- Знаешь, за что я тебя порой совершенно не могу терпеть?
- Опять двадцать пять...
- Ты видишь плохое там, где его нет.
- Я просто так спросила.
- Нет, ты просто не доверяешь людям. А у нас в семействе другие нравы. Мы стоим друг за друга горой. Когда умерла мама, мне было семнадцать. Отец ушел годом раньше. Так вот Марина не допустила, чтобы я пошел на завод, не отпустила в армию. Она заставила меня, раздолбая, поступить и закончить журфак, помогала встать на ноги. А, когда погиб муж Марины, я заменил Мите отца. Поэтому твой союз с Мариной абсолютно безопасен. Мои родные никогда не поддержат твои коварные замыслы.
- Нет у меня ни каких коварных замыслов, - отмахнулась Ольга.
- Тогда жду твоего решения.
- Можно подумать?
- Конечно. Сколько тебе потребуется времени?
- Если честно, я бы сразу сказала "да", но не представляю, как мы с Митей будем реализовывать ваш план.
Антошин улыбнулся:
- Не волнуйся. Вы не первая пара, которую знакомят родственники. Как-то все устроится. Ты же знаешь, в бой, главное, ввязаться.
*
После разговора с шефом следовало ожидать высочайшей аудиенции у Марины Ильиничны. Однако потенциальная свекровь молчала. Не проявляла активность и Марго. Даже верный камрад шеф и тот отказался отвечать на любые вопросы, связанные с племянником. Сказал: семейный совет постановил придерживаться политики не вмешательства. Интересно, парировала Ольга, а намерен ли клан соблюдать такой же нейтралитета по отношению к ней? Или парню уже слили всю информацию? Шеф пожал плечами, повторил: вести какие-либо переговоры не уполномочен и против своих дам не пойдет. Жизнь дорога.
В отсутствии шефа Ольга посетила кабинет Антошина и внимательно изучила стоящую на столе фотографию Мити. Снимок был недавний, стало быть: полноватое лицо, маловыразительные черты, немного растерянная улыбка являлись данностью и сегодняшнего дня.
На этом следовало успокоиться. Но как сидеть, сложа руки, в преддверии таких событий?! Не каждый ведь день судьба решается. К встрече следовало подготовиться.
Интернет полнился информацией "как понравиться мужчине". Однако советы экспертов отличались редкой непоследовательностью. Апологеты традиционной школы предлагали чаще улыбаться, двигаться с кошачьей грацией, не говорить громким и резким голосом, быть в меру кокетливой. Современные тренеры уповали на пикап - откровенную экспансию: игривость на грани, демонстрацию намерений (покусывание нижней губы, поглаживания шеи, якобы случайные прикосновения), сексуальные интонации, смелые комплименты.
Разброд мнений наблюдался и по части негатива. Утверждалось, что мужчинам не нравятся дамы: серьезные и глупые, скованные и развязные; болтушки и молчальницы, толстушки и худышки; сразу примеряющие роль жены и пренебрегающие семейными ценностями; интересующиеся материальным положением и игнорирующие подобные темы; требующие постоянного восхищения и любительницы курить фимиам; феминистки, доказывающие свое превосходство и "курицы", показывающие свою малость; те, кто держится постоянно рядом и те, до кого невозможно дотянуться; кто имеет неухоженную внешность и слишком поведен на своей красоте; те, кто жалуется на здоровье или кичится им же, кто проявляет наигранность, агрессивность, отсутствие интереса к мужчинам; носит слишком облегающую одежду или мужеподобные наряды, показывает плохое настроение и скрытничает...
Список ограничений был бесконечен, и, казалось, включал в себя все проявления человеческой природы. Особенно удручала категоричность авторов, утверждавших, что наличие хотя бы одного-двух пунктов грозит на корню уничтожить интерес сильного пола к слабому.Но самое большое беспокойство вызывала осведомленность Александра Ильича, Марго и Марины. За четыре года знакомства доводилось быть всякой. Антошины-Кириченко видели ее зареванной, гневной, несчастной, некрасивой, требовательной. Да и слышали многое, не предназначенное для потенцильных женихов. Если эту информацию слить Мите, то о замужестве можно забыть. Впрочем - теплилась надежда - вряд ли шеф с женой и сестрой будут делать ей черный пиар. Ведь это на корню убьет их же инициативу...
