-Видящий? Ме... Лиаде? - растерянно повторил Кашуэ. Он никогда не слышал о таких существах.
Патао нервно дёрнул принца за рукав охотничьего камзола:
-Вы говорите с мелиадой, принц? Настоящей?
-Ты знаешь, кто это?
-Дед рассказывал, а ему его дед. Если дерево дриады сжечь, она может переродиться в мелиаду - нимфу сожжённого дерева. Раньше ведь нимфами что только не наделяли: и ручьи, и деревья, и даже камни... Принц, вы правда видите ме-ли-а-ду? Они существуют? Я думал, дедушка бредит...
Последние его слова Кашуэ уже не слушал. Нимфа сожжённого дерева. Учитывая размеры выжженного участка леса, странно, что только одного дерева.
-Патао, они опасны?
-Не помню... - растерялся солдат. - Не, нимфы, вроде, безобидные... Кажется...
Кашуэ оценил мелиаду. Заплаканная и несчастная, она совершенно не выглядела опасной.
-Почему ты назвала меня "видящим"? - вспомнил он её слова и отвел меч немного в сторону.
-Ты же видишь меня, хотя нас не видят уже многие поколения. Твой спутник уже не способен увидеть нас. А ты... - и она выразительно кивнула на меч.
-Лес загорелся сам или это поджог? Я хотел бы наказать виновника, - только тут расслабившийся вдали от двора принц сообразил, что, возможно, мелиаде и не хочется наказывать тех, кому она обязана своим рождением. Она же не дриада! Нет, за словами определённо стоит следить.
-Люди по-прежнему смешны, даже когда "видят"! Видящий, как ты накажешь чудовище, равного которому не появлялось столетия?
-Дракон? - немедленно отреагировал Кашуэ. Это было единственное огнедышащее чудовище из легенд, которое он помнил. Да и победили последнего лет сто назад, так что в его реальность юноша ещё мог поверить, пусть и с усилием.
-Дракон! - горько рассмеялась мелиада. - Все же вы такие смешные! Как будто нет других древних, вы знаете лишь драконов. Нет, химера куда опаснее мудрого ящера: с тем можно договориться, а химеры - неразумны и движимы лишь инстинктами.
-Химеры? - растерялся принц. Что-то такое он слышал, слово вроде звучало знакомо. Но кто это на самом деле - он даже не представлял.
-Я не знаю, кто призвал её, - продолжала, не слушая его, мелиада, - но она свирепствует в округе уже не одну неделю. Пострадал не только мой лес, израненный множеством пожарищ, человеческая деревня к югу тоже выгорела дотла, и её жители мертвы, хоть и пытались сражаться. И стоит мне пустить новый росток, как он вновь сгорает в пламени дыхания химеры.
-А зачем тебе новые ростки? - удивился Кашуэ, всё ещё пытаясь вспомнить, кто же такая химера.
-Я хочу вновь стать дриадой! Для этого мне необходимо живое дерево, выросшее из остатков прежнего. Недавно я вырастила ещё один побег, но он станет последним. А я боюсь, ибо химера появится вновь.
-Я сражусь с нею! - предложил Кашуэ.
-Ты глуп, видящий! Простому человеку не совладать с химерой! Но нимфам сложно вредить людям, и потому дам совет: уходи. Уходи и забирай своего спутника, пока это возможно.
-Я бы предпочёл дождаться химеры... - проговорил принц. - Как часто она появляется?
Ответа от мелиады он не услышал, но он и не понадобился. Со звериным рыком на чудом успевшего отреагировать Патао обрушилось... нечто.
Солдата спасли рефлексы. Едва слышимый шелест то ли листвы, то ли пепла - и Патао привычно сдвинулся в сторону, уходя с траектории движения. Нечто промахнулось, попав лапой не в горло, а по плечу. Солдат рухнул в взмывший с шелестом шероховатый пепел.
-Химера! - силуэт мелиады поблёк и заколыхался. Кажется, она хотела исчезнуть. К лучшему, не станет мешаться.
Патао ещё катился от удара. Кашуэ ударил мечом открывшийся бок зверя. Мягкая на вид шерсть оказалась прочнее брони. Меч со звоном высек из неё искры.
Кошачья пасть под гривой обернулась, клацнула зубами. Ярость и голод в глазах пугали. В лицо отпрянувшему принцу ударила жуткая вонь.
Вдох, и в распахнутой пасти появляется пламя. Кувырком Кашуэ ушёл в сторону - и попал под удар змеиного хвоста. Отлетев, юноша рухнул в золу и пепел, они запорошили ему глаза.
Патао не думал о ране. С мечом наперевес, как с копьём, он бросился к чудовищу. Сила удара оказалась достаточной, и он пробил броню странного туловища.
Тварь с рёвом обернулась к нему. Хвост бил по земле. Патао рухнул на колени от боли. Кашуэ, все ещё ослеплённый, поднялся, опираясь на меч. Почти наугад кинулся на звук голоса чудовища. Снова, не глядя, ударил тварь.
На этот раз он попал. В другое время он бы целился выше, но сейчас бил вслепую. Удар пришёлся в ногу, немногим выше копыта. И брони на ноге не оказалось. Из раны хлынула зеленоватая кровь.
Это стало последней каплей. Плюнув в принца огнём, чудовище широкими скачками скрылось в лесу, унося в ране на боку меч Патао.
Горячка боя стала отступать. Кашуэ потряс головой, протирая глаза и пытаясь осознать, с кем он сражался. Львиная голова, змеиный хвост, вполне конское туловище, копыта... что за странное порождение неведомой силы?
Преследовать это? Принц даже сделал пару шагов следом за тварью, но стон солдата привёл юношу в сознание. Его спутник ранен, может истечь кровью, какое уж тут преследование! Пришлось отложить эту идею и заняться перевязкой, которой изрядно мешали тихие всхлипывания мелиады.
-Ну что ты опять плачешь? - не выдержал принц, заканчивая бинтовать плечо солдата лентой нарядного походного пояса. - Разберёмся мы с этой химерой, не так уж она и страшна. Главное, она всем видима, а в остальном - и не таких бивали!
Последнее было преувеличением: теперь, когда азарт боя схлынул, юношу начало потряхивать от осознания неправильности этого чудовищного создания. Оно выглядело... исковеркано. Подобного гибрида не должно было существовать. Кто-то из остальных спутников принца мог бы и испугаться, и миг промедления мог стоить этому человеку жизни.
-Последний росток, - выдохнула сквозь слёзы мелиада. - Я знала, так будет, но больше побегов я не создам, и это больнее, чем я представляла.
Только тут Кашуэ сообразил. Он отделался парой трещин и опалённой одеждой, а Патао - не очень серьёзной раной, и они выжили. Тогда как последний росточек, так необходимый мелиаде, не смог избежать гибели в огне химеры.
-Я виноват, - серьёзно сказал принц. - Послушай, есть ли ещё хоть какой-то способ помочь тебе?
-Палисандры больше не растут в этом мире, - мелиада, захлёбываясь слезами, даже не пыталась притвориться спокойной. - Нет ни одного ростка, ни занятого дриадой, ни пустого, который я могла бы словом Леса назвать своим. Меня ждёт вечность. В одиночестве и погибших надеждах.
-Неужели нигде ни одного палисандра? - не мог поверить Кашуэ. - Может, у кого-то в саду...
-Я не чувствую его аромата в дыхании ветров, - покачала головой нимфа. - я не слышу его голоса в переплетении корней. Если бы существовал хотя бы один, ветра и корни донесли бы до меня весть об этом.
Патао, внимательно слушающий реплики принца, призадумался.
-Палисандр, говорите? Да уж, редкость не меньшая, чем ваша Королева роз! Вырубили их, почитай лет двести назад, модными они были для мебели.
-Королева роз? - мелиада невольно фыркнула сквозь слёзы. - Наивный видящий, т желаешь невозможного. Даже тебе не увидеть Дверь в Иной мир.
-Стоп! - Кашуэ поймал взгляд глазниц без зрачков и белков и, не отводя своих карих глаз, спросил:
-Что за Иной мир? И что ты знаешь о Королеве роз?
-Каждая нимфа знает многое о своей стихии, - пожала плечами мелиада. - Я - воплощение одного из ростков одного леса, но земля хранит память обо всех великих, когда-либо пускавших корни. Потому мне ведомо многое. Я не раз слышала от корней о диковиннейшем цветке Иного мира.
-И снова: что такое Иной мир?
-Когда мир взрослеет, он утрачивает не только веру в чудеса, но и сами чудеса. Если мир слаб, то волшебство просто умирает. Если же мир сильный, то он начинает делиться на два, постепенно отдаляющихся мира. В один уходят все, связанные с волшебством. Другой же поглощается обыденностью.
