Но предложенное умозрение имеет и другую силу. Ибо смело должен я рассказать вам о себе все: пусть вы будете знать, что я виновен во многих грехах. Не осквернившиеся еще самым делом, но бывающие скверными по сообществу скверны и в том случае, когда, давая согласие, не знают, что делают. Поэтому, если вскоре устранятся и прекратят общение, то не отвечают за свое согласие, потому что и закон судит не мимо идущих свидетелей дела, но добровольно бывших при оном.

Итак, когда закон и наш учитель, скажу так, – то есть постигший суд, находят кого-либо по собственной воле имевшим связь с совершившим преступление, тогда признают его виновным. И апостол умел пользоваться подобными законами, ибо говорит: Достойны смерти… не только сами делают злое, но и одобряют их (Рим. 1, 32). А по мне, сверх сказанного служит доказательством и обличение упомянутого в начале этого слова, а именно, что свидетели худых дел, поскольку сами не сделали ничего достойного смерти, освобождены, все же виновные подвергнуты наказанию.

Итак, никто из вас да не утешает меня тем, что мысленное соизволение ничего не значит, – напротив, выслушав несомненную истину, пусть лучше потрудится со мной в молитвах. Ибо и это самое: что говорю и не исправляюсь, уже есть грех. Священное Писание говорит: Кто разумеет делать добро и не делает, тому грех (Иак. 4, 17). И если обличаемый не чувствует стыда, то этим подвергается страшному наказанию, потому что раздражает наставника. Хотя сам себя обличаю, однако же пребываю в грехах и, исповедуя грехи, не перестаю грешить. Зная, что это одно содействует к оправданию, видя – не вижу, потому что, принеся покаяние, опять грешу.

Не переменяю суда своего о сделанном мною, но противоречу своему покаянию, потому что я, как раб греха, и не желая, делаю злое и, как вписанный в военную службу, подчиняюсь греху; хотя и не в состоянии, однако же плачу ему оброк по навыку, царствующему в уме моем. Стараясь об угождении страстям, беру жалованье с плоти. Знаю, что допускаю в себя растление, но, когда прикажут это, делаю. Избегаю будущей скорби и, как пес на привязи, обращаюсь к тому, кто дает мне приказание. Ненавижу грех, но пребываю в страсти; отказываюсь от беззакония, но, не желая, покоряюсь удовольствию.

Поработил я природу свою греху, и он, купив мое произволение, производит для меня необходимость. Рекой льются на меня страсти, потому что соединил я ум свой с плотью и разлучение невозможно. Спешу изменить свое произволение, а предшествующее состояние противится мне в этом. Тороплюсь освободить душу свою, но стесняет меня множество долгов.

Диавол, злой заимодавец, не напоминает об отдаче; ссужает щедро, никак не хочет брать назад. Домогается только порабощения, а о долге не спорит; дает в долг, чтобы богатели мы страстями, и данного не взыскивает. Я хочу отдать, а он к прежнему еще прибавляет. Когда же принуждаю его взять, дает что-нибудь другое, чтобы видно было, что уплачиваю ему из его же ссуды. Обременяет меня новыми долгами, потому что прежние страсти истребляет другими, дотоле небывалыми. Старое, кажется, уплачено, а он вовлекает меня в новые обязательства страстей. Видит, что непрерывным пребыванием в долгу удостоверяет меня в том, что я грешен, и вводит в меня новые пожелания. Заставляет меня умалчивать о страстях и не исповедоваться и убеждает стремиться к новым страстям, как безвредным.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.