Я падаю на колени не способный сделать и глотка воздуха. Сегодня источник на удивление жесток, сегодня он опустошает меня практически полностью, я чувствую, как мои жизненные силы перетекают по костлявым фалангам холода. Чувствую, как жизнь тонким ручейком уходит из меня вместе с высасываемым теплом, и безмолвно позволяю этому случиться. Договор, есть договор. Этим я защищу безмозглых новобранцев от опасности и не услышу в свой адрес благодарности. Я говорил, что мир, в котором я живу полное и беспросветное дерьмо? Сознание уплывает из меня вместе с силой, и я отдаюсь этой тьме, потому, что чувствовать на своей шее саму смерть и не сопротивляясь отдаваться в ее загребущие руки, чертовски страшно.

- Давай мой ласковый мальчик, открывай свои глазки, не расстраивай старую волшебницу. – Слышу теплый голос и чувствую на своих щеках горячие следы пощечин.

- Расстроишь тебя как же. – Я откашливаю вставший поперек горла воздух, который кажется, мне затхлым и вдыхаю полной грудью прохладное дуновение ветра.

Даю своему телу переварить все прелести физического истощения и, пересиливая ломоту костей встаю. Слабость, посилившаяся во мне не должна показаться на поверхность. Не должна найти отклик в понимающих и унижающих улыбках на лицах властителей мира, которым неведомо это чувство.

- Ты изменился и, обзавелся седой прядью. – Маришка смотрит прямо в мою душу, а еще крепко удерживает мою ладонь, даря драгоценные секунды привыкнуть к своему росту. Смириться с тошнотой от проведенного ритуала.

- Не страшно. – Вздыхаю и более уверено забираю из протянутой ладони нефритовые, заряженные амулеты.

Делаю четыре шага к стоящим немного в стороне ожидающим парням и задыхаюсь, так словно пробежал несколько километров. Черт. Но я не показываю своей беспомощности, запираю внутри ее и с холодным выражением на лице каждому на грудь поверх нарисованных глифов вешаю талисман, в котором заключена часть меня и часть Маришки. Мои руки ледяные, я чувствую это, прикасаясь к обжигающе горячей коже парней, но только на груди Олега позволяю своим пальцам немного задержаться, на доли секунд, не смотря в глаза. Просто попробовать впитать тепло, а вместе с ним, такую сейчас необходимую ярость. Заменить этим ярким чувством усталость тела.

- Так не пойдет. – Слышу за спиной Маришку и прикрываю глаза.

- Пойдет. Я справлюсь.

- Нет. – Слышу шорох расстегиваемых деревянных продолговатых пуговиц на черной ткани. Слышу, как ритуальный ножик покидает уютные кожаные ножны с тихим щелчком и поворачиваюсь.

- Я сказал нет. – Жестко останавливаю ведьму, а та отвечает мне не менее жестким взглядом.

- Ты помнишь правила? – Да. Я позвал ее, значит, заранее на все согласен. Киваю.

- Тогда не вижу смысла отказываться от дара. – Жестко припечатывает она и чиркает яркой сталью по уродливому шраму от постоянных порезов над левой грудью.

Маленькая струйка крови, выделяясь ярким пятном, скользит в ложбинку, и я проглатываю вязкую голодную слюну и делаю резкий шаг к своему удовольствию. Слизываю его, проталкивая кончик языка в глубокие края раны, и мне хочется застонать от этого яркого наполненного силой вкуса. Маришка зарывается тонкой ручкой ко мне в волосы, прижимая мою голову к источнику наслаждения как свое дитя, поглаживает по непослушным прядям и целует предоставленный ее взору затылок. Господи как я это ненавижу и в тоже время наслаждаюсь этим.

- Пей дитя. Питайся силой, что добровольно отдаю тебе. – Поглаживания переходят на спину, жгут холодным прикосновением, пьянят меня.

Закрываю глаза и глотаю силу, восторгаясь ей как ебанный безумец. Растворяюсь в искристом мареве. Внутренний, врожденный источник Маришки очень могуществен, он возвращает мои силы, принесенные в жертву, зажигая каждую клетку во мне огнем. Позволяет взглянуть на все под другим углом.

Такое состояние называется «Смотреть в душу», хмельное состояние тумана в котором растворяешься не только сознанием, но и физически. Даешь чужой энергии пропитать себя.

- Все. – Хрипло произношу, отдергивая губы от пореза изрядно перетрухав, о того чего не должен был видеть.

- Видел? Напугался? – Маришка смотрит на меня понимающим взглядом. Прожигает этим взглядом мою, казалось бы, не пробиваемую шкуру. Лезет своими когтями под нее.

- Это так, в этом твои изменения. Не стоит бояться их. Чему быть, того не миновать. – Она поглаживает мою щеку и оплетает свое тело голубым туманом, растворяется в нем. Как всегда не прощаясь. И я если честно ни хрена не понял из ее слов, кроме того, что в этот раз она совместно со мной смотрела в мою душу и видела все.

На несколько минут прикрываю глаза, пытаясь усмирить удары кувалдой в ребра. В этот раз источник показал мне не привычный черный туман в красном сиянии моей души. Он в этой тьме спрятал от меня, что-то. А я, не осознавая ошибки, полез глубже, захотел взглянуть, что скрывается во мне и чуть не сдох, увидев за тьмой знакомые глаза, подсвеченные неоновым голубым огнем.

- Блядь. – Выругался, потер виски, отдаленно отмечая, что чувствую себя полностью готовым к драке и повернулся к притихшим парням.

- Одеваемся, прячем амулеты, из оружия оставляем только ножи и выдвигаемся.

Это все мои слова изумленным наблюдателям и весь путь до гаражного комплекса проходит в напряженной тишине. Ну, кому напряженная, а мне лично требовалось просто время. Я расслаблял свое сознание, готовился к будущему мероприятию духовно. Я знал, что я там увижу и старался заранее проглотить пробуждающееся отвращение. А еще пытался отмахнуться от непрерывного взгляда, опять игнорировал эти прожигающее меня касания.

На это задание я бы пошел и без официального прикрытия, но даже Король Нью-Йоркского Убежища был испуган рассказом Маришки, даже его холодное сердце сжалось, и он не смог игнорировать этот факт.

Ровно месяц назад Маришка ворвалась незваной гостьей на Совет и потребовала выслушать ее. Именно в это время на восходящей, набирающей силу луне был проведен ритуал взращивания сил. Кровавый ритуал был настолько мощным и не контролируемым, что большинство ведьм непременно почувствовали его, но правила внутри Гильдии не предусматривают вмешательств и Маришке не оставили выбора, она обратилась за помощью в единственное место, где ее выслушали. И после определения места его проведения был отдан приказ мне. Тому, кто способен разобраться с такой проблемой.

***

Ровная кирпичная стена, перемежающаяся с железными воротами простиралась, уходя невидными краями вдаль, растворялась в темноте, но я уверенным шагом шел к заветной цели. Чуял ее как цепной пес на пограничном посту, чует контрабанду и шел на этот запах. Запах, который трудно спутать с другими после первого кровавого задания. Он въелся в меня. Так пахнет злодеянье пропитанное силой, которую я ранее вкусил через кровь от Маришки. Сила, потрескивая озоновыми всполохами, приводит меня к черным железным створкам. За ней концентрируются пробужденные природные источники.

- Дело дрянь. – Шепчу, принюхиваясь к этой силе и смотрю, на тонкий месяц, висящий практически над каменной крышей.

Двумя пальцами показываю первой паре встать от моего тела справа, другой слева и достаю свой нож. Нет, я не собираюсь нападать, да навряд-ли он спасет, он нужен для моего собственного ритуала, ну или если не успею вовремя запечатать силы ведьм, то и этот долбанный метал, может пригодиться.

А ритуал набирает силу, это чувствуется по резкому снижению температуры, по пару, который начинает стелиться мглой под ногами, по пронизывающему ветру, проникающему под тонкую ткань футболки и я, не упуская драгоценных минут, тихо врываюсь в утопленное тьмой помещение.

Бесполой тенью скольжу во мраке, незаметно пробиваюсь к стене напротив горящего разными цветами круга, в котором, держась за руки, покачиваются четыре фигуры. В темных плащах с накинутыми на голову капюшонами. Ритуал на стадии завершения.

Энергия в этом круге мечется как сумасшедшая, пропитывая каждую из фигур своим светом. Питая силой, которая вырывается от центра. От чего-то небольшого помещенного, словно на алтарь. Прикрытое окровавленным куском ранее белой материи.