Он что-то говорит?
- Да, разумеется, господин генеральный директор, мы все уже почти закончили, остались некоторые мелкие детали...
- Вы меня слушаете, Моррисон, или для вас привычно отвечать чего попало? - черные глаза метнули молнию, взорвавшуюся у меня в мозгах привычной бурей паники напополам со злостью.
- Простите, я отвлекся... Так о чем вы говорили?
***
За день до вылета к клиенту мы провели презентацию для нашего руководства. Накануне Олен не был у меня, и я заканчивал проект без начальства, и вот теперь он ел меня глазами, словно старался в чем-то уличить. Ну что за человек, всегда и всем он недоволен? Или это касается только моей работы?
Нет, это паранойя, мне уже мерещится то, чего в действительности нет. Ему не выгодно искать в проекте недостатки, тем более сейчас, перед лицом директоров и акционеров. Это его первое задание в должности генерального, и ему очень важно, чтобы презентация прошла гладко, а значит я его не должен подвести. Еще раз мельком глянул в сторону господина Олена, теперь мне показалось, что он чуть заметно одобрительно кивнул. Ну, и когда он настоящий?
Я взял указку, встал за кафедру и начал говорить...
Все шло отлично, в зале одобрительно кивали. Я был уверен в проекте, не зря же мы над ним корпели столько дней.
- Ваша работа впечатляет, - это Президент. - Я думаю, что господин Илори также оценит наш новый бренд по достоинству. Согласны, господа?
Аудитория неспешно расходилась. Я собирал за кафедрой бумаги, тоже собираясь покинуть конференц- зал...
- Останьтесь ненадолго, Моррисон, - пришпилил меня к месту звучный голос Олена, - необходимо уточнить кое-какие детали.
- Конечно, господин генеральный директор, - сохраняя невозмутимое лицо, покорно отозвался я. Кто б сомневался, что он так легко меня отпустит?
Сел в кресло и приготовился к очередному допросу, ожидая, что он будет делать это прямо с того места, где сейчас сидел, то есть с противоположного сектора большого овального стола, но он почему-то встал и быстро подошел ко мне.
Мы никогда с ним не оказывались так близко друг к другу, и то, что я сидел, а он стоял чуть позади меня, тоже было впервые. Сейчас мы были с ним почти на одном уровне, он лишь совсем немного выше, мне даже показалось, что я чувствую щекой его дыхание. Стало неловко, жарко, душно, я отодвинулся, намереваясь предложить ему сесть рядом, но не успел, - он сделал то, чего я от него никак не ожидал. Нагнулся надо мной, на миг коснувшись моего лица волнистым завитком волос и, взяв лежавший на столе файл презентации, перелистал страницы...
- Вот здесь, и здесь, - найдя нужное место, он постучал по файлу средним пальцем, - откуда эти данные? Они реальны?
- Вы сомневаетесь в достоверности приведенных цифр? - от возмущения я резко дернул рукой за листы и они мягко соскользнули на пол. Мы одновременно потянулись, чтобы поднять их, он наклонился, а я резко развернулся вместе с креслом...
Моя ладонь накрыла его маленькую теплую руку, и время вроде бы остановилось, рухнув на нас неизведанной никем вечностью... Мы близко посмотрели друг другу в глаза, и мне почудилась растерянность в его расширившихся изумленных зрачках, а сам я утонул в них, словно в бездонном омуте, не делая попыток выбраться на белый свет... Но волшебство длилось недолго, бег времени возобновился, и в черные глаза вернулись прежний ледяной блеск и равнодушие...
- Простите, - буркнул я, отдергивая руку, - я был неосторожен. Пожалуйста, присядьте, господин директор, я соберу бумаги... Что же касается вашего вопроса, все данные скрупулезно собраны моими сотрудниками в наших фирменных магазинах, и у меня нет оснований сомневаться в их подлинности.
- Я не хотел обидеть вас, Моррисон, - непривычно мягко сказал он, делая шаг к двери, - но должен был удостовериться, что все в порядке. Этот проект для меня чрезвычайно важен, и потому я рад, что мы работали над ним именно с вами...
Он вышел и оставил меня в полной растерянности. Как понимать его последние слова? Он наконец-то поощрил меня, признав достойным занимаемой должности?
***
Я поприветствовал Миланга Олена у выхода на посадку, невольно бросив взгляд за его спину, - где остальные члены нашей группы? Где менеджеры, секретарь, обслуга? Не может быть, чтобы летели мы вдвоем?
- Сотрудники уже на месте, они уехали вчера, чтобы заранее все подготовить, - чуть усмехнулся он, отвечая на мой незаданный вопрос. - В чем дело, Моррисон? Вам настолько неприятно мое общество?
- Нет, что вы, господин директор, - я начинал на себя злиться. Это уже не смешно, Дэйм, соберись! Мы не друзья и даже не приятели, и это деловая поездка, а не романтический круиз, так почему я весь на взводе? - Я просто этого не знал.
- Ну что ж, прошу, уже посадку объявили, - он указал рукой вперед, и я пошел за ним, вдруг ясно представив, как необычно выглядим со стороны мы двое: один верзила, возвышающийся над толпой, второй напоминающий подростка. Среди людей такая разница не слишком бросается в глаза, но вот когда мы будем с ним идти где-то вдвоем, мне надо помнить об этом и соблюдать определенную дистанцию, иначе любопытные прохожие будут на нас глазеть, и вряд ли Олену это понравится, с его амбициозным характером.
Я не любил самолеты, хотя по долгу службы летать мне приходилось часто. Как дополнение к некоторому общему дискомфорту во время перелетов, мне никогда не везло на попутчиков: рядом оказывался или какой-нибудь нервный человек, страдающий фобией высоты и замкнутого пространства, или озабоченная дамочка, упрямо пытающаяся меня соблазнить, либо слишком словоохотливая старушка, - все эти люди утомляли меня, вызывая досаду. Я закрывал глаза и делал вид, что сплю или втыкал наушники и слушал музыку, иной раз, если было очень надо, просматривал взятые с собой служебные документы.
Сейчас, предчувствуя соседство с Оленом, мучительно раздумывал, как мне себя вести. Какой он в неформальной обстановке? Я человек общительный, способный поддержать беседу на любые темы, но с ним мы прежде ни о чем таком не говорили, только о работе.
