Соблазн свободы

Сергей Ермолов

Повесть

 1

      Дождь шел уже целый месяц. Я снова начал курить.

Ночь. Сижу в своей комнате и пишу. Ручка скрипит по бумаге — нежной, белой, чуть жирной, как молоко, бумаге; все спят. А я не сплю — я на страже.

Это невозможно, просто не верится. Снова и снова думаю об этих записках, и меня от них наизнанку выворачивает.

      Последнее время меня мучила бессонница. Именно поэтому я стал писать по ночам дневник, чтобы попытаться вывести закономерности своей жизни, Благодаря чему надеюсь установить, в чем моя проблема, а затем, хотелось бы верить, и разрешить её. Я пытаюсь чувствовать себя более приспособленным, чем я есть на самом деле; наверное, это присуще всем людям.

      Я боюсь. Мне страшно. Стал суеверным, напряженным, подозрительным. Все кажется неспроста. Чееррт!! Надо чего-нибудь попить, снять мандраж...

      Я сделал первый освежающий глоток и закурил сигару. И то, и другое было изумительным по вкусу. Какое-то время я просто сидел и, не думая ни о чем, предавался приятным ощущениям.

      Это немного помогло успокоиться. Затем в течение десяти минут я просто лежал на кровати с закрытыми газами. Мне надо было очистить свой мозг от всего того, что случилось сегодня.

     Все вокруг выглядело вполне нормально. Единственное, чего мне недостает сейчас, — это музыки.

     Ну и что это меняет?

     Время - враг. Время пожирает бумагу, время пожирает солнце, время пожирало и меня, день за днем откусывая по кусочку.

     Почему я должен нести ответственность?

    Я выпил залпом, не разрешив себе заявить: "Это несправедливо."

    Существовал быстрый, простой способ избавиться от одиночества, но это было бы нечестно по отношению к другим. Нет. Я должен был попотеть и разобраться самостоятельно. Только так. Я проклинал свою слабость и свой страх, но понимал, что по эту сторону черной двери помощи мне не будет.

Потом я снова лег, но спать не хотелось. Какое то все вокруг другое стало. Будто заново смотрю. Или вижу в первый раз. Но это же мой дом. Вот ночник. Вот кровать. Вот картина на стене — лес под дождем. Жалюзи на окнах. Ночь, потому они опущены. Вот ковер. Он пушистый. По нему здорово босиком ходить. Сам не пойму — чего это я? Встаю и иду по ковру. Ногам невыразимо приятно. Словно тебе кто то пятки ласково щекочет.

    Я человек тихий, я склонен додумывать свои мысли про себя и по возможности не говорить лишнего.

    Вот о чем я думал: в последнее время меня стало тревожить, что мои чувства куда то исчезают, я заметил, что они словно бы стираются.

    И тут я испытал чувство страха при мысли о том, что человеку не во что верить.

Я подумал о том, какая это скверная шутка — прожить еще несколько десятков лет, ни во что не веря и ничего не чувствуя.

    Я укладываюсь в постель и укрываюсь с головой. Только кончик носа оставляю снаружи. Чтобы дышать. Когда я в своей постели и под одеялом, мне не так страшно.

    Я постарался забыть о своих мыслях и просто слушать радио.

    Чувство здравого смысла тоже, кажется, начало изменять мне.

    Я думаю об этом каждый день. Иногда я думаю, что это — единственное, о чем мне вообще следует думать.

    Я мирюсь с половинчатыми взаимоотношениями, так что об одиночестве я могу не волноваться тоже.

    Это вовсе не значит, что жизнь у меня плохая.

    Порой я оглядываюсь на свою жизнь и удивляюсь тому, как мало доброго я сделал.

    Без доступа к истинному хаосу нам никогда не найти истинный покой.

Теперь вот что: я верю, что багаж самых важных воспоминаний мы набираем к тридцати годам.

    Надеюсь, вы меня понимаете.

    Порой я остро чувствую, что где то должен быть другой путь, по которому можно уйти от того человека, каким я стал — против своей воли или по неосмотрительности.

    Я никогда не думал, не гадал, что стану таким странным человеком, каким я стал, но я решился до конца узнать, что же это за человек.

    Достаточно ли глупо это для вас?

    Реальность – это зубная щётка, ожидающая дома в стаканчике... билет на автобус... зарплата... и могила.

    Меня здесь могут обвинить в педантичности и мелкой придирчивости. Отрицаю.

Я управляю  своей жизнью. Я единственный имею власть над своими мыслями и  сам  сделал себя тем, чем являюсь  в  эту самую минуту

   Я думаю, опасно слишком сильно сосредотачиваться на том, чтобы получить от жизни что-то определенное.

   Мне  кажется, способность ошибаться является существенной частью нашего жизненного опыта,  и  если  мы будем  избегать чего-то из-за  боязни сделать ошибку,  то  постепенно  лишим  себя всего хорошего  и  полезного  в  жизни.

Если  подумать, в этом нет смысла.

    Вам когда-нибудь хотелось убежать от всего?

Реальность одинакова для всех.

    Легко убедиться в том, что наш сознательный разум нас часто обманывает.     Задумайтесь над этим.

    Совершенно невозможно было обрести покой.

    Я сделал все, что только мог, но тем не менее продолжал тонуть.

    Я проводил долгие часы в поисках ответов, но они оказались безуспешны: я слышал лишь тихий шорох ветра.

    Решение было очевидно.

    Я практически не спал.

    И сны становились реальностью, а реальность— снами.

    Я был заперт внутри себя.

    Вот, пожалуй, все, что я запомнил.

    Нас ожидает миллион новых причин, чтобы жить дальше.

   2

    Каждый человек рождается для чего-то. Я рожден для выстраивания слов в цепочки предложений.

    Мне необходимы тексты, отражающие всю мою сложность.

    Я себе  не нравлюсь. Почему я раньше не замечал, какой я неприятный человек? Я не уверен, что понравлюсь себе хорошим.

Моя жизнь – это отсутствие возможностей. Не быть похожим ни на кого очень важно для меня. Каждый человек старается защититься от необходимости быть похожим на окружающих его людей. Я боюсь мириться с окружающей меня реальностью.

    До сих пор я жил, в общем, недурно, хотя и без особого блеска: ничего не приносил в мир и ничего не забирал у него… Больше всего я ценил покой. Жизнь и без того сложная штука, чтобы еще вмешиваться в чужие дела.

У меня ничем не гарантированная и не очень то денежная работа в некоей аморальной корпорации, так что о деньгах я могу не волноваться.

Игра не закончена. Одно из правил: конец игры — это начало игры. Игра только началась.

    Я повторял и повторял эти слова до тех пор, пока сам в них не поверил.

    На мне уже были надеты спортивные гольфы, кроссовки «Найк», джинсы и черная футболка. Теперь я натянул поверх нее черную джинсовую рубашку с длинными рукавами и застегнул ее под самым горлом.

    Моя грудь напряглась, легкие словно сжало тисками. Так бывало всегда, когда мне предстояло выйти на свет. Я знал, что это чисто психологический эффект, но легче мне от этого не становилось.