Агафонов(сел за стол, потер ладонями усталое лицо и взглянул на стоящего перед ним Ваню). Ты что ко мне пристал как банный лист?
Ваня. Не хотите меня дослушать, так хоть сами прочтите. (Протягивает ему какую-то бумагу.)
Агафонов. И слушать тебя не желаю и знать не хочу, что о тебе пишут.
Ваня. Не только обо мне, но и о вас, Василий Степанович…
Агафонов. Ну черт с тобой, читай!
Ваня(держа в руках бумагу, читает), «…председатель колхоза товарищ Агафонов обещал принять меры, а ничего не сделал. И что мы видим? Иван Мухин остался таким же лодырем и позорит всю свою бригаду, а наш председатель почил на лаврах…»
Агафонов. Как тут написано? «Почил на лаврах»? Ишь, как загнули! Ну давай дальше.
Ваня. «…и потворствует лодырям и дезорганизаторам».
Агафонов. Стало быть, тебе?
Ваня. Выходит, мне, Василий Степанович! (Продолжает.) «Мы требуем от товарища Агафонова ответа через нашу стенную газету». Подпись. «Редакционная коллегия». (Вопросительно посмотрел па Агафонова.)
Агафонов. Стало быть, вся редакционная коллегия требует от меня ответа. Так сказать, все на одного?
Ваня. Так выходит, Василий Степанович! Но что они все против вас одного? Шавки!
Агафонов(словно задумавшись, пристально смотрит на Ваню. После паузы). Да… обнаглел народ.
Ваня. Вот я и говорю…
Агафонов. Сколько газет получают: и «Правду», и «Известия», и нашу районную… А все мало… Не пойму, кому нужна эта стенгазета, да еще в четырех экземплярах…
Ваня(оживившись). Кляузникам, Василий Степанович.
Агафонов. Верное ты слово сказал, Ваня. Ох, уж эти мне кляузники… На дворе весна, работать надо, а они писаниной занимаются.
Ваня. Ночами не спят, сочиняют. До утра в библиотеке свет. Всё пишут, пишут… Будто и в самом деле писатели.
Агафонов. Говоришь, в библиотеке?.. Так… А где сейчас Зоя?
Ваня. Только что здесь была. Должно быть, у себя, Василий Степанович.
Агафонов(сердито). А ну-ка позови ее!
Ваня. Сейчас. (Быстро уходит.)
Агафонов(берет телефонную трубку). Дайте механическую… Петрович? Как у тебя там?.. Ты не виляй!.. Великий изобретатель… Этим ты бы зимой занимался, а сейчас — гони тракторы на поле! Иначе душу из тебя вымотаю! Не перебивай, слушай, что говорю… Чтобы к вечеру все тракторы были на местах!.. (Кладет трубку.)
Входят Ваня и Зоя. Агафонов, положив трубку, смотрит на Зою.
Зоя. Василий Степанович… Гордей Степанович приехал поохотиться…
Агафонов. Делать ему нечего… Мне сейчас не до его охоты…
Зоя. Он не вас, а Чижика искал…
Агафонов. Гордей Гордеем, а вы, товарищ редактор, почему по ночам в библиотеке свет жгете?..
Зоя(лукаво). А разве можно общественной работой заниматься в темноте?
Агафонов. Ну ладно! Скажи, который час?
Зоя. Вы меня за этим вызывали? (Посмотрела на часы, висящие на стене.) На ваших девять, Василий Степанович.
Агафонов(указывает на Ваню). А почему ты не спросишь Ивана Мухина, что он здесь делает в рабочее время? Почему он не в поле со своей бригадой? Разве в деревне можно сейчас встретить хоть одного колхозника?
Зоя(пожав плечами). Я ведь не председатель колхоза. Пока председатель вы, Василий Степанович.
Агафонов(вдруг искренне и весело засмеялся). Пока? Значит, только пока?
Ваня(растерянно). Я, Василий Степанович, здесь, а не там потому, что… вот… редакция…
Агафонов(серьезно). Садись, редактор! Пиши!
Зоя садится за стол.
(Диктует.) «Критику стенгазеты в связи с поведением прогульщика Ивана Мухина и ему подобных лодырей в колхозе принимаю с благодарностью…»
Ваня. Что вы, Василий Степанович!
Агафонов, «…явившись ко мне, Мухин требовал закрытия стенной газеты, то есть стал на путь зажима самокритики…»
Ваня(испуганно). Что вы, Василий Степанович! Я бы никогда до этого не додумался. Это вы, Василий Степанович!
Агафонов. Не спорю, — я. Но ты со мной согласился и сказал, что стенгазета существует для кляузы. Сказал?
Ваня молчит.
Ну?
Ваня. Сказал.
Зоя. Так и запишем.
Агафонов(сердито). Вырос эдакий верзила! Когда за ум возьмешься? Заруби себе на носу: колхоз тебе не дом отдыха! Понял? И твоя десятилетка не поможет— работать надо! Ра-бо-тать. (Махнул рукой. Зое.) Да чего с ним толковать!.. Напиши, Зоя, все, что здесь слышала, а я от себя добавлю и подпишу.
Зоя. Напишем, Василий Степанович…
Ваня(взволнованно). Нет, нет! Не надо, Василий Степанович! Прошу, в стенгазету больше не надо! Буду работать! Ну слово даю! Только в газету не надо…
Агафонов. Нет уж, я от своего слова не отступлюсь. Изобразим тебя в полном параде… А если не подействует— поставим вопрос на общем собрании и выдернем тебя, как сорняк с поля… Иди на все четыре стороны, работай где хочешь… только не у нас в колхозе…
Ваня(бормочет). Не будет больше этого, Василий Степанович…
Агафонов(смягчившись). И не стыдно тебе? Разве ты не видишь, что вокруг делается? Твои товарищи Героями становятся… ты!.. Уходи! Чтобы я тебя больше не видел. Уходи!
Ваня, опустив голову, выходит.
(Смотрит ему вслед. Затем, подмигивая Зое и добродушно улыбаясь.) Ничего, выправится.
Зоя. А может, не надо статьи, Василий Степанович?
Агафонов(многозначительно). А вам в газете следует и обо мне подумать — словом, поддержать мой авторитет. (Подмигнул и добавил.) Пока я председатель… Хотя я разрешаю и меня иногда покритиковать.
Зоя(улыбаясь). Если понадобится, мы вас и спрашивать не будем, Василий Степанович. И пропишем и изобразим.
Агафонов(улыбнулся). Эх ты, стрекоза! Меня пропишешь…
Зоя(вдруг вспомнила). Вы сегодняшнюю «Московскую правду» читали?
Агафонов. Нет еще. А что? Уже ругают?
Зоя. Наоборот, хвалят. И вас хвалят. Василий Степанович. Вот, на третьей странице… (Показывает.)
Агафонов(довольный, читает). Общественное хозяйство колхоза «Светлый путь». (Подмигнул Зое.) А ты думала, про нас плохо пишут?
Зоя. Пишут о наших новых скотных дворах… о молочной ферме… о мастерских… Обо всем пишут… (Лукаво.) И о том, что товарищ Агафонов хорошо руководит колхозом…
Агафонов. Ты лучше помолчи. Я и сам прочту. (Читает.) Видишь, «Московская правда» хвалит, а ты своей стенгазетой угрожаешь…
Зоя(ехидно). Но там и другое про вас написано… Запаздываете с весенним севом, Василий Степанович. Прочтите!
Агафонов. Да, погода без ножа режет. Земля на критику, так сказать, не реагирует. Правду в народе говорят: «Весной неделю мочит — два часа сохнет, а осенью два часа мочит — неделю сохнет». У нас что-то наоборот получается: весна, а земля не сохнет. Ты, как редактор, скажи: что мне делать?!
Зоя. К сожалению, Василий Степанович, я не агроном.
Агафонов. Ну ладно, иди! Насчет земли мы как-нибудь сами сообразим. Моего Алексея не видела?
Зоя. Нет, не видела. (Выходит.)
Агафонов(берет телефонную трубку). Дайте коровник! (Встает, смотрит в окно, продолжая говорить по телефону.) Как дела, Андрей Павлович? Ладно. Буду. Обязательно буду… (Вдруг увидел кого-то из окна, зовет.) Алеша! Зайди ко мне! (Кладет трубку, читает газету.)
