И Адонаш сражался. Он не чувствовал ни усталости, ни боли в мышцах, как обычно после длительных тренировок, ни боли в раненой ноге, ни жары, ни голода, ни жажды... впрочем жажду он ощущал - жажду крови, и это было единственное, что волновало его.

   Он равнодушно смотрел на трупы, которые время от времени вытаскивали баграми из ямы, очищая пространство для следующих боев. Весть о том, что в яме сражается наследник, не желающий умирать, видимо, разнеслась по городу, и на трибунах становилось все тесней и тесней от пребывающих людей. А лицо Эдугэ становилось все более мрачным. Страсти раскалялись, ставки росли, интерес к особе Адонаша распространялся как огонь по сухой соломе. А он, хоть видел и слышал все, что творилось вокруг, был отрешен от этого, он был вне, он был повелителем времени, способным убить быстрее, чем человеческий глаз успеет заметить. Адонаш уже не замечал, кто перед ним: убийца, закаленный в уличных драках, боец, с детства воспитанный для сражений в яме или стайш-преступник. Лица его врагов застывали с изумлением в глазах, смерть жалила их раньше, чем они успевали подумать о ней.

   Он потерял счет, но все равно ему было мало. Наставник говорил: "Не будь кровожаден. Тигр, упивающийся кровью, никогда не станет достойным Правителем", но он упивался... и все равно жаждал. Последний из рода Бэй-Дэ не умрет в этой яме!

   Солнце катилось по небосводу, отмеряя день. Уходило туда, где господин Шинсий прогуливается по саду, по своему обычаю заложив руки за спину. Солнце станет красным, опускаясь за вершинами Хвоста Дракона, и наставник узнает, сколько крови пролил его ученик сегодня.

   День его возвращения. Он отыскал глазами в толпе девушку, ту самую, которая бросила ему ветвь огненного дерева. Она была еще бледнее, чем раньше, и смотрела на него с печалью в больших глазах. "Ты одна поверила мне. Ты одна приветствовала меня... Но твоей ветви было недостаточно. И вместо красных цветов огненного дерева под ногами моими - кровь!"

   - Стайши! - Эдугэ встал, поднял руку. - Те, кто принес мне клятву! В яме, - Он указал на Адонаша, - демон! Никто не может убить его! Разъяренный тигр! Зверь! Кто не побоится спуститься в яму, чтобы лишить его жизни и подвести итог? Кто утопит "белого тигра" в крови? Кто достаточно смел, ловок и силен, чтобы сделать это? Вы видели, на что он способен - ваша победа будет славной!

   Стайши видели, на что способен Адонаш, и это вызывало в них изумление - не страх, так как страх стайшу неведом. Воины знали, что смерть в яме - позор, вечное презрение и имени погибшего, и всему роду! Но отказаться сейчас, было гораздо большим позором для них: в яме стоял мальчик, еще не заплетающий косы, только окончивший обучение, и сегодня впервые обагривший руки свои кровью; без доспехов, в длинных одеждах наследника, стесняющих движения, голодный, не пивший сегодня с утра; сражающийся уже несколько часов подряд и, должно быть, валящийся с ног от усталости.

   Но этот мальчик сделал песок в яме мокрым от крови убитых врагов, а все они, были опытными бойцами - дрались не в первый раз.

   Десять воинов выступило вперед, правое предплечье каждого обвивает алый шнур.

   - Когда я убью десять стайшей, - крикнул Адонаш обращаясь к Эдугэ, - ты сразишься со мной?

   - Тебе ни за что не убить десять стайшей! Это под силу лишь демону! А желает ли народ, чтобы демон правил им?

   Народ молчал.

   В поражение десяти стайшей никто не верил. Одно дело - головорезы, убийцы, бойцы из ям, а совсем другое - стайши, воины, годами оттачивающие искусство. Об их способностях ходят легенды, и небезосновательные. Стайш, заплетающий косы, способен сражаться с завязанными глазами против двоих противников. Способен разрубить стрелу на подлете и снять голову одним ударом. Но повелевать временем - не дано даже стайшу, а Адонаш умеет это!.. Может быть, уже в следующем бою сверхъестественная сила, пришедшая так неожиданно, покинет его руки, и он падет под ударами братьев-стайшей? Он умрет в яме, но от руки благородных воинов. Будет ли такая смерть менее бесчестной?

   Адонаш приготовился. На трибунах воцарилась такая тишина, что слышно было дыхание, слышно, как ноги его противников касаются песка ямы, а вынимаемые из ножен мечи зазвенели в этой тишине, словно колокола!

   Места для маневра теперь совершенно не было, его окружили плотным кольцом. А он стоял и думал: "Достаточно ли будет крови, когда он убьет этих десятерых?". Они приближались медленно, бесшумно, как тени. "Если бы наставник видел этот бой!" Они пронзали его своими взглядами, как пронзили бы клинками, если бы он не умел повелевать временем!

   Адонаш вскинул голову и закрыл глаза. Ему не нужно было смотреть. Он словно видел этот бой со стороны и узнавал о том, что предпримет тот или иной боец в следующий момент, еще до того, как воин начинал двигаться, еще до того, как мысль отображалась в глазах. Он знал...

   Его меч полетел назад, отражая атаку опытного, с лицом, испещрённым резкими морщинами, стайша, у которого из-за жидких волос косы были настолько тонкими, что зажимы, казалось, слетят с них, едва тот тряхнет головой. Его второй меч, обманув ложным выпадом воина с бородкой справа, ударил в грудь высокому худому человеку перед ним, пронзая насквозь (стайши были лишь в полотняных одеждах, они надевали доспехи только в серьезной битве, считалось, будто воины-тени настолько быстры, что враг не успеет ранить их). Но для Адонаша, все они, все десять - всего лишь сонные мухи, у которых оторваны крылья! Для них он - тень! Он завертел мечами, и увидел удивленные глаза оставшихся в живых девятерых. Он знал, что они не видят его мечей - лишь смазанный след, а направление полета клинка становится для них понятным лишь тогда, когда меч, напившись крови, выходит из их плоти.

   Адонаш танцевал с улыбкой на устах под песнь братьев-мечей, слушал ритм собственного сердца, и знал, что непобедим. Он просто сражался. И хотел одного - сражаться. Хотел, чтобы день этот никогда не кончился, потому что никогда он не чувствовал себя так хорошо... никогда... Здесь в яме... он не умрет... А десять стайшей, поднявших меч против наследника, падут бесславной смертью!

   Он не знал, что с ним. Может он и в правду, демон? Но это неважно - важна лишь кровь...

   Стайши умерли быстро. Бесславно. Как сонные мухи, а не как воины-тени. Они умерли, и не один из них не смог даже зацепить Адонаша.

   Он снова стоял, спокойный, даже не запыхавшийся, в окружении трупов и слушал, что говорит толпа. Солнце клонилось к закату, он не видел, но знал - по небу разлилось багряное зарево... кровь.

   - Он не человек!..

   - Он убил десять стайшей быстрее, чем я успел поставить...

   - Это месть! Это наказание неба за то, что мы отвернулись от "белого тигра"!

   - Вот он - "белый тигр", стоит по колено в крови! - вскричал кто-то, выкатив от ужаса глаза.

   Белые одежды наследника уже вовсе не были такими белыми... но этот человек прав - он "белый тигр", последний из Бэй-Дэ стоит на алом фоне - пролитой им крови...

   Крики толпы нарастали. Кто-то связывал победу Адонаша с вселившимся в него злом, кто-то говорил, что это длань судьбы, наказание за предательство Билианом "белого тигра", кто-то требовал возвести его на трон долины, а кто-то немедленно убить, как взбесившегося зверя.

   Эдугэ, испугавшись, что по воле толпы потеряет свою власть, приказал закончить бои на сегодня. Рог затрубил.

   - Сегодня он остался жив. Зверь в яме, - сказал Правитель, - Пусть и живет, как зверь. Бросьте ему пищу, иначе он станет лакать кровь, а это кровь стайшей... Завтра он продолжит свой бой!

   Адонаш стоял, не двигаясь, все то время, пока тела убитых им воинов поднимали, пока толпа, все еще взволнованно гудевшая, расходилась, пока Эгудэ не встал и не удалился в сопровождении своих воинов, слуг и советников.