— Ничего крутого! — ударив по руке парня, Люси раздраженно повела плечами. — А вдруг ты сдохнешь! Нужно взять образец этой гадости и понять, как она воздействует на организм человека. И тебя обследовать стоит. Не думаю, что «Саламандр» хочет помереть такой жалкой смертью.

— Да чего ты волнуешься? Я себя отлично чувствую! — И словно в подтверждение, Драгнил улыбнулся еще шире, выставляя напоказ ряд белоснежных зубов, и вскочил на ноги. — Видишь, жив, здоров и готов надрать задницу Федерации!

— Надрать?.. — Люси непонимающе посмотрела на парня.

— Люси, ты чего? Забыла что ли для чего мы здесь? Там наверняка уже заварушка во всю. Я Ромео дал четкие указания, которые он, несомненно, выполняет именно так, как я его всегда учил (то есть, ровным счетом наоборот). Мы и так уже здесь задержались… Так что, хватай эту свою жижу и валим!

Не дождавшись ответа, Драгнил, засунув руки в карманы, пошел к двери, которая, к удивлению, поддалась с первой же попытки. И Нацу не заметил, как Хартфилия горько усмехнулась, посмотрев на его удаляющуюся фигуру. Он так и не увидел, как она, осмотрев свою одежду и, заметив, маленький, свисающий с ее бедра лоскут, провела по нему репликатором, который тут же соединил швы так, как будто ничего и не рвалось.

И «Саламандр» так и не увидел налившихся неприятной синевой синяков, скрытых под черной латексной одеждой.

И не увидит.

Потому что она никогда не покажет.

***

Напевая веселый мотив, миниатюрная девушка в белом, потрепанном и испачканном чем-то, подозрительно напоминавшем кровь халате, реплицировала себе кружку горячего кофе и шоколадный пончик, не отрываясь от чтения взятой в библиотеке книги. Реплицируемая еда была ужасной на вкус, но это было лучшее, что могла предоставить революционная организация, которая находилась на грани попрошайничества на улице с табличками «Подайте денег на революцию!», «Власть — Макарову! Землю — шпионам!», «Услуги „Железной смерти“. Прибить гвозди? Съесть заржавевшую сталь? Быстро, дешево, качественно!» или остальное в подобном духе.

МакГарден прекрасно понимала положение дел и особо не жаловалась.

Поудобней устроившись в кресле, девушка откусила маленький кусочек, похожего на песок пончика и, перевернув страницу, мимоходом настроила информационные потоки, которые тут же устремились ей в мозг в огромном объеме, но она даже не повела бровью.

Леви МакГарден являлась той причиной, по которой Федерация еще не добралась до «Хвоста феи». Единственный информатор, удерживающий атаку сотен. Маленький человек, не позволяющий уничтожить большую организацию.

Только, конечно, никто и не догадывался, что Леви это не составляет особого труда. Поддерживать выстроенную в ее мозгу защиту было не так уж сложно. По крайней мере, для нее.

Что-то неприятно кольнуло в голове, и МакГарден прислушалась к настойчивому сигналу, который оказался ничем иным, как звонком от «Заклинательницы».

— Лю-чан, рада тебя слышать, — меланхолично перевернув страницу, МакГарден улыбнулась. В ее сознании расчистилось место для полноценного изображения Хартфилии и стоящего рядом с ней «Саламандра». Оба скрывались в зале высших информаторов (тех еще гадов!), которые лихорадочно быстро что-то говорили и только истинный информатор мог понять что-то в этом бессмысленном потоке слов. Похоже, группа Ромео начала вторжение, и эти напыщенные пижоны пытались вычислить их местоположение и планы.

«Выкусите, гады!», — если бы МакГарден могла, она бы обязательно показала им язык и все остальные причинные места. Еще никто не преодолевал ее защиту.

— Привет, Леви, у нас тут к тебе дело, — мысленно пробормотала Хартфилия. МакГарден обратилась во внимание.

— Слушаю.

— Что ты знаешь об эликсире «Отражение»?

Леви удивленно приподняла бровь. Если честно, она не ожидала такого вопроса, — сейчас было не самое лучшее время для сказок.

— По некоторым легендам, это потерянный эликсир, созданный когда-то драконами. Говорят, что в Тысячелетнюю войну Зереф украл «Отражение» и, напоив им своих воинов, смог победить драконов. Опять же, по этой легенде те, кто принимали эликсир, перенимали некоторую драконью силу. Так, кто-то получил огненное дыхание, не уступающее по силе настоящему, кто-то силу, а кто-то скорость или умение летать. «Отражение» считалось сильнейшим изобретением Фей Неба, и они сами боялись его силы. Оно… притупляет самые сильно-выраженные стороны личности. Слабый становится сильным, а сильный наоборот слабым. Верный товарищ может предать, невинность превращается в похоть, а огонь в лед. По крайней мере, так написано в «Священном писании Фей». После этого о нем нигде упоминаний не найдено. Считается, что последний образец просто пропал без вести.

— Хочешь порадую, — Люси достала из прикрепленной к поясу сумочке маленькую хрустальную колбу с переливающейся и, кажется, булькающей жидкостью.

Леви непонимающе посмотрела сначала на Люси, потом на странную жидкость, а затем опять на подругу. Наконец, безумная догадка пришла ей на ум.

— Ты же не хочешь сказать, что?..

— Ага, именно это и хочу.

— Надеюсь, никто не принял его, — Леви сразу же стала серьезной, полностью сосредоточившись на поиске хоть какой-то информации об «Отражении».

Драгнил закинул руки за голову.

— Ну, я попробовал, и что?

Леви нахмурилась, переведя взгляд на Люси.

— Это правда?

— Да, — подтвердила девушка. — Приборы просто сходят с ума. По всем данным выходит, что внутри него… горит огонь.

— Значит, легенды не врут… — прошептала МакГарден, восхищенно задержав дыхание.

— Это опасно? — Люси осторожно бросила короткий взгляд на что-то высматривающего на потолке «Саламандра».