— Вам не нравятся истории о волках?

Эльф еще сочувственнее оглядел сюзерена.

— Разумеется, о волках здесь ни слова.

— Разумеется?!

— Само собой, — сказал эльф. И поняв, что некоторым нужно все объяснять даже не дважды, а трижды, терпеливо повторил. — Само собой разумеется.

* * *

УСЫПАЛЬНИЦА, № 2895

Когда другие газеты теряют подписчиков, мы их приобретаем

НАШЕГО ПОЛКУ ПРИБЫЛО?

У живых масса проблем, которые не испытывают мертвые. В том числе, и в научной сфере.

Когда у вас так много живых ученых, которые все время что-то изучают, но при этом не приносят никакой ощутимой пользы, зато исправно получают жалованье и все время требуют увеличить взносы на их, так называемые, исследования, порой приходится что-то делать. В разных странах эту проблему решают по-разному.

В большинстве случаев различные инстанции, отвечающие за численность работников умственного труда, до определенного момента мирятся с ситуацией и надеются на естественную убыль. Однако в благоприятных условиях ученые размножаются быстрее, чем расходуются, и их популяция увеличивается с опасной скоростью. В таких случаях прибегают к проверенным временем средствам экономии: мракобесию, обвинению в ереси и лжеучении с вытекающими отсюда гонениями и казнями.

В Аздакском королевском университете, где не протолкнуться от живых светил, решительно отправляют ученых в какую-нибудь опасную экспедицию, откуда обычно никто не возвращается. Именем без вести пропавших называют кафедры, им посвящают научные труды и вспоминают к месту и не к месту, поучая новые поколения студентов. Все это делают даром, а сэкономленная на их жалованье денежка — это сэкономленная денежка. Но на экспедицию тоже нужны средства, притом средства немалые. И потому до недавнего времени мало кто мог воспользоваться полезным опытом аздакских коллег, невзирая на определенную демографическую проблему. Однако, когда научный департамент Тиронги успешно потерял в окрестностях Ламахолота археологическую экспедицию, многие зарубежные университеты, научные учреждения, исследовательские общества и прочие спонсоры высоколобых бездельников воспрянули духом. Надо сказать, что доблестный монстр Ламахолота не одно десятилетие честно способствовал утрясанию их финансовых проблем. В недоступные горы, к одинокому озеру, словно стаи перелетных птиц, упорно тянулись экспедиции из разных стран, и давайте признаем, что чудовище ни разу никого не подвело. Семнадцать комплектов научных работников были поглощены и бесследно усвоены им за не столь уж и долгий период длиною в век. Но случилась настоящая беда — монстр Ламахолота эмигрировал из Ламахолота, не оставив обратного адреса. Куда девать ученых теперь?

Скоро в продаже! Трактат о бесполезных мухах. Или муках… Загадочный шрифт, изумительное оформление, философское содержание. Потратьте свои рупезы с пользой

И вот, кажется, умники из Тифантийского Института Дальновидной Географии нашли выход. Что может действовать безотказнее при сокращении штатного расписания, чем далекое, полное опасностей путешествие на другой континент в поисках легендарного Рийского царства, знаменитой Алайской империи и составления подробных карт и экономических обзоров?

От высокой чести стать первооткрывателем и первопроходцем не откажется ни один из здравомыслящих ученых мужей, потому что у нас, на Ламархе, все горы, долы, моря, реки, озера и долины уже названы чьими-то именами, и нет никакой надежды, что их вдруг станут переименовывать, а там все-таки прозябает в безвестности целый неисследованный и необозванный континент.

Бусионический океан с его бурями, штормами, грозными течениями, водоворотами и кровожадными морскими чудовищами — штука похлеще монстра Ламахолота, пускай старательного и ответственного, но все же одинокого и безответного. В отличие от монстра Ламахолота, Бусионический океан бездонен, ненасытен, способен поглотить и семнадцать, и сто семнадцать экспедиций, к тому же никуда и никогда не эмигрирует. Большие надежды возлагаются и на сам континент Корх — с его дикой природой, жестокими и кровожадными жителями, неведомыми болезнями и гневными местными божествами.

Замуруем на века. Качественная работа. Исполнители со стажем. Материалы заказчика. Фирма настолько известная, что не нуждается в названии. Спрашивайте на всех кладбищах страны

Напоминаем, что на позапрошлой неделе ушел в плавание корабль «Клара Лахудр» с учеными на борту. Последний почтовый гусик, добравшийся до берега четыре дня тому, принес сообщение о надвигающемся шторме огромной силы. После этого вестей с «Клары Лахудр» не поступало. Обозреватели «Усыпальницы» склонны предполагать, что нашего полку прибыло. Точнее, пополнились ряды утопликов, загадочных странников, бесплотных моряков, а, может, и кораблей-призраков. Да здравствует стремление к истине! Да здравствует любовь к научным знаниям! Благодаря активности ученых, число наших подписчиков неуклонно растет.

Тифантийцы опубликовали пресс-релиз, в котором сообщили, что все идет строго по плану, никаких причин паниковать нет, семьи продолжают ждать и надеяться, а институт спешно готовит спасательную вспомогательную экспедицию с тем же маршрутом. Выживут ли они? Как говорят умертвия — поживем-увидим.

Отправляетесь в далекое путешествие? Не знаете, чем занять себя в пути? Захватите с собою каменный сборничек стихов, надолбанный нашими поэтами на ста восьмидесяти увесистых страничках. Приобрести сборничек можно в издательстве «Бангасойская зорька». Оптом дешевле. Самовывоз.

* * *

Казалось, вот только сию минуту лучшие государственные умы Тиронги искали себе хоть какое-нибудь завалящее занятие, лишь бы не свихнуться от скуки, и вот они уже ищут укромный уголок в необъятном королевском дворце, чтобы обрести там временное пристанище от свалившихся на их голову проблем.

Мы-то помним, как зловеще начался тот необычный день — с подгоревших гописсиных кексов. И мы уже понимаем, что предвещала эта неслыханная напасть. Домовые, водяные, лешие, привидения и мороки шептались по всем углам Кассарии, что следует ждать и других ужасных происшествий, и пока солнце не скроется за горизонтом, они не вздохнут с облегчением. Как выяснилось впоследствии, интуиция их не обманула.

К сожалению, в Булли-Толли не существовало такого же точного показателя уровня текущих неприятностей, поэтому граф да Унара, маркиз Гизонга, генерал да Галармон и главный бурмасингер Фафут пребывали в блаженном неведении до самого обеда. Их все еще увлекала запутанная история минотавров, и они были уверены, что ничем другим в ближайшее время им заниматься не придется. Так что отчаянный зов возлюбленного повелителя удивил их не на шутку. То есть сам зов — нет, не удивил. А вот мера отчаяния привела в недоумение. Еще накануне вечером государство утопало в благоденствии и, вроде бы, собиралось утопать далее.

И вот, не подозревая о том, какие тучи собираются над их головами — да что там тучи, не будем преуменьшать — какой непроглядный мрак сгущается вокруг них, четверо сановников довольно бодро протопали по главной лестнице, ведущей в королевские покои, и зашли в кабинет его величества так же спокойно, как восходит на эшафот человек, которому сказали, что с этого удобного открытого места ему будет лучше видно восьмое чудо света.

Юлейн лично открыл им двери, чрезвычайно огорчив этим верного Гегаву, который топтался за его спиной, молча воздевая руки к небесам. Вернее, к лепному потолку с игривыми наядами, плещущимися в пенных волнах. Очевидно, художник не полагался на воображение венценосного заказчика, и потому оставил его воображению не слишком много простора. Вот уже три поколения королев решительно осуждали такой нетворческий подход и упорно твердили, что искусство — это наполовину загадка, а на вторую половину — недосказанность, но три поколения Гахагунов по мужской линии превозносили дивный талант создателя замечательной композиции и мечтали украсить таким же манером трапезную и спальные покои. Однако в этом вопросе королевы стояли насмерть, как орда троллей, защищавшая винокурни в ущелье Бубабей от превосходящего войска орков.