Во время Ленина и вплоть до развала Бреттон-Вудской валютно-финансовой системы наблюдался некоторый паритет между реальным и финансовым секторами экономики. Это, как мы отметили выше, обеспечивалось механизмами ограничения эмиссии денег, которые назывались «золотым стандартом». Сначала это было жесткое ограничение в виде золотомонетного (классического) стандарта. После Первой мировой войны мир перешел к менее жесткому стандарту – золотослитковому и золотодевизному. Бреттон-Вудская система еще более ослабила ограничения (золотодолларовый стандарт). С 70-х годов прошлого века указанный относительный паритет реального и финансового секторов экономики начал рушиться. В качестве примера сегодняшней асимметрии экономической жизни могу привести Соединенные Штаты. По статистическим данным Федеральной резервной системы США, в 2014 году финансовые активы всех секторов американской экономики составили 203 трлн. долл.[3]

По нашим оценкам, реальные активы американской экономики (объекты недвижимости, основные производственные фонды, объекты интеллектуальной собственности) сегодня составляют около 50 трлн. долл. Получается, что в общем объеме активов американской экономики на долю реальных активов приходится лишь около 20%, а остальные 80% – финансовые активы. Финансовые активы превышают годовой валовой внутренний продукт (ВВП) США в 12 раз. Все это иллюстрация того, что американская экономика стала «финансовой».

Когда Ленин раскрывал механизмы сращивания банковского и промышленного капитала, он приводил балансы банков, в активах которых были не только кредиты, но также акции и паи промышленных компаний[4]. Для сегодняшней финансовой экономики любопытной является структура балансов тех компаний и корпораций, которые формально относятся к нефинансовому сектору экономики. В активах таких компаний и корпораций существенную, иногда преобладающую часть занимают финансовые активы (вложения в различные ценные бумаги и иные финансовые инструменты). Они лишь по инерции называются промышленными, транспортными, строительными, торговыми, сельскохозяйственными. Правильнее их было бы называть финансовыми. Всем, например, известна германская электротехническая компания «Сименс», о которой упоминал Ленин в своей работе «Империализм…». В ее балансе сегодня финансовые активы преобладают над нефинансовыми активами. Можно вспомнить американскую автомобильную корпорацию «Форд моторс». Это холдинговая структура, в консолидированном балансе которой также доминируют финансовые активы. Согласно статистическим данным ФРС США, финансовые активы нефинансового сектора экономики в 2014 году составили 21,6 трлн. долл. По отношению к финансовым активам всех секторов американской экономики это, может быть, не очень много – 10,6%. Но финансовые активы целесообразно также сопоставить с таким показателем, как рыночная капитализация всех американских корпораций нефинансового сектора. По данным ФРС США, на середину 2015 года она составила 29,6 трлн. долл.[5] Из такого сопоставления можно сделать осторожный вывод: большинство американских корпораций, которые по привычке относят к нефинансовому сектору экономики, по профилю своей деятельности стали де-факто финансовыми. Только благодаря тому, что многие так называемые «промышленные» и прочие компании «реального» сектора экономики занимаются «финансовыми инвестициями» (а проще говоря, занимаются азартными играми на финансовых рынках), они еще держатся «на плаву». В долгосрочной перспективе это означает полное уничтожение реальной экономики. Той самой реальной экономики, которая создавалась на Западе еще в эпоху так называемой «промышленной революции». Тот монополистический капитализм, о котором писал Ленин, умер уже в ХХ веке. Сегодняшний финансовый капитализм, который еще паразитирует на остатках реальной экономики, также умирает на наших глазах. Все эти новые явления требуют глубокого осмысления.

До 70-х годов прошлого века ленинская теория более или менее адекватно отражала реалии мирового капитализма, а вот явления последних четырех десятков лет явно не вписываются в эту теорию. К сожалению, те люди, которые себя позиционируют как марксисты-ленинцы, продолжают объяснять сегодняшний мир с помощью «Капитала» Карла Маркса и «Империализма…» Владимира Ленина. Сегодня требуется капитальная реконструкция ленинской теории империализма. Кстати, не могу согласиться и с теми, кто считает, что работа Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма» вообще не годится для понимания современного общества и современного мира. Мол, работу надо поместить в музей истории экономической мысли.

Про заявления тех, кто призывает выкинуть работу на «помойку истории», я вообще не говорю. Чаще всего, такие эмоциональные призывы связаны с полным неприятием личности Ленина, которого его оппоненты квалифицируют как атеиста, богоборца, русофоба и даже психически нездорового человека. Не отрицаю, что между личностью автора и его произведением всегда существует связь. Иногда явная, иногда очень тонкая и невидимая. Есть она и в работе «Империализм, как высшая стадия капитализма». Но я не хочу акцентировать внимание на этом аспекте. В данной работе в меньшей степени, чем во многих других работах Ленина просматривается личность ее автора. Я об этом выше уже сказал. Во-первых, потому, что работа представляет скорее не авторское исследование, а емкий реферат, обзор литературы начала ХХ века по новым и новейшим явлениям в экономике капитализма. Во-вторых, потому, что она подверглась серьезной обработке весьма опытного редактора[6].

Целый ряд положений работы сохранил в полной мере свою актуальность. Например, о том, что вывоз капитала стал преобладающим по сравнению с вывозом товаров. Конечно, за сто лет сам вывоз капитала претерпел серьезные изменения. Во времена Ленина преобладал вывоз капитала, который мы сегодня называем «прямые инвестиции». Сегодня между странами происходит движение преимущественно спекулятивного капитала, или «горячих денег». Также остается в силе положение о паразитизме и загнивании капитализма. Хотя паразитизм и загнивание также принимают новые формы. Так, Ленин писал о государствах-рантье, которые жили за счет процентов и дивидендов от вывоза капитала в производственной, торговой и денежной формах. Сегодня многие страны «ядра» мирового капитализма паразитируют на странах периферии за счет того, что живут в долг. Речь идет о механизме беспроцентного и бессрочного кредитования развивающимися странами «золотого миллиарда» в виде накопления валютных резервов. Дополнительным и весьма мощным средством перераспределения мирового богатства из стран «юга» в страны «севера» является курс денежных единиц. Ленин застал время золотого стандарта, когда возможности манипуляций валютными курсами были крайне ограниченными. Сегодня мы видим завышенные (по отношению к паритету покупательной способности – ППС) курсы денежных единиц стран «золотого миллиарда» и заниженные (по отношению к ППС) курсы валют стран периферии мирового капитализма. Созданы идеальные условия для грабежа мира «хозяевами денег».

Я против крайностей в оценке работы Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма», поэтому и говорю о необходимости ее «капитальной реконструкции». А реконструкцию предлагаю начать с того, чтобы назвать современный империализм «финансовым». Финансовый империализм, по моему мнению, является действительно последней страницей капитализма. Главное, чтобы он не стал последней страницей всей человеческой истории. Именно для того, чтобы этого не произошло, нам и необходимо глубокое осмысление финансового империализма. Причем как явления не только экономического, но также политического и духовного.

Предлагаемую книгу рассматриваю как скромную лепту в дело «капитальной реконструкции» теории империализма.

В своей публикации «Что стоит за информационными атаками на ФРС?», размещенной на ряде сайтов в конце прошлого года, я обратил внимание читателей на исследование группы ученых Швейцарского Федерального Технологического института (ШФТИ) в Цюрихе. Результаты исследования были обнародованы в середине 2011 года и подавались мировыми СМИ как сенсация года. С тех пор многие авторы, в том числе «информационные партизаны» (о них я писал в упомянутой выше публикации) постоянно ссылаются на работу швейцарцев. В частности Дэвид Уилкок в своей «Финансовой тирании» использует данные упомянутого исследования. Активисты движения «Оккупируй Уолл-стрит» также взяли на вооружение результаты «открытия» швейцарцев (ссылки в плакатах, листовках, буклетах). Хотелось бы разобраться в этой сенсации и оценить реальный вклад ученых ШФТИ в понимание современной мировой экономики.