Брайану до сих пор не до конца верилось в происходящее, поэтому он старался ощутить эту новую реальность каждым из имеющихся чувств, каждым рецептором и нервным окончанием. Он оставлял на чувствительном и таком отзывчивом теле беспорядочные поцелуи, запоминал его едва уловимый запах, водил губами по плоскому животу, захватывая светлые волоски у резинки боксеров, и вновь и вновь слушал, как трепыхается в груди Джастина разбушевавшееся сердце.
Когда возбуждение парня стало уж слишком очевидным и вероятно уже причиняло дискомфорт, Брайан сорвал с Джастина последнюю деталь одежды, вызвав ещё один почти протестующий вздох.
Сильная рука тут же скользнула к напрягшемуся члену, обхватывая его у основания и принимаясь неспешно поглаживать, в то время как глаза Брайана неотрывно следили за изменениями в лице Джастина в поисках малейших признаков дискомфорта или неудобства. И мужчина видел их — миллион противоречивых эмоций, среди которых были и тревога, и неловкость, и неуверенность. Но в конце концов им на смену всё-таки пришло удовольствие. Самое настоящее.
Джастин закрыл глаза и выдохнул:
- Брайан...
- Что? - не прекращая ритмично двигать рукой, отозвался мужчина.
- Я столько раз представлял, как мы делаем это.
Кинни поборол первый импульс закатить глаза, и вместо этого снова поцеловал Джастина, проскальзывая языком глубже в его рот, вылизывая основательно и жарко.
- Я тоже, - сказал он, нехотя отрываясь от изрядно покрасневших губ и улыбаясь тому, что Джастин выглядел сейчас абсолютно пьяно. - А теперь перевернись.
- Уже? - пискнул тот, мигом вынырнув из сладкой истомы.
- Уже, - Брайан сдёрнул с себя полотенце исключительно, чтобы немного поддразнить мальчишку, но, увидев, как в глазах Джастина при виде его достоинства борются восхищение и страх, фыркнул:
- Не бойся. Просто ляг на живот.
Кусая губы, Джастин выполнил просьбу. Повозился немного, укладываясь удобнее и не совсем понимая, что ему следует ожидать. Его волнение в эту минуту умилило Брайана — если кто-то вроде Кинни вообще способен на подобное проявление эмоций — и с лёгкой улыбкой на губах он запечатлел поцелуй на шее Джастина, вдыхая запах влажных волос на затылке.
- Расслабься, Солнышко, - успокаивающе прошептал он, и его губы начали своё путешествие вниз по позвоночнику парня, изредка касаясь спины языком и оставляя за собой влажный след.
Мальчишка настороженно замер и, кажется, прекратил дышать, когда Брайан, дойдя до поясницы оставил там несколько влажных поцелуев и положил ладони на его ягодицы.
Джастин чистый. Такой чистый во всех смыслах. Послушный, податливый, а эта кожа, мать его, она сладкая на вкус, хотя дело, скорее всего, в его же собственном геле для душа с ароматом африканских какао-бобов... Ебаное какао. Наверное, только Джастину могла прийти в голову идея пить его в «Вуди»...
Брайану казалось, что он принял экстази или что-то посерьёзней, потому что мысли скакали в абсолютном хаосе, голова кружилась, а животные инстинкты одерживали уверенную победу над разумом.
Измученный этим странным состоянием, собственным болезненным возбуждением и нестерпимым желанием, он развёл ягодицы Джастина в стороны и, прикрыв глаза, провёл языком по притягательной подрагивающей дырочке. Реакцию парня, не ожидавшего ничего подобного, нетрудно было предугадать. Он шокировано вскрикнул - возможно, удивления и стыдливости в этом возгласе было больше, чем удовольствия - и тут же попытался отползти, однако, руки Брайана, крепко держащие его за бёдра, не дали ему этого сделать.
Вместо этого Кинни продолжил свою откровенную, невероятную ласку, и Джастину ничего не оставалось сделать, кроме как прекратить вырываться и начать получать наслаждение. А его Брайан дарил парню столь щедро и охотно, что вскоре Джастин уже стонал безостановочно и громко, уткнувшись лицом в подушку и судорожно сжимая в кулаках ткань наволочки.
Мужчина и сам получал немалое удовольствие от процесса — стоны Джастина, его поведение, его вкус несказанно возбуждали Брайана и распаляли его всё больше. Парень под ним скулил, извивался, безуспешно пытался что-то сказать, пока Кинни старательно ласкал его языком между ягодиц, изредка проникая самым кончиком глубже в жаркую тесноту и добавляя палец, который беспрепятственно скользил во влажное от слюны отверстие.
Джастин был на грани, и, почувствовав это, Брайан заставил себя остановится и осторожно перевернул мальчишку на спину. Он был растрёпанный, вспотевший и тяжело дышал, а в растерянном и слегка разочарованном взгляде читался невысказанный вопрос: «Почему всё прекратилось?». Всё-таки Джастину чертовски идёт быть именно таким, — отметил про себя Брайан, прежде чем взять член парня в рот и вызвать череду новых откровенных стонов. Отвлекая Джастина подобным образом, Брайан продолжил терпеливо и тщательно растягивать его уже двумя смазанными пальцами, раздвигая их и проталкивая глубже.
Когда желание трахнуть Джастина превысило все допустимые пределы, а собственный член уже ожесточённо пульсировал, требуя того, что ему полагалось по праву, Кинни достал из-под подушки презерватив, торопливо разорвал обёртку и... остановился. Рука, уже раскатавшая латекс по члену, замерла в нерешительности и Брайан, хмурясь, взглянул на мальчишку. Джастин очень хрупкий, - пришли на память слова Дэбби. И это было правдой. Если сейчас что-то пойдёт не так, Кинни внесёт свой вклад в появление у мальчика очередной фобии, не говоря уже о том, что эта ночь разрушит всё, что есть между ними сейчас...
- Брайан, - дыхание Джастина немного выровнялось, но сорванный голос звучал хрипло.
Мужчина уставился на парня в напряжённом ожидании, что он скажет, но Джастин только раздвинул ноги пошире и прошептал:
- Я не боюсь.
Простой жест и простые слова, но от них желание Брайана вспыхнуло с новой силой. Минутное замешательство испарилось, и Кинни больше не нужно было никаких слов или убеждений, чтобы продолжить начатое.
Смазав себя особенно основательно, он начал медленно проникать в Джастина, который сейчас лежал, мотая головой из стороны в сторону и зажмурив глаза от непривычных и болезненных ощущений.
