- Ну, колись! Грипп, значит? Мы хотим знать все грязные подробности! Ну, какой он? Это правда, что Кинни - лучший из альф? Он, небось, затрахал тебя до потери сознания, раз три дня не отпускал! Ну, не молчи, нам же безумно интересно!

- Ааа… - Тейлор покраснел, уронил тот самый злополучный листок бумаги и пулей вылетел из кабинета.

Благо, когда Джастин вернулся из туалета, приведя себя в более-менее приемлемый вид, все были очень сильно заняты – мистер Кинни подбросил новую работу для всего отдела. Нужно было представить шефа Стоквелла в самом выигрышном свете. Мысль сделать из ненавистника всех альф и омег этакого порядочного семьянина, образец для подражания, прекрасного отца и мужа – была верхом сарказма, но художники всего лишь исполняли идеи, которые приходили в голову рекламным менеджерам: они не имели права голоса, если это только не касалось непосредственного исполнения самой задумки. Допрос откладывался, и Джастин позволил себе немного расслабиться и вместе со всеми включиться в работу. Выходя вечером из офиса, он сразу же позвонил маме, сказал, что придет позже, успокоил, что жив и здоров, как и три дня назад, когда он послал СМСку, предупреждая, что его три дня не будет дома. Надо было зайти в кафе, к Дебби, ведь до последнего срока оплаты за обучение оставалось все меньше и меньше времени.

***

- Солнышко, ты вернулся! А я уж тут разволновалась вся! Этот засранец, Брайан, словно с цепи сорвался – так на тебя накинулся! Ты, конечно, конфетка, но я первый раз в жизни видела, чтоб Кинни настолько был не в состоянии себя контролировать при виде красивой попки. Ты как, в порядке? Он не сильно тебя заездил? Готов приступить к работе?

- Спасибо, Деб, все хорошо. Я готов, конечно.

Домой Джастин вернулся за полночь, ужасно уставший за последние дни. Измотанный как физически, так и морально, он сразу же провалился в глубокий сон.

А утром, едва проснувшись, блондин отчетливо понял, что его жизнь безвозвратно изменилась. Осознать это было даже тяжелее, чем тогда, когда врачи сказали Джастину, что он – альфа. Теперь он, наконец-то, почувствовал себя альфой в полной мере: он хотел свою омегу. Хотел владеть им, хотел быть с ним, хотел вернуть во что бы то ни стало. И почему-то сегодня все сложности, все страхи прошедшего дня казались уже совершенно несущественными, будто с него спали черные очки, и Тейлор внезапно увидел мир вокруг в ярком свете. Не существует такой ситуации, из которой не было бы выхода, надо просто его найти. Это будет сложно осуществить, особенно, если учесть, что Брайан явно не собирался сдаваться без боя, ведь судя по всему, он больше не чувствовал той химии, той сумасшедшей тяги друг к другу, что связывала их во время течки, но и это можно было преодолеть. Джастин пока не знал – как, но, полагаясь на свою природную обаятельность и чрезмерную подчас настойчивость, решил, что добьется своего во что бы то ни стало. Пусть пока все думают, что это он – омега Брайана Кинни, да это, в принципе, совсем не важно, главное то, что знают только они оба – они пара и созданы друг для друга. Съев завтрак и поцеловав маму, Тейлор в прекрасном настроении отправился на работу.

Дилан с Барбарой уже поджидали его, придя в офис пораньше, чтоб устроить детальный допрос, да и Стивен, хоть и делал вид, что усиленно работает, пододвинулся как можно ближе к столу Тейлора, чтоб не пропустить ни слова.

Джастин вошел в кабинет и с гордо поднятой головой прошел на свое место под пристальным взглядом трех пар глаз.

- Что?

- Джастин, детка, не томи, - Дилан сел на край стола и сложил руки на груди.

Тейлор демонстративно тяжело вздохнул и выпалил на одном дыхании заранее заготовленную речь:

- Мы встретились в Вавилоне, совершенно случайно. И да, секс был феерическим и незабываемым. Это все. А теперь позвольте поработать, мне еще нужно нанести фон на эти два макета.

- Но ты пах им! Этот Тим или Кит, не важно, он сказал, что ты пахнешь самим Кинни! А насколько мне известно, омеги пахнут альфами только в одном случае, если…

- Я просто утром не успел принять душ, вот и все. Дилан, Барбара, ну правда, не занимайтесь ерундой, давайте работать!

Ланч Тейлор опять решил пропустить – у него были совсем другие планы на это время. Джастин специально убедился в том, что Брайан не спустился на ланч, и, когда все сотрудники агентства ушли, он смело поднялся на этаж, где располагалось руководство Вангарда. Полный решимости, блондин быстро прошел через пустующую приемную. Не постучавшись, Тейлор резко открыл дверь кабинета совладельца Вангарда, великого и великолепного мистера Кинни, и… застыл как вкопанный. Прямо перед ним, на большом стеклянном столе, Брайан размашисто и уверенно трахал Кипа Томаса, который стонал, вцепившись в плечи своего босса, и извивался от охватившего его удовольствия. Последнее, что увидел Джастин перед тем, как пелена ярости затмила его глаза, был нож для бумаг, упавший с все сильнее и сильнее раскачивающегося стола, впившись острием в мягкий ковролин…

Тейлор со всего размаху захлопнул дверь у себя за спиной как раз в тот самый момент, когда любовники, так бесстыдно распростертые прямо перед ним, забились в оргазме.

- Что, мать твою, Брайан, здесь происходит?

Брайан, тяжело дыша, медленно повернул голову в сторону разъяренного блондина.

- Что. Ты. Здесь. Делаешь?

- Я… я пришел по личному вопросу – да, я вот очень хочу узнать, что Этот делает на твоем столе, Брайан?

- Запомни, мелкий, надоедливый пизденыш, - Кинни быстро натянул на себя брюки и начал теснить блондина к выходу, - для тебя я - мистер Кинни! Мистер Кинни, блядь, ты можешь это запомнить? И я тебя последний раз спрашиваю: что ты тут забыл?

Брайан практически вдавил Джастина в закрытую дверь, нависая над ним сверху – из глаз разве что искры не сыпались от ярости и бесконтрольного гнева.

А Тейлор опять не понимал, что с ним происходит: только что на пути сюда казалось, что нет такой силы, которая смогла бы его остановить, а вот сейчас, под гнетом этих ореховых глаз, он опять испугался… Кинни давил не столько физически, сколько своей внутренней харизмой, пытаясь сломать, согнуть противника – даже своего альфу.

Из последних сил Джастин зажмурился и уже открыл рот, чтобы дать достойный отпор в конец обнаглевшему омеге, как громкая трель телефонного звонка заставила вздрогнуть обоих мужчин.