Отсутствовал торговец довольно долго. Минут двадцать, не меньше. Зато когда он вернулся, сжимая в руках пыльный свёрток, улыбка на его лице была чуть ли не до ушей.

- Посмотрите, господин. Думаю, что Вам понравится. - сказал купец, разворачивая свёрток.

Я заворожено уставился на ножны, с каждой секундой всё более и более выглядывающие из под ткани. Наконец, ткань была убрана и в руках у торговца оказался прямой клинок длиной не более восьмидесяти-восьмидесяти пяти сантиметров в простых ножнах и с рукоятью, установленной под углом и украшенной причудливым узором.

- Разрешите, - попросил я, протягивая руки к клинку.

- Да, конечно, господин, - сказал купец, переедая мне меч.

Я взял в руки клинок, достал его из ножен и убедился в том, что моё предположение оказалось верным - я держал типичнейший для Лидии горский палаш, которым любили вооружаться как стражники, так и разбойники.

Сделав немного движений мечом, я убедился, что к балансировке претензий нет, а главное - он очень похож на то оружие, с которым меня учил биться одноногий ветеран, пусть боги подарят ему здоровья.

- Вижу, господин, что палаш Вам понравился, - удовлетворённо сказал купец.

- Сколько Вы за него хотите? - поинтересовался я.

- С учётом уважения к отцу вашего друга, а также с тем, что товар не самый ликвидный, пятьдесят серебряных за палаш с ножнами и креплениями к поясу.

Видимо, у меня на лице промелькнуло что-то, давшее торговцу понять, что такие деньги я отдать не готов, потому что, улыбка ушла с его лица.

- Двадцать серебряных, - ответил я, наплевав на заверения Шаена о том, что цена и так будет хорошая, - палаш у Вас уже явно не первый год лежит. Вы даже не знали, куда его спрятали. Если я его сейчас не куплю, он у Вас ещё несколько лет проваляется, пока либо не поржавеет, либо вы его за копейки отдадите. Поэтому, двадцать серебряных с учётом того, что вы друг отца моего друга.

- Вижу, господин, что Вы оправдываете своё Лидское происхождение, - ухмыльнулся купец, - за оружие готовы торговаться до конца. Ладно, так уж и быть. Сорок серебряных.

- Совершенно необоснованная цена за этот кусок металла. А Вы ножны посмотрите. Из-за того, что у вас ухода за ними не было, кожу, которой они обиты были, теперь перетягивать придётся. А это ещё деньги. А кольца, которыми ножны стянуты? Вот, пожалуйста, смотрите, как минимум три кольца под замену. Поэтому, двадцать пять серебряных. Не более.

- Ладно, ладно. Уговорил, - уже откровенно смеялся купец, - давненько у меня такого торга не было. Тридцать серебряных и забирай.

- И крепление к поясу в придачу, - добавил я, решив, если уж пошла удача, то использовать её до конца.

- Пёс с тобой. Будет тебе и крепление.

Абсолютно довольные друг другом, мы с купцом пожали друг другу руки. Я отдал ему деньги, взамен получил завёрнутый приказчиком в ткань палаш. Распрощался с торговцем и, вместе с Шаеном, вышел из лавки.

- Слушай, Редрис, - сказал товарищ, когда мы уселись в пойманный экипаж и направились к нему домой, - а у тебя точно в роду купцов не было?

- Нет, Шаен, не было. Ну, или как минимум, я о них не знаю.

- Тогда почему так в этот палаш вцепился? Как будто глотку был готов этому купцу за лишнюю монету вырвать.

- Понимаешь. Этот палаш не так плох, как кажется. Его бы в порядок привести. Наточить. Ножны опять же починить. Купец этим явно заниматься не будет. Да и не нужен ему этот палаш по большому счёту. Так, валяется в дальнем сундуке, только место занимает. А меня мало того, что учили на палашах драться, так ещё и денег в обрез было. Вот я и решил, что это богиня судьбы мне улыбнулась сегодня. И что раз уж выпал шанс купить привычное для себя оружие, то я из кожи вон вылезу, но куплю его.

- Слушай, но если у тебя денег мало, то я мог бы тебе занять. В конце концов, друг я тебе или нет. Отдал бы в крайнем случае со своей доли.

- Нет, Шаен. Денежные займы это будет последнее, что я сделаю.

- Ну, смотри. Тебе решать. Моё дело предложить.

Подъехав к дому Моринот, мы отпустили извозчика и взяв в руки свёртки с моими обновками, направились к двери. Стоило нам только дёрнуть за верёвку колокольчика, как дверь практически моментально открылась, и отворившая её Марта сказала: господин Шаен, господин Редрис, к вам посетитель. Уже битый час вас ждёт.

Отдав покупки прислуге, мы прошли в гостиную. В комнате, усевшись в кресло, сидел мужчина лет тридцати пяти. Честно говоря, первое впечатление он производил довольно неприятное. Пронырливый и скользкий тип. Такие любят быть в курсе всех последних событий для того, чтобы в случае чего использовать имеющуюся информацию против Вас и Ваших друзей. Больше всего этот мужчина напоминал мне хорька.

- Господин Моринот! Господин Хельсдорф! - сказал хорёк, резко встав с кресла и протянув руку для пожатия, - я Фадор Кремер.

Я пожал руку этому скользкому типу и, переглянувшись с Шаеном, вопросительно уставился на Кремера.

- Я корреспондент газеты "Ведомости Ривенрота", - правильно истолковал наше молчание гость, - хотел бы написать о той жуткой истории, в которую вы попали на днях.

- Подождите, Кремер, - перебил я хорька, - откуда Вы вообще знаете о том, что с нами приключилось?

- Ривенрот небольшой город, - ушёл от ответа журналист, - шила в мешка не утаишь. Тем более, что такие ужасные события происходят у нас нечасто. Я просто обязан рассказать нашим читателям о том, какие ужасные разбойники появились совсем рядом с нами. Более того, статья в газете заставит наших доблестных егерей приложить все усилия для поимки убийц.

От такой пафосной речи я, честно говоря, немного обалдел. Надо же, как он красиво заливает. Егерей стимулировать собрался! А про то, кто разболтал, так и не сказал, кстати.

- Прошу простить, но мне с господином Моринотом необходимо обговорить пару вещей, - сказал я, обдумывая неожиданно пришедшую в голову идею.

- Да, конечно, я подожду, - если Кремер и удивился, то виду не подал.

Кивнув, что понял его, я вышел из гостиной. Дождавшись, пока Шаен последует за мной, я закрыл дверь в комнату.

- Редрис, ты чего? - удивился товарищ, - с чего такая таинственность?

- Знаешь, в последнее время, у меня нет поводов доверять первым встречным. Откуда ты вообще знаешь, что этот Кремер, или как его там, в газете работает? У нас кроме его слов, никаких доказательств нет.

- Это легко проверить, - сказал Шаен, - у нас всего одна газета выходит. Да и та нерегулярно. До столицы в этом плане Ривенроту далеко. Людей, которые газетой занимаются, не так много. Был бы отец дома, он бы сразу сказал, самозванец Кремер или нет. Но есть и другой способ. Марта обычно находится в курсе всех городских сплетен и слухов. У неё и спросим, знает ли она что-то о нашем газетчике.

Мне данный вариант показался приемлемым. Шаен направился на кухню поговорить с прислугой, а я вернулся в гостиную, дабы наше отсутствие не было совсем уж возмутительным.

- Решили ваш вопрос? - поинтересовался Кремер у меня.

Вопрос был задан вежливо, но слегка язвительно. Так, чтобы я всё понял, но оскорбиться повода не получил.

- Да, всё замечательно. Сейчас вернётся господин Моринот, и продолжим беседу, - ответил я и замолк, дав понять, что без товарища говорить не собираюсь.

Ждать пришлось недолго. Молчание даже не слишком затянулось. Шаен открыл дверь, вошёл в комнату и незаметно кивнул мне подтверждающе. Впрочем, мне показалось, что кивок не укрылся от глаз газетчика.

- Мы можем рассказать о произошедшем, - начал я, - но при одном условии.

- Сделаю всё, что в моих силах, - всё тем же вежливо-издевательским тоном сказал хорёк.

- Мы с моим товарищем не хотели бы, чтобы наши имена были опубликованы в газете. Сами понимаете, разбойники ещё не пойманы, а мы видели их лица. И если за себя мы ещё можем постоять, то ставить близких под удар не хотелось бы.

- Прекрасно понимаю ваши переживания, - закивал Кремер, - не беспокойтесь. Инкогнито ваших личностей будет соблюдено.