Жан Батист Симеон Шарден — известный художник XVIII столетия, мастер натюрморта и жанровых картин. Середина XVIII века во Франции ознаменовалась ростом так называемого третьего сословия, в котором особое место занимала буржуазия. В ее среде складывались собственные культурные запросы и понятия о красоте. Вслед за сформировавшимся классом буржуа соседних стран — Голландии и Фландрии, где большим спросом пользовались натюрморты и жанровые сцены, к этим направлениям изобразительного искусства обратились французы.

Одним из тех, кто откликнулся на своеобразный социальный заказ, был Шарден. В своем творчестве он сознательно отошел от мифологических и пасторальных сюжетов, популярных в эпоху рококо. В основе произведений мастера лежат реальные наблюдения, лишенные символического значения и в значительной степени передающие настроение автора и состояние объекта, обычные земные вещи, что было новым шагом в развитии реалистической живописи в XVIII столетии.

Тарелка со сливами стоит на коричневой плоскости, возможно, на большом столе. Крупные красно-синие плоды контрастируют с фарфоровым кофейником, расположенным на переднем плане и являющимся светлой (мажорной) доминантой темной картины.

Франсиско Гойя — один из выдающихся испанских художников конца XVIII — начала XIX века. Он прожил долгую жизнь, вторая половина которой совпала с большими историческими потрясениями, постигшими Испанию в начале XIX столетия. В своем творчестве, относящемся к этому времени, мастер сумел показать остроту и трагизм событий, происходивших в тот период в стране.

Считается, что данная картина была написана незадолго до его эмиграции во Францию в 1824. Изображенный на холсте апостол Петр — одна из центральных фигур католической церкви. Иисус назвал его «камнем», на котором будет создана Церковь, что в дальнейшем интерпретировалось как церковная организация. Именно Петру Христос обещал ключи от Царствия Небесного (Матфей, 17; 18–19). В то же время с ним связана тема греха и покаяния, занимающая важное место в христианстве. Трижды за одну ночь Петр отрекся от учителя, а потом осознал свое прегрешение и глубоко раскаялся в содеянном. На первом плане автор запечатлел атрибуты апостола — камень и ключи, притом сделав центром картины его лицо, выражающее сложную гамму чувств — раскаяние, отчаяние и надежду. Как известно, Гойя редко обращался к евангельским сюжетам. В этой связи можно предположить, что причиной создания шедевра стало душевное состояние, в котором находился живописец.

Жан-Огюст Доменик Энгр — один из выдающихся европейских художников XIX века. Семнадцатилетний юноша после обучения в Тулузе, в 1797, приехал в Париж, где стал учеником великого мастера романтического реализма Жак-Луи Давида. В 1806, когда Франция была уже мировой империей, а его наставник восторженно рисовал Наполеона, Энгр переехал в Италию для продолжения совершенствования навыков (сначала в Рим, а затем во Флоренцию). Здесь он познакомился с работами знаменитых художников Возрождения, в значительной степени сформировавшими его стиль — точность рисунка, сдержанный колорит и некоторый романтизм.

В 1824, после того как основные политические бури начала XIX столетия улеглись, мастер возвратился в Париж и открыл свою школу живописи, уже очень скоро ставшую необыкновенно популярной.

«Одалиски и купальщицы» были одной из тем, обращение к которым прославило Энгра. В картинах «Одалиска Вальпинсона» (1808), «Большая одалиска» (1814) продемонстрированы талант и профессионализм в технике передачи обнаженной женской натуры в романтическом восточном окружении, придававшем полотнам особый успех у европейской публики.

Известно, что автор был склонен к повторению уже нарисованного им, в данной картине центральная фигура воспроизводит знаменитую «Одалиску Вальпинсона».

Жан Батист Камиль Коро — французский живописец, гравер, прославленный пейзажист, оказавший огромное влияние на развитие импрессионизма. Очевидно, что любовь к изображению природы сформировалась у него еще в юности, когда Жан Батист обучался у знаменитого Ашила Этна Мишалона (1796–1822). Большое влияние на его творчество оказала поездка в Италию в 1825. Наряду с классическим искусством Возрождения Коро воочию смог увидеть произведения итальянских мастеров — Каналетто, Гварди, Лоррена, а также места, служившие источником вдохновения и основой их таланта. Солнечная Италия, сочетавшая в себе пышную естественную красоту и разнообразные архитектурные памятники — от античных развалин до храмов и палаццо эпохи Ренессанса, была идеальным местом для раскрытия дара романтически настроенного живописца.

Сады Фарнезе в Риме, которые изображены на картине, созданы архитектором Джакомо Виньолой для кардинала Алессандро Фарнезе (1520–1589) в середине XVI века. К моменту, когда Коро впервые оказался в Италии, он застал некогда роскошную усадьбу пребывающей в запущенном виде. Данная работа и была написана им во время первого посещения страны. Впоследствии творец не раз возвращался к берегам Авзонии.

Джон Констебль — английский живописец, прославившийся как выдающийся пейзажист. Он родился в небольшом городке Ист-Бергхоль в графстве Саффолк, на востоке Англии. Красота природы этого уголка оказала огромное влияние на творчество мастера.

Констебль получил классическое образование в Королевской академии художеств в Лондоне. После ее окончания он работал преподавателем изобразительного искусства в престижной военной школе, однако в 1802 уволился и с этого времени серьезно рисовал сам. Акцентировав для себя работу на пленэре, Констебль много писал с натуры. Одним из его любимых мест была деревушка Дедхем в Эссексе, по которой округа получила название Дедхемская долина. Протекающая здесь река Стоур (в переводе с кельтского — «Сильная») не раз становилась центральной темой его картин, в их числе и данный шедевр.

Несмотря на то что Дедхемскую долину неоднократно рисовали Т. Гейнсборо, П. Неш и другие творцы, в историю искусства этот район Англии вошел под названием Страна Констебля.

Фердинанд-Виктор-Эжен Делакруа — выдающийся художник-романтик. На концерте Паганини в Парижской опере мастер побывал 9 марта 1831. Как само выступление, так и внешний вид маэстро поражали и восхищали одновременно, не оставляя спокойным и равнодушным ни одного зрителя. Худой и бледный, с плохими зубами, длинными спутанными волосами, спадающими на плечи, Паганини производил отталкивающее впечатление. Он играл, выставив вперед правую ногу, отбивая ей такт, в то время как костюм, висевший на нем, буквально «хлопал» по его тощей фигуре. Однако звучание, которое извлекал из инструмента прославленный скрипач, завораживало и заставляло забыть обо всем на свете. То был чудовищный контраст между внешним обликом и творческим выражением, открывающим внутреннее содержание этого странного человека.