Испугалась -- притихла.

   Вовремя.

   Дверь грохнула дважды: первый раз на отлёте, второй -- снова захлопнувшись.

   Вошедший было в сараюшку человек вернулся -- снова открыл её, подпёр чурбачком и принялся обследовать помещение: попинал солому, потыкал вилами в углах, зачем-то постучал обухом по столбам и, к ужасу Крэча, наблюдавшего за ним сквозь щёлку в полу, направился к лазу на чердак. Новоявленный следопыт покрутил головой в поисках лестницы, попрыгал, но, так и не достав рукой до края, решил на том осмотр и окончить.

   -- Уходит? -- задышала в ухо Виретта. -- Дай погляжу, -- она заёрзала, попыталась оттеснить его от смотровой щели.

   Крэч прильнул к отверстию, выходившему на двор.

   -- Не мешай, дело серьёзное, -- отмахнулся он.

   Меж тем к сараю приближались Чарэс и высокий седовласый мужчина в чёрном.

   -- А вот того я в "Лисе и Ягнёнке" видела, -- неугомонная девица отыскала, наконец, смотровую щёлочку и для себя. -- Рыженького.

   -- Спала с этим подпалышем? Курва! -- ревниво скрипнул зубами Древорук.

   -- Да ну, малахольный какой-то, спать ещё с ним.

   -- Цыц...

   -- ...это понятно, а как ты собираешься... -- голос у седовласого незнакомца был глухой, низкий. Они находились достаточно далеко, и ветерок рвал фразы, унося слова и мешая Крэчу уловить смысл беседы.

   -- ...так же, как выкурил их из Двух Пней... всего и делов-то: ягоды каббы да жмых из семян крисоральского... ароматическая свеча и нечистая на руку служанка...

   -- Натерпелись, поди, страху твои...

   Крэч заёрзал и в угоду слуху, лишая себя удовольствия лицезреть происходившее, прижался к дыре волосатым ухом.

   -- Не говори. Дёшево и сердито получилось. Ты бы видел, как они у меня из "Лиса" вылетели, что твои скрамы за четвертушкой буссы.

   -- Почему буссы? -- хохотнул седоволосый, с прищуром глядя на Чарэса.

   -- А чем ты их поишь, не Истинским же? Или они у тебя на сухую такие курбеты выкидывают?

   -- Ну да.

   -- Что с Тэйдом делать будешь, скрамник? Что Магистр Хас решил?

   -- В Лиртап его приказ был доставить...

   -- Живого?

   -- Разумеется.

   -- А с другом его, что делать будешь?

   -- С Саимой? Ничего. Зачем он мне сдался?

   Они приблизились. Кхард, надо думать, посчитав праздные разговоры оконченными, окинул сараюшку брезгливым взглядом и спросил, враз посерьёзнев:

   -- Здесь?

   -- Трактирщик сказал, что эту лачугу мы можем использовать по собственному усмотрению, -- ответил Чарэс, отбрасывая ногой валявшиеся на проходе вилы.

   -- Клети поместятся, остальное неважно. Где твои люди?

   -- Нет их больше.

   -- Левиор писал мне, что Венсор ра'Хон навязал ему других.

   -- Другие пока, хвала Великим, до меня не доехали.

   -- Зря ты так, есть ведь и среди къяльсо весьма достойные личности.

   -- Вот уж не знаю. Шод Лас-Орубб -- говорит тебе о чём-нибудь сие легендарное имячко?

   Кхард думал недолго и ответил коротко:

   -- Нет.

   -- Вот и мне тоже. Так что пусть лучше не спешат -- здоровее будут.

   -- Что правда, то правда. Нам лишний грех на душу брать тоже ни к чему. За бир-анамы орденские золотом плачено и немалым. Ты-то со мной или уезжаешь?

   -- Уеду, дела у меня.

   -- А что это там, на телегах, Крэчик? -- зашептала Виретта.

   -- Похоже, клети какие-то. Вон, гляди, у дальней с угла холстина сползла...

   -- Вижу. Чего это там у них, рабы?

   -- Боюсь, что нет, -- тяжело вздохнул Крэч, пытаясь сургой расширить щель в трухлявом крае доски.

   -- Вараш, -- позвал кого-то Кхард, оглянувшись.

   Только теперь, проследив направление взгляда седовласого, Крэч увидел сокрытого до того огромного грифа, недвижимым монолитом возвышавшегося за спиной Чарэса. Даже он не мог не признать, что птица имеет внушительный вид: угольно-чёрный, крупнее любого из собратьев, с огромным тяжёлым клювом и яркими изумрудными глазами -- последнее явно означало, что она не обделена магическими способностями.

   Вараш издал звук, похожий на тихое свистящее шипение, расправил крылья и, шумно пролетев через двор, уселся на собачью конуру. Был у сего неказистого строения хозяин или нет, Крэч не знал, во всяком случае звуков и признаков жизни тот подавать не спешил и территориальных претензий в присутствии тяргов и грифа не выдвигал.

   Птица молча смотрела на Кхарда, Кхард смотрел на птицу, Чарэс смотрел в небо. Крэч смотрел на всех разом, не забывая о телегах и разбредшихся по двору воинах.

   "Чего хотел, хозяин? -- забавлялось сознание Крэча, добавляя диалоги молчавшим в действительности персонажам.

   "Суп из тебя хороший выйдет", -- якобы ответил седовласый Кхард.

   "Суп так суп, ощиплешь или с перьями жрать будете?" -- глумился разум сиплым, принадлежавшим грифу голосом.

   "Так сожрём. Под хвостом сполоснём и сожрём".

   "И то хорошо, давненько мне под хвост никто не заглядывал".

   Возможно, между птицей и человеком в действительности и состоялся некий мысленный диалог, без видимых вербальных проявлений, да только Крэчу содержимое оного было неизвестно, а вот происходившее на самом деле в корне отличалось от его фантазий.

   Гриф захлопал крыльями и, перепорхнув с собачьей конуры на колоду для воды, зашипел, вытягивая шею.

   -- Как, Вараш, подойдёт сарайчик? -- спросил Кхард.

   Птица замолчала и утвердительно качнула головой.

   -- Мы на пригорке лагерем встанем, чтоб людей в деревне не напугать. Здесь охраны не будет. Приглядишь за скрамами?

   Ещё один скупой кивок.

   -- Заноси! -- крикнул Чарэс.

   И восемь дюжих молодцов, споро потыкав длинные жердины в отверстия по краям клетей, на три--четыре подхватили их и понесли к сараю.

   Задремавшие тярги вскочили, шерсть на их загривках вздыбилась, послышалось тревожное рычание.

   Гриф Вараш переступил с лапы на лапу и взлетел, стремительно исчезая из пределов видимости. Затихающий звук гигантских крыльев подсказал вспотевшему от волнения Крэчу, что тот улетает...

   ...Двери заложили, и, когда после скрежета ключа в замке снаружи послышались отдалявшиеся шаги и скрипы отъезжавших со двора телег, притихшая было Виретта снова подала голос:

   -- Спустись, милый, погляди, что там внизу?

   -- Ага, уже бегу.

   -- Давай, Древоручек, сходи, не мне же туда идти? А потом я всё равно замок не смогу отомкнуть.

   -- Чего это я пойду? Я, значит, по-твоему, смогу открыть? Как это у меня, интересно, получится? Я внутри, замок снаружи. Ты слышала, что Седовласый птице приказал: "Карауль". А птицу ту ты видела? И как думаешь, сможем мы мимо такой пройти? То-то и оно, что не сможем. Разве что... -- Крэч покопался в сумке, достал небольшую шкатулочку, из которой в свою очередь выудил маленький орешек. Разделив его на шесть приблизительно равных частей, он протянул одну крошку Виретте, ещё одну сунул в потайной кармашек на поясе, остальные завернул в тряпицу и сунул обратно.

   -- Это что? -- с нотками недоверия в голосе спросила девушка.

   -- Водяной орех, -- без объяснений, как само собой разумеющееся, сказал он, -- проглотишь, когда скажу, поняла?

   Вряд ли Виретта знала, что такое этот самый Водяной орех, но спорить не решилась.

   -- Хорошо, -- кивнула она, -- а как мы выйдем отсюда?

   -- Выйдем, золотко, не беспокойся. Отдыхай до вечера, -- он чмокнул её в подставленную щёку. -- Этих-то кормить придут, вот тогда и поглядим, кто кого и кто куда. А покуда дрыгаться нечего, мало того, я не выспался.

   -- И ты не хочешь хоть одним глазком взглянуть, кто там?

   -- Нет, -- отрезал Крэч. -- Ждать будем.

   -- Ты вконец обалдел, Древохе... в общем, наглая твоя рожа! Теперь весь день здесь бок о бок невесть с кем сидеть, что ли?!