– Оружие на землю, быстро! Сейчас у каждого в башке будет дырка! – Для убедительности пилот стрельнул в воздух.

Суровые парни еще немного помялись, но все же бросили свои копья на землю.

– Вы, это вся банда? – Спросил пилот мужиков, которые уже не вызывали страха.

– Нет, еще трое в лагере осталось. – Ответил один из них.

– А это кто? – Спросил пилот направляя предмет в сторону покойника.

– Мартинес Свирепый… был.

– Он кто у вас был?

– Старший, командир наш, да упокоит Господь его душу.

– Понятно, значит атаман вашей банды. – Пилот иронично осмотрел мнущихся разбойников. Как только смелость сошла с них, они сразу стали похожи на обычных крестьян теряющих смелость перед господином. – Теперь я буду вашим атаманом. Звать меня Орлик. Прошу любить и жаловать. Несогласные есть?

Разбойники посмотрели друг на друга. В их взгляде пронеслась неуверенность.

– Так, не пристало, наверно, человеку из вашего мира командовать бандой грязных разбойников? – Вымолвил один из бандитов. – Зачем вам это?

– Объясню, когда время придет, а сейчас повторю вопрос – несогласные есть?

Разбойники принялись молча переглядываться.

– Хочу подстегнуть вашу решительность. Первое – за общение со мной, вам грозит смерть, даже если вы решитесь меня убить и сдать властям, вас все равно убьют. Второе – я знаю, как устроить так, чтобы ваша банда поднялась на иной уровень социального развития. – Пилот заметил непонимание в глазах разбойников, не знакомых с цивилизованной терминологией. – Проще говоря, я сделаю так, что народ начнет вас подкармливать и одевать сам.

– Почему мы должны тебе верить? – Спросил самый смелый из разбойников. – А что если ты и с нами поступишь так же?

– Доверие, парни, я думаю, у вас оно появится после того, как мы пообщаемся немного. Доверие, самая крепкая валюта в сплоченном коллективе.

Мужики замерли в нерешительности. Их поведение было понятно. Внезапная смена власти не входила в сегодняшние планы банды. Пилоту наскучило ждать ответ. Он махнул пистолетом в сторону крайнего разбойника, у которого хватало смелости задавать вопросы.

– Сейчас, мы проводим до опушки леса этого парня, по имени Себ, ты поедешь с нами, чтобы у твоих товарищей не возникло никаких дурацких мыслей. Живее.

Пилот залез в телегу. Разбойник забрался следом и сел в углу, сохраняя на лице недовольное выражение. Себастиен дернул вожжи. Телега заскрипела плохо смазанными ступицами, и экипаж двинулся обратной дорогой. Лошадь продраралсь сквозь кустарник и вышла на тропинку.

– Ну, вот, Себ, теперь у тебя будут союзники в лесу. Если дуче прижмет вас, бегите в лес. Я сделаю так, что вам всегда здесь будут рады.

– Спасибо, конечно, Орлик, но у меня совсем другие планы на лето. Урожай в этом году хороший, жениться пора, да и не мое это, по лесу с копьем бегать.

Разбойник ухмыльнулся.

– У меня, еще сутки назад, тоже были другие планы. Однако жизнь нами вертит совсем не так, как мы планируем, поэтому имей ввиду, если прижмет, беги в лес.

– Ну, хорошо, – нехотя согласился Себастиен. – А вы чем заниматься будете?

– Думаю, ты скоро услышишь, а пока – никаких анонсов.

Лошадь вышла на опушку. Пилот осторожно слез с телеги, показал разбойнику жестом спешиваться.

– Спасибо тебе огромное, Себ. – Пилот пожал руку парню. – Если бы не ты, и твои родители, я уже скорее всего был бы у дуче, и скорее всего в виде бездыханного тела. Счастливо тебе добраться. – Пилот хлопнул ладонью по крупу лошади.

Себастиен дернул вожжами и поехал. Чем дальше он отъезжал от леса, тем легче становилось ему на душе. Как ни крути, а опасный пилот держал его в напряжении. Когда лес скрылся за горизонтом, настроение юноши стало совсем веселым. Он принялся напевать песни. Аромат разнотравья наполнял воздух непередаваемым ароматом. Себастиен пел во весь голос, пока вдали не показались две фигурки подростков.

Подъехав ближе, он увидел, что это мальчик и девочка. Мальчик, лет десяти нес два деревянных горшочка, а девочка один.

– Привет, куда путь держите? – Спросил их Себастиен, поравнявшись.

– Здрасти. – Хором ответили дети. – Мы идет к тете своей, папа просил поменять мед на масло.

– Садитесь, подвезу.

Дети запрыгнули и расселись на соломе. Себастиен увидел, как покраснели пальцы подростков, надавленные узкими ручками горшков. Дети с облегчением поставили их на пол.

– Ух, устали уже идти.

Себастиен специально сделал круг, чтобы завести детей к их тетке. Поместье родственницы оказалось довольно старым, построенным никак не раньше чем ее дедом, а скорее прадедом, потому что так уже давно не строили. Тетка выбежала из дома удивленная скрипом телеги. Она на ходу обтирала руки о передник, и бросилась обнимать своих племянников, едва те слезли с телеги.

– Себастиен снял с телеги горшочки с медом и отнес их к крыльцу. Когда он вернулся дети уже рассказывали о том кто их подвез.

– Останьтесь у нас пообедать. Через час будет готова прекрасная каша с мясом.

– Нет, спасибо, я дома поем, уже немного осталось.

– Ну, как хотите. Спасибо вам, что подвезли моих племянников. Нам с мужем Господь не дал своих, люблю этих, как родных.

– Всего хорошего! – Себастиен забрался в телегу.

– Ой! Простите! Вспомнила! Вы осторожнее на дороге. Совсем недавно здесь проезжал дуче со своими головорезами. Мы с мужем связали это со вчерашним взрывом. Дуче, хоть и защита наша, но ему лучше на глаза не попадаться лишний раз.

Себастиен не стал дослушивать предупреждение женщины. Он резко дернул вожжи и погнал лошадь. В душу запустило холодные пальцы тревожное предчувствие. Юноша поехал по полям, чтобы срезать дорогу. Когда он увидел вдалеке поднимающийся в небо столб серого дыма, на душе стало еще тревожнее.

Телега перевалила через холм и юноша, к своему страху, увидел, что это горит его дом. Вернее, дом догорал. Бревенчатые стены и крыша уже упали. Над кострищем, как мрачное надгробие, возвышалась обгоревшая каменная труба.

Себастиен, пытался заставить скакать лошадь быстрее. Ему казалась, что та еле переставляет ноги. На самом деле лошадь бежала с приличной скоростью.

Пожар не позволял подойти близко. Горячее пламя обжигало кожу. Юноша обежал вокруг дома несколько раз, пытаясь разыскать родителей. Заглянул во все сараи. Никого не было. Только кобель бегал за ним и путался под ногами. Себастиен вдруг понял, что остался один. Один на всем свете.

Вскоре к дому стали подтягиваться повозки с мужиками из соседних имений. Они привезли бадьи с водой, но тушить уже было нечего. Себастиен впал в состояние на грани помешательства. Он тенью ходил среди людей, которые обливали дымящиеся развалины. Ему задавали вопросы, он отвечал невпопад. Только пес преданно ходил следом и не упускал случая посмотреть в глаза молодого хозяина. Возможно, он хотел поведать о том, что видел, а может он тоже понял, что остался один.

Трухильо Игнасиес растянул багром дымящиеся бревна и прошелся в сапогах на толстой кожаной подошве по горячему глиняному полу. Он внимательно рассматривал остатки пепелища, пытаясь разглядеть обгорелые останки хозяев дома. Трухильо остановился, постучал по полу тяжелым сапогом, затем подпрыгнул и ушел под пол. Густая пыль вперемешку с пеплом поднялась на месте его провала.

– Они здесь! – Раздался радостный крик из-под земли. – Помогите!

Себастиена хлопнули по щекам.

– Очнись, родители в подвале!

Себастиен подскочил как ужаленный, и побежал в сторону криков. Горячие угли жгли ноги, но он не замечал боли. Юноша готов был спрыгнуть в отверстие в полу, чтобы увидеть родителей. Трухильо держал на руках мать Себастиена.

– Угорели немного, несите веревку быстрее. – Крикнул он.

Себастиен снял с лошади вожжи и побежал назад. Подал их Трухильо, который обмотал ими мать и выбросил свободный конец. Несколько мужчин потянули за вожжи. Юноша принял мать, взял ее на руки и отнес на траву. Пес принялся облизывать ей лицо. Маркес принес из колодца ковш холодной воды и плеснул ею на лицо женщине. Она глубоко вздохнула и открыла глаза. Женщина обвела всех непонимающим взглядом. Себастиен не смог сдержать радостных чувств, крепко обнял мать и заплакал.