Звуки вальса перекрывали шум голосов, кто-то смеялся в полутемной овальной нише за прикрытием скульптурной группы рассыпчатым, интимным смехом, сверху, с балкона галереи вспорхнула пара голубей и посыпалось что-то белое. Виктория подняла лицо и сквозь метель розовых лепестков увидела перегнувшегося через парапет Ингмара. Он разомкнул ладони, стряхивая оставшиеся лепестки и тихо крикнул – Привет!

– Неужели! – выдохнул Шнайдер и протянул руку спустившемуся к ним Магу.

– Рады встретить вас здесь, Маэстро. К сожалению – нам пора, Антонию уже заждались друзья.

– Я тоже собрался уходить. Но вы же понимаете – Ингмар смущенно развел руками. – Я не могу обойтись без своих штучек!

– Ну тогда устрой гостям дождь из стодолларовых бумажек или лучше – банковых карточек. – Шнайдер решительно подхватил молчавшую Викторию.

– Разрешите откланяться!

– Минутку, одну минутку – прошу вас, Антония. Мне кажется, вы кое-что задолжали мне? – он взял её за руку и пристально посмотрел в глаза. Викторию охватило смятение. Тогда, пять лет назад, в аэропорту Нью-Йорка она ушла от него, отвергнув план побега и его чувства, как бы оно не называлось – любовь, привязанность, симпатия. Все эти годы Шон оставался её единственным мужчиной, которым она не переставала восхищаться. Кроме того, Ингмар знал, что Виктория – "дублерша". Знал он это и сейчас, просто заглянув в глаза.

– Артур, я бы хотела выслушать господина Шона и, если надо, помочь ему. Только прошу вас, Ингмар, у меня действительно мало времени. – Она умоляюще посмотрела на столкнувшихся взглядами мужчин.

– Тогда перейдем прямо к делу. Трюк пустяковый – бальная шутка. Я представляю гостям Тони и устраиваю её исчезновение. Никакой аппаратуры просто хорошее знание архитектуры дворца. В панели стены над овальным балконом бального зала есть потайная дверь, о которой уже сто лет как забыли. Я напускаю дыма, устраиваю гром и молнию, в то время как Тони благополучно спускается прямо в руки моего ассистента достаточно тренированного атлета, чтобы вручить мадмуазель Браун в ваши отеческие объятия, Шнайдер. Пока мы будем занимать гостей, ждите в гондоле. – Ингмар посмотрел на часы. – Ровно через тридцать две минуты вы сможете увезти Антонию.

Ингмар совсем не изменился – тот же взгляд, в котором теперь Виктории померещилась искорка безумия, тот же насмешливый и властный голос.

– Как же это я раньше не поняла, что Маг – прежде всего фанатик своего ремесла. Маньяк собственного призвания, не способный любить ничего, кроме самого Чуда и к тому же, возможно, – опасный. подумала Виктория.

– Желаю удачи, Шнайдер, Ступайте за мной, Антония – он взял оцепеневшую Викторию за руку, открыл какую-то дверь, скрытую в деревянной панели, и они шагнули во мрак.

– Осторожно, здесь винтовая лестница. И достаточно светло. Глаза сейчас привыкнут. Идите за мной и занимайте – так же Вы спуститесь обратно, только сделаете ещё два пролета ниже этой двери и подпадете в комнату первого этажа, где будет ждать вас Ганс. Ну где же ты, Мечта? – оглянулся он на молчаливую Викторию.

– давай, шагай смело. А я пока буду болтать. – Ингмар устремился вверх по винтовой лестнице, едва вырисовывающейся в падающем сверху рассеянном свете. Она двигалась за ним, видя лишь концы брюк черного вечернего костюма.

– Так вот – я не женился. У меня есть Карла. Она героиня моих сценических грез. К тому же прекрасно готовит мясные рагу. Размеры своего состояния держу в тайне и не стану врать тебе насчет бриллиантов Мазарини. Думай, как хочешь – он коротко докладывал тезисы в ритме своих шагов.

– Твою фотографию в газетах на фоне "Венеры" видел. Колье заметил и намек понял. – Виктория недоумевала. Она знала про снимок Тони, но почему Ингмар приписывает его ей, ведь он же умеет распознавать подмену? Ингмар резко остановился и обернулся, так что они столкнулись и ему пришлось удержать её от падения, прижал к груди.

– Эй! осторожнее – я ведь летаю только в шутку. – он удержал равновесие, не выпуская девушку. – Ты в шутку объявляешь помолвку, надев мой подарок. А сейчас я поцелую тебя, шутя. – Виктория задохнулась от долгого, далеко не шуточного поцелуя. Голова шла кругом, ощущения их давнего полета над Нью-Йорком нахлынули с невероятной свежестью – плавное кружение в темноте, сотворение новой, неведомой ранее Вселенной…

Ингмар отпустил её и развернул лицом к стене, оказавшейся дверью.

– Ну, начинаем. Ничего не бойся, слушайся меня! – он распахнул дверь и она шагнула навстречу шуму, музыке и ослепительному свету.

Ингмар был, как всегда, точен. именно в этот момент смолк оркестр и начали отбивать полночь гулкие башенные часы. Прожектора, спрятанные за колоннами, разом вспыхнули, скрестив свои лучи на маленьком овальном балкончике, висящем над залом. Голоса смолкли, лица гостей запрокинулись вверх. Застыли даже официанты в белых фраках, разносящие напитки на огромных подносах. В этой толпе странно бледнело поднятое кверху лицо "Каренина", казалось, оно излучало собственное зеленоватое мерцание подобно светящейся в ночном лесу гнилушке.

Возвышавшийся над толпой в поднятом на пьедестал кресле Скваротни Фолио отвесил два сухих резких хлопка, прозвучавших в тишине как выстрелы:

– Сейчас мой гость Маэстро Ингмар Шон, профессор белой и черной магии, сделает всем нам подарок. Прошу вас, друг мой!

Виктория почувствовала, как рука Ингмара быстро пробежала по её талии, защелкивая пояс.

– Это обычная страховка – шепнул он в щеку девушке, сдержав ее инстинктивное желание отступить от края балкона. И толкнул, парапет-створки его распахнулись. Виктория оказалась на самом краю бездны, словно на десятиметровой вышине для прыжков в воду. Только внизу вместо глади бассейна, сверкала толпа, замершая с возгласом изумления в горле.

– Вы видите эту девушку и узнаете ее? – обратился Ингмар к гостям, – Внимательно посмотрите на Антонию Браун в последний раз – сейчас она исчезнет! – Что-то взорвалось наверху, над хорами, зафонтанировали свечи бенгальских огней, неведомо откуда повалил густой белый дым – гости выдохнули изумленный вопль: фигурка в белом развевающемся платье парила под сводами зала среди изображенных на куполообразном плафоне Ангелов.

Виктория на мгновение потеряла ощущение реальности – её туфельки повисли в воздухе – дыхание перехватило, а в солнечном сплетении застыл ледяной ком падения…

– Ты молодец, послушная девочка. Умеешь ждать – и он скоро придет, твой единственный! – прокричал Ингмар, перекрикая треск хлопушек, хор вступивших скрипок и ухватив за кольцо, прикрепленное к поясу девушки, рванул её к себе от края затянутой дымом пропасти.

Щелкнул металлический язычок. Ингмар спрятал страховку во внутренний карман и подтолкнул Викторию к двери в стене. – Исчезни, Мечта. Беги. Возьми вот это. Он вложил в ладони девушки прохладный крупный камушек и отшатнулся, сдержав желание обнять её. – Уходи. Я сильнее тебя. Твоего божественного или дьявольского соблазна.

Виктория бросилась вниз по винтовой лестнице, не замечая сколько пролетов миновала и искать дверь у нужную комнату. Вот и небольшая площадка – дальше спускаются каменные ступени и тянет прохладой и сыростью. Чувствуется, что рядом вода – значит она внизу и где-то прячется дверь. За спиной послышался шорох, сопение.

– Ганс, это вы? – обернулась Виктория, но не успела разглядеть ринувшегося к ней верзилу. Рот зажала сильная ладонь, затем, грубо залепила полоска пластыря и толстая мешковина окутала её с головы до ног, сковывая движения.

Викторию несли по лестнице, очевидно, двое, сопровождая свои усилия смачными ругательствами, затем погрузили в лодку и только тогда открыли лицо.

Она судорожно вздохнула и переведя дух, рассмотрела своего похитителя. Атлетического вида верзила с дебильным лицом улыбнулся ей толстыми губами и весело сказал: – Сейчас мы свернем на широкую дорожку и я расклею твой ротик. Можешь орать, сколько угодно – сегодня здесь все надрываю горло. Прощаются с карнавалом и последними монетами. О"кей – он ловко снял пластырь – Виктория ощутила языком губы.