– Позвоните, когда вам станет скучно. Кто-то меня подбросит к галерее. Вы не должны за мной приезжать.

Сафиха выскакивает перед воротами поселка и тут же после того, как их миновала, демонстративно стягивает абаю, открывая точеную фигуру в обтягивающих джинсах и простой рубашке.

Сафика переживает неприятный разговор.

«Они подобрались друг к другу как два сапога пара. Как же он ею любуется! Как прислушивается! Она будет мне рассказывать сказки, что я не толерантна и ее осуждаю, потому что критикую прекрасные традиции и хорошее фундаменталистское воспитание! Кретинские средневековые обычаи нужно в этой стране искоренить, но с такими женщинами, как Духа, это невозможно! Ну, ей и прополоскали мозги! Как это возможно, ведь она умная девушка?! Из этого всего я могу сделать только один вывод: мой брат в глубине души консервативен и, может, вскоре начнет ежедневно пять раз таскаться в мечеть, – злится она. – А! Меня это не касается! Мое дело сторона».

Сафика приходит к выводу, что не собирается портить себе вечеринку.

Девушка, замечая подруг с курса, стоящих в многочисленной компании у бассейна, машет им рукой в знак приветствия: «Вот эта жизнь по мне!» Она очень рада, что сюда попала.

Духа и Марван исчезают в толпе, заполнившей торговый центр. Широкие переходы, эскалаторы и магазины осаждают саудовцы. Все здесь преимущественно в белом и черном цветах. Изредка попадаются женщины с открытыми лицами, не говоря уже об открытых волосах, а мужчины почти все в обычных белых тобах. Как и предвидел парень, в такое время не увидишь служащего полиции нравов. Все чувствуют себя в безопасности и радуются, но не выказывают это – не слышно смеха или радостных голосов. Молодежь делает покупки основательно и к десяти вечера уже со всем справляется. Марван тратит пять тысяч на перстень, а Духа – сто риалов на большую сумку дешевеньких гаджетов, и оба очень счастливы.

– Что теперь? – спрашивает юноша. – Ведь сейчас мы не можем вытянуть Сафиху с вечеринки, та наверняка только разворачивается.

– Плохо дело.

Парень признается:

– Я уже так голоден, что желудок прилип к позвоночнику. Я должен что-то съесть. Тут есть гамбургеры и картофель фри, я с ума сойду, если тут же это не съем, – смеется он тихонько.

– Так, может, ты иди, а я подожду, – решает Духа. – Сяду себе рядом с этими девушками и не буду возбуждать ничьих подозрений.

Она показывает на группку с ног до головы одетых в черное женщин, которые сидят на мраморной приступочке, болтая или отсылая e-mail.

– Не шути! – возмущается ее возлюбленный. – Мы пришли сюда вместе, значит, вместе и поужинаем.

– Но ты ведь знаешь, что мутавва быстрее всего хватает людей в ресторанах. Успокойся! Нам нельзя!

– У меня гениальная идея! – Марван радостно хлопает в ладоши, что вызывает осуждающие взгляды проходящих мимо них суровых людей.

– У меня идея, – говорит он уже шепотом.

– Какая? – испуганная девушка хотела бы уже как можно быстрее очутиться в безопасном месте.

– Мы купим еду на вынос и съедим спокойно в машине на подземной парковке, – сообщает он. – Там в это время уже не так много машин. Большинство людей, делающих закупки вечером, приезжают на машинах с водителями, которые их только привозят, а потом ездят себе по городу и занимаются собственными делами. Что на это скажешь?

– Что скажу? Думаешь, это безопасно? – волнуется девушка.

– Конечно! Сейчас все под контролем и охраняется, значит…

– Значит, могут уведомить полицию нравов, что какая-то парочка там скрывается, и что тогда?

– Не драматизируй! Я убежден, что все будет хорошо.

Голодный парень непременно хочет что-то съесть и старается реализовать свои планы, не обращая внимания на нерешительность подруги.

– Если ты так считаешь…

Когда парочка конспираторов подъезжает к «МакДональдсу», то видит на стоянке перед главным входом развлекающуюся группу юнцов. Они приехали на современных дорогих машинах, спортивных или пикапах, бегают кругами, громко крича, вскакивают на крыши соседних машин, ездят на скейтбордах по бордюрам и постоянно что-то пьют из пластиковых стаканов. Их одежда шокирующая, даже в современной Европе или в Америке они выглядели бы экстравагантно. Разумеется, ни один из парней не надел традиционную тобу, а джинсы или брюки хаки, художественно изорванные, имитирующие поношенность. Ко всему этому – рубашки нараспашку в клетку или цветочек или майки с надписями, что в Саудовской Аравии строго запрещено. Один из них, самый высокий, для потехи надел абаю, а голову повязал игалем. Он ведет себя наиболее шумно, не выпускает сигареты изо рта и агрессивно пинает проезжающие машины. Когда он видит Духу и Марвана, подскакивает к их машине. Мужчине внутри в последнюю минуту удается заблокировать центральный замок.

– Hello, бабы! – кричит шалопай и бьет ладонями в закрытое стекло. – Может, пересядем ко мне?

Он предлагает это кокетливо, а его красные глаза оглядывают внутренности машины.

– Что за мрачные типы! – говорит он, пренебрежительно взмахнув рукой.

Взволнованная пара стоит в пробке, но наконец подъезжает с обратной стороны здания под окошко, в котором выдают еду на вынос, быстро платит, мгновенно забирает лакомства в машину и трогается, стараясь избежать опасной ситуации и злых людей.

– А если они приедут на стоянку? – шепотом спрашивает по-прежнему испуганная Духа.

– А как можно оторваться в безлюдном месте? – успокаивает ее парень. – В толпе они могут пугать людей, а здесь? Ешь, пока теплое.

Говоря это, он откусывает большой кусок громадной булки.

Девушка открывает лицо, отбрасывая вуаль, и наслаждается неизвестным ей вкусом, закрывая при этом глаза. Марван смотрит на нее с любовью и радостью. «Теперь только такие лакомства будешь есть», – обещает он. Конечно, он не произносит этих слов вслух, так как не хочет ее обидеть, указывая на неотесанность и бедность.

– Вкусно? – спрашивает он.

– Мягко говоря, – в восторге отвечает между одним и другим глотком сладкого газированного напитка она.

Вдруг в какую-то минуту они слышат визг и рев автомобилей. Они тушат свет в машине, блокируют замок и стекла и наклоняют головы. Их глазам предстает кавалькада с черным большим внедорожником во главе.

На открытом прицепе стоят пять хулиганов, без стеснения размахивающих бутылками с виски.

Автомобиль останавливается в опасной близости от Духи и Марвана, преграждая им путь.

– Они нас узнали? – шепчет парень.

Девушка так напугана, что не может дышать. Сердце у нее выпрыгивает из груди, а тело охватила дрожь. Зубы у нее стучат.

– Ха, ха! Кого мы тут видим? Парочку грешников, трахающихся на паркинге!

К боковому стеклу наклоняется молодой мужчина в черной абае.

– Прошу к столу, мужчины! – выкрикивает он радостно своим дружкам, а те, соскакивая с прицепа, воют, как дикие звери.

Из двух спортивных машин странного цвета – розового и салатного – выходят два юнца, одетых соответственно цветам их машин. Спокойно, с гримасой неодобрения и отвращения на лице, они подходят к своему лидеру-хаму.

– Старый, черт с ними! – говорит первый, очень худой и деликатный.

– Это перестает быть забавным! – говорит второй. – Чего ты хочешь от этих бедолаг? Достаточно того, что ты их напугал.

Убеждая, он показывает рукой.

– Девочки могут идти домой! – мужлан встает лицом к лицу к оппонентам. – Уже пора спать, время в кроватку.

– Отвали! И оставь этих людей в покое!

– Я буду делать то, что мне хочется, а ты, барчук, проваливай!

– Как ты смеешь!

– Забирай своего братика-попугая и уматывайте отсюда!

– Ты еще пожалеешь! Ты еще будешь плакать! – огрызается парень в салатных обтягивающих штанах.

– А то что будет? Расскажешь папочке? Пожалуешься дядюшке? Я их всех пошлю в жопу! Могу и им накостылять!

Главарь группы идет к своему пикапу и шарит рукой под сиденьем. Вытягивает оттуда бейсбольную биту и возвращается к закрытому автомобилю.