Спасибо, что нынче вспомнился

один из тех вечеров,

морозным туманом наполненный,

эхом притихших дворов,

светом реклам бесчисленных,

предпраздничной суетой

и самою из немыслимых —

несбыточною мечтой…

А может, безмолвием просто,

и грустным нелепым сном,

и непогодой, грозно

шныряющей за окном…

Улица опустела,

и за стеклом — лишь тень.

Не вспомнить в тумане белом

ту ночь и следующий день.

Я, верно, шутил между делом,

беспечен во всем до конца.

Ведь за стеклом запотелым

не видно ее лица.

Снова огни рекламные

тревожат тень на стене…

А может быть что-то главное

в тот вечер не встретилось мне?

Прошло стороною и скрылось,

а я равнодушно глядел,

как улица снегом искрилась,

приветствуя этот удел.

И был я согласен, не скрою,

с яркой игрой огней,

и зимней морозной порою

стараюсь не думать о ней…

И все ж хорошо, что вспомнился,

среди других вечеров,

тот самый, туманом наполненный,

эхом несказанных слов…

Прохладу утра летнего

прорезали лучи,

а мы и не заметили —

усиленно молчим.

Стараемся не выглядеть

иначе, чем всегда.

И в этой ложной выгоде

теряются года.

Нам недоступна разница

фантазии и лжи…

Все незаметней праздники,

и все привычней жить.

В заботах вновь растаяли

рассветные лучи.

Все проще нам выстраивать

слова, но мы молчим.

Небо внезапно рухнуло в город —

прямо в улицы, в потоки машин…

И вдруг оказалось, что город молод

и даже ловок и неустрашим.

И близкое небо вскоре заметили

жители города, прохожих толпы.

И стали люди друг к другу приветливей,

хоть что случилось не поняли толком.

А город почувствовал радость света,

умылся неба голубизной,

возможно, представил, что вся планета

и даже звезда далекая где-то

сейчас любуются его новизной.

Жизнь из улыбок настроение строит —

и город улыбался уличным движением,

а это, поверьте, дорогого стоит.

И все прониклись к нему уважением —

он ведь и был уваженья достоин.

Город забыл, что истоптан подошвами,

что носит домов безобразный горб,

что эхо его анекдотами пошлыми

пропитано густо, огульно, беспошлинно.

Город помнил только хорошее

и этим был чрезвычайно горд.

В этом мире, слишком изменчивом,

постоянства скупа награда —

ничего не поделать и нечего

обижаться и духом падать.

Не включиться стоп-кадру вечности

для банальной житейской мелочи.

Потеряются в бесконечности

повороты секундной стрелочки.

Вот, казалось бы, только-только

здесь стоял, улыбаясь утру,

но подернулось небо жестокостью,

а улыбку и вымучить трудно.

Здесь была в глазах ее сказка,

только мне было важно не это.

И крошится закат тусклой краской,

на повтор налагая вето.

Все — по-прежнему, те же травы

мне под ноги ложатся послушно,

только вот не имею права —

не узнать мне, что я прослушал…

Просто вдруг понимаешь отчетливо —

это было и больше не будет.

И опять словно кто-то расчетливо

нас толкает в сумятицу буден.

И опять мы, делами заняты,

обрываем листки календарные,

отмечая вехами памяти

слишком часто что-то бездарное…

Впрочем, вряд ли уместна патетика —

громких слов, в нашу память ввинченных,

сожалений напрасных, поверьте мне,

ни к чему число увеличивать…