Дети вздрогнули. На мгновение замерли, но распознав того, кто говорит, облегченно выдохнули.
- Прости, Крошка. Прости, прости, прости...
- Крошка, не сердись, мы же почти не опоздали.
- Мы были у крепостной стены, а дальше ни ногой!
Темная фигура вздохнула и, тяжело скрипя половицами, вышла из угла.
Внушительная стать няни всегда производила впечатление на гостей дома Горанов.
Коренная олеорка с крохотного острова Зудара, затерявшегося где-то на краю мира, имела рост королевского гвардейца, мускулатуру портового грузчика, улыбку аджастанской кобры... и сердце котенка, которого случайно выловили на городской свалке. Много лет назад примерно так и сложилось в судьбе олеорки Зайры.
Соседнее племя за одну ночь вырезало всю ее деревню. Засуха - подходящая причина для войны. Корнеплод айги и в урожайный-то год ценят, как хороший топор, а в засушливый, так и вовсе дороже человеческой жизни. Есть у тебя корнеплод - ты сильный и тебя боятся, нет корнеплода - ты обуза, которая попусту занимает плодородные земли.
Радужный дождь священного Олао хлынул на землю, когда в живых, от всей деревни осталось пять девочек. Маленьких, пухленьких, с двенадцатью косичками на макушках. Олао принял жертву, не тронув только их. А практичные соседи, перерезавшие отцов и матерей этих детей, решили продать их на невольничий рынок.
Потом были долгие недели в трюме пиратского корабля. Скуластые разбойники с дальних островов архипелага Гадуги не особо заботились о детях, давая им хлеб и постную похлебку.
Корабль шел в направление Зенегуры - государства, где сквозь пальцы смотрели на черный флаг пятипалого жуго - знака пиратской вольности. Но в последнюю ночь перед прибытием поднялся сильный шторм, и пиратскую галеру выбросило на рифы. Ураган и волны довершили дело, обрушившись на судно и разнеся его в щепки.
- Дух священного Олао оказался на том берегу и ткнул в меня пальцем, - говорила Крошка, объясняя причину того, что она осталась жива. А дед Лори и Ленца утверждал, что не видел никакого Олао, когда гулял по каменистому берегу, ранним утром, в ожидании погрузки корабля.
Маленькая темнокожая девочка, на вид трех-четырех лет, с раскосыми глазами и двенадцатью косичками на макушке, лежала на камнях, будто большая кукла, потрепанная морем.
Военный атташе посольской королевской службы был не только родовитым аристократом, но и хорошим человеком. Нащупав пульс, грельдор Артур Горан быстро отнес девочку на корабль, где лейб-медики и корабельный маг спасли ее.
Через месяц, когда военное судно причалило в порту Беннедбуга, уважаемый аристократ спустился по трапу, держа за руку кудрявую темнокожую малышку. Почтенное семейство было в шоке. Но супруга Горана, грельдора Виола приняла девочку. А через год, после многих лет ожидания, в доме военного атташе появился долгожданный ребенок. Говорят, сирота в дом - счастье в дом.
_______
"Зайка - как-то раз попытался окликнуть ее грельдор Артур, дед Лори и Ленца.
Крошка - сурово поправила его маленькая девочка. Уже тогда она умела настоять на своем. Негромким голосом и сверкнув глазами, синими, как море.
Шоколадка - много лет спустя называли ее красавцы-гвардейцы в серых мундирах с серебряными пуговицами, когда Зайра в ярких одеждах и черном тюрбане на голове, величественно шествовала по улицам Беннедбуга, направляясь на рынок или в мастерскую жестянщика.
Раба Олао - говорила она себе во сне, ни разу, даже беззвучным шепотом не произнеся это вслух".
_______
Грельдор Сержио был хмур. Ел молча, сосредоточенно, искоса поглядывая на племянников. В дорогом камзоле, начищенных ботфортах, будто на приеме у герцога Женеля или на балу во дворце. Лори переоделась к ужину в зеленое платье с белым кружевным воротником.
Точно такое же носила ее мать за год до смерти. Но, к счастью, дядя не был настолько наблюдательным, чтобы заметить сходство гардеробов умершей невестки и племянницы. Иначе, грельдор нашел бы слова упреков в недостойном поведении эльдоры Лорентины. Возможно, что и приказал бы уничтожить ни в чем не повинные платья, лишь бы не касаться памяти Аглаи и Петера Горанов.
- Лори, выпрями спину, - не глядя на девочку, жестко сказал дядя.
Лори не ответила, только еще сильнее склонилась над тарелкой.
Сержио Горан скривил молодое красивое лицо, отодвинул прибор и встал из-за стола.
- Завтра, на ужин я пригласил госпожу Вироллу Ландель. Постарайтесь произвести на нее приятное впечатление.
Не сказав больше ни слова, грельдор направился из гостиной, не прощаясь и не замечая у дверей Крошку, застывшую, как изваяние.
- Почему мы должны производить на кого-то приятное впечатление? - Спросила Лори. Ленц пожал плечами.
- Еще бы знать, кто такая госпожа Виролла.
Брат и сестра тревожно переглянулись.
Ленц, который был на год старше сестры, в открытую не перечил дяде. Хотя не любил его. И на это были причины.
Смерть родителей произошла в имении Сержио Горана.
В окружении слуг Сержио Горана.
Вместе с Аглаей и Петером, погибла жена дяди - Леона, не сумевшая подарить ему наследника, но оставившая очень солидное состояние.
Потом просочились слухи о том, что имение дяди было заложено.
А напоследок, в лицее, сын королевского судьи, толстяк Горик шепнул ему, что случайно услышал разговор своих родителей: Леона Горан, за два месяца до гибели на пожаре в имении мужа, подала прошение о разводе в канцелярию герцога Женеля.
Горик был первый хохмач в классе, главный обжора лицея, второй или третий стихоплет среди учеников старших классов, сочиняющих любовные вирши для девочек из женской гимназии. Но никогда не был трепачом и пустомелей.
Все эти факты накладывали серьезную тень на дядю. Но не хватало главного: способен ли его дядя на убийство. Если да, то, когда-нибудь, Ленц спросит у него, каково это - убить собственного брата.
Вечером опять, как и накануне, пошел дождь. Лори, высунувшись из окна своей комнаты, смотрела в сад. От парадного входа отъехала карета. Дядя уже несколько вечеров подряд куда-то уезжал.
Девочка, вспомнив кое-что, спрыгнула с подоконника, прикрыла окно и достала из-под тумбочки таинственный предмет, который они сегодня нашли в яме на берегу. Поднесла его к свече и начала внимательно разглядывать. От теплого огонька аджастанская вязь заискрилась, и узор словно ожил. Лори мотнула головой, понимая, что это игра зрения или даже ее разыгравшееся воображение, провела пальцем по искусно вырезанной надписи. От прикосновения, аджастанские буквы заискрились сильнее. Лори восхищенно открыла рот... И вздрогнула, резко развернувшись к окну.
Удар по стеклу был крепким. По ту сторону промелькнуло белое крыло, и раздался птичий крик, а по стеклу пробороздили когти. В воздухе скользнуло черное крыло, и опять пронесся крик.
Лори метнулась вперед, припала к стеклу. И отпрянула, встретившись глазами с большой черной птицей. Белая чайка воспользовалась заминкой и яростно клюнула в шею черного захватчика, в когтях которого она оказалась.
Лори вскрикнула...
И птицы метнулись в разные стороны - белая чайка взлетела вверх. Черная птица, с тяжелым горбатым клювом и страшными когтями рухнула камнем вниз.
Девочка, онемев от ужаса, на секунду застыла. А потом медленно перевела взгляд на кругляк в своей ладошке. Золотая штуковина мелко тряслась и светилась. Аджастанская вязь странным образом перестроилась и разложилась другим порядком. Появились новые строчки, добавились крохотные фигурки, черточки, значки.
Но было что-то еще. Особенное и необъяснимое. Лори склонила голову ниже и осторожно провела пальцем по камням. Один из восьми камней - блеклых, серо-голубых, окрасился глубокой благородной синевой.
