Все, вот и поле. Здесь уже полегче, можно двигаться без остановок, неудобство лишь одно – приходится пригибаться, слишком низкая поросль, тут надо карликом быть, чтобы мчаться во весь рост. По нему пришлось пройти раза в два больше, чем по пустырю, но на этот отрезок пути Карат затратил заметно меньше времени.

Странное дело – про ноги вообще забыл. Конечности будто перепугались и решили затаиться до лучших времен. Перестали давать о себе знать, лишь изредка кололо в левом колене, но это трудно назвать невыносимой болью.

Пробравшись через лесополосу, убедился, что это именно та – за ней тянулась знакомая лента широкой дороги. Теперь не заблудится, все время влево и влево, и так километра три, пока не доберется до едва заметного пригорка, где мародеры Полиса привычно оставляют автоцистерну с ретранслятором. Оттуда можно обстреливать из пулемета ровную линию шоссе на приличную дистанцию, вот только Есаул сегодня решил поступить иначе.

Этот обвешанный медальками баран и позицию оголил, и ценный ретранслятор оставил без присмотра. Может, и правда ему за это атомиты приплатили? Смешно о таком думать, но ведь совсем уж вопиющая бездарность получается, нереальная, поневоле о плохом призадумаешься. А может, все дело в том, что вооруженные силы Полиса армией являются лишь номинально, а по сути – это сборная солянка из редких кадровых бойцов, приставших на время рейдеров и невольников, вроде Карата и Шуста. Порядочные спецы рулить такой бандой не захотят, вот и назначают кого попало. Отсюда дурость командиров, непонимание самых простых вещей и дикая неразбериха в острых ситуациях. Чем гонять толпу из случайных людей, лучше собрать десятка полтора грамотных и спаянных вояк, толку выйдет куда больше.

Карат еще в самом начале, когда все было хорошо, обратил внимание, что эти лесополосы не из чистых, заросли кустарником до безобразия. Но тогда он оценивал это как сторонний зритель, а теперь ему пришлось пробираться через эту зелень как непосредственному участнику событий. При всем желании быстро здесь не походишь, да и с бесшумностью плоховато: треск на всю округу чуть ли не на каждом шагу. То и дело подмывало плюнуть на все, выйти на дорогу и чесать прямиком по ней. Но нельзя, там его могут заметить издали, а в Улье, если хочешь прожить еще один день, будь добр – избегай обнаружения всеми доступными способами.

Впереди ветка треснула? Или ему показалось?

Карат замер, прислушиваясь, но более ничего, только громыхает время от времени слева и чуть реже хлопают гранаты – атомиты продолжают вносить в мелодию артобстрела свои скромные нотки.

Нет, впереди определенно что-то происходит. Вот опять ветка треснула, а вот что-то похожее на бормотание послышалось. Оглушило в железобетонной башне на славу, до сих пор со слухом проблемы, детали не разобрать. Зараженный крадется? Но звуки для них нетипичные, и вообще обычно они помалкивают до того момента, как увидят добычу.

Впереди послышался короткий визг, а следом новая порция бормотания. Монстры точно не визжат, это человек, причем женщина, уж в таком ошибиться трудно.

И что теперь делать? Стоять в кустах и ждать развития событий? Но Шуст ждать не может, он очень плох. Перебраться на другую сторону дороги и обойти источник шума по тамошней лесополосе? Но ради этого придется выходить на открытое место, а это нежелательно, даже без учета того, что рядом происходит нечто непонятное.

Впереди опять взвизгнули, и Карат не выдержал. Может, любопытство и сгубило кошку, но ничего похожего на урчание тварей он не слышит, а это в Улье самое страшное, все остальное пугает гораздо меньше. Нет времени топтаться на месте, надо что-то делать. Подойдет неспешно, тихонечко, не задевая ветки, не наступая на предательски хрустящие сухие сучья. Да, это тоже потеря времени, но идти всего ничего и не так опасно, как прочие варианты.

Вариант без лишнего риска сейчас всего один – не мешкая возвращаться и попытаться обойти источник непонятного шума по кукурузе и далее по голому полю, где Карата смогут рассмотреть все желающие. То есть риска все равно хватает, но планировать еще более дальние обходы невозможно, ведь он не знаком с местностью, к тому же немало времени на такие маневры потеряет, а сейчас приходится дорожить каждой секундой.

Вот что-то мелькнуло впереди. Слишком густо переплелись ветви, ничего не понять, надо подобраться чуть ближе.

– Тю-тю-тю! – послышалось громко и отчетливо, с нотками искреннего веселья, будто мелкого ребенка дразнят.

Карат замер, выждал несколько мгновений, понял, что обращались не к нему. И вновь взвизгнули, да так близко, что, кажется, рукой достать можно. Чуть выглянул из-за ствола старого ясеня и наконец увидел кое-что поинтереснее непонятного мельтешения среди ветвей.

Не зря говорят, что мир тесен – даже здесь это актуально. Та самая женщина из супермаркета, которую Карат, при участии Шуста, вызволил из лап Лома и его похотливых сообщников, не нашла смерть в пламени, и пуля ее пощадила, на вид ни царапинки не заработала. Вот только не все у нее ладно, если забралась на не слишком толстое дерево и цепляется там за ветки изо всех сил.

А как не цепляться, если под тобой не по-человечески пританцовывает личность странно-страшного облика: абсолютно лысый мужик, несмотря на теплую погоду, одетый в грязный пуховик, босой, причем ступни странно выгнуты, больше походят на криво обрезанные ласты. А еще кожа на его голове там и сям бугрится уродливо-багровыми пузырями разного размера – от крошечных до сопоставимых с шариками для пинг-понга. Будто несимметрично оброс гигантскими бородавками, после чего был щедро облит кипятком.

Этот неприглядный субъект развлекался тем, что с разной силой постукивал палкой женщину по ногам. Занятие это нравилось ему настолько, что он временами похрюкивал от удовольствия, а иногда начинал что-то радостно бормотать, причем ни единого слова невозможно разобрать. Помесь мычания глухонемого и говорок ребенка, еще не освоившего членораздельную речь.

Карат не сомневался, что разговаривать с таким кадром бессмысленно – скорее всего это один из атомитов, на нормального человека вообще не похож. Надо или обойти его стороной, или успокоить быстро и качественно.

Ну и как его успокаивать без лишнего шума? Вряд ли получится обойтись добрым словом. Этот уродец забавляется с добычей, словно кот с пойманной мышкой. Но бескровно развлекаться ему скоро надоест, атомитам, так же как тварям, постоянно требуется лакомое живое мясо.

Раз уж спас барышню, продолжай спасать и дальше. Придется что-то решать.

Следует запомнить на будущее, что не надо оставлять меч в казарме. И вообще нигде не надо его оставлять. Прицепи к поясу или за спину, и как бы над тобой ни насмехались окружающие, игнорируй. С этой штукой Карат чувствовал себя куда увереннее, чем с выданным интендантом топором. Тот намекал, что за малую мзду может обеспечить новичка клювом – специфическим оружием рейдеров, что-то вроде кирки, которую легко выдергивать из самых глубоких ран и пробитых черепных костей. Но на тот момент в карманах ветер гулял, как, впрочем, и сейчас, вот и пришлось довольствоваться бесплатным вариантом.

Ладони сжали крашеную рукоять, инструмент увесистый и недлинный, таким удобно работать даже в густых зарослях. Теперь неспешно сделать шаг, потом еще один. Аккуратно, очень аккуратно, не забывать поглядывать под ноги, не хватало еще в такой ответственный момент наступить на что-то, способное громко треснуть. Так и тянет ускориться, уничтожить застывшего статуей противника, но дар Улья нельзя эксплуатировать без последствий, его заряд быстро выдыхается, а восполняется медленно. Кто знает, что ждет Карата впереди? Вдруг дальше придется выкладываться по полной? Такие козыри полагается беречь до последнего.

Атомит что-то почуял, когда до него оставался последний шаг. Карат уже примеривался, еще секунда, и лезвие топора должно сокрушить затылок. Там не было спорового мешка, зато уродливых пузырей куда больше, чем в прочих местах, и размеры их самые внушительные. Если проводить аналогии с обычными тварями, это, возможно, самое уязвимое место.