-- Гадство какое-то! -- пробасил боров, у которого ноги были короче, чем у других, оттого он казался лилипутом с огромным телом.

"Чернила" увеличивались в размерах, перетекали друг в друга, меняли форму, отражались в свете слабо-светящих неоновых вывесок заведений, предлагавших быстрый и качественный ремонт одежды.

-- Пошли отсюда! -- предложил четвёртый, самый хилый и незаинтересованный участник избиения.

Инсар встал на ноги. Раны затянулись, рука срослась. Он стряхнул с плеч разорванную ветровку и со стеклянными, ничего не выражавшими глазами бросился на своих обидчиков. "Чернила" превратились в едкий густой дым и с тихим шипением последовали за ним.

Инсар испытывал нечто невероятное. Экстаз! Лучше, чем все наркотики, вместе взятые или ласки молоденькой проститутки. Его разум был очищен, а за спиной выросли каменные клешни, готовые разрушить всё на свете. Силы переполняли нутро, мышцы напряглись до предела, а руки превратились в наковальни, которыми в пору гнуть стальные прутья. Эйфория полёта и невероятная, сказочная мощь -- это преданное, которое Килоди получил, обвенчавшись с тьмой.

Первому борову, самому большому и крикливому, Инсар вырвал кадык голыми руками, затем пробил его грудную клетку и кинулся ко второму со сломанной челюстью. "Чернила" бесновались. Их жуткие мрачные щупальца впивались в убиенные тела, пролезали в нанесённые раны, из которых хлестала кровь, проскальзывали через открытые рты, ноздри, уши. Пробравшись внутрь, они высасывали душу и волю, остатки жизненной, мятежной силы, которые должны были отправиться в чертоги праведного благословения. Сломанная челюсть дополнилась оторванной головой. Двое других уносили ноги. Облако теней настигло их, указывая Килоди дорогу. Лабиринт Котлована предлагал множество ветвистых путей к отступлению. Но НЕЧТО знало наперёд шаг своей жертвы. Килоди зацепил коротконого и со всего маху размозжил его о бетонную стену одной из старейших построек Котлована. "Чернила" нашли последнего. С каждым убийством Инсар становился сильнее, неуязвимее, но главное -- ближе к НИМ, тем, которые хотят для него идеального мира. Воля павших оказалась высока, лишь душа их была далека от идеалов чистоты и нравственности. Именно о таком "чистом продукте" давно мечтало засевшее в нём существо -- многоликое создание темнейшей ночи.

-- Стой! Я тут ни при чём! Я тебя вообще не знаю! -- закричал последний из четвёрки и разревелся. -- Умоляю, не трогай меня! прошу! Смилуйся! Я ничего никому не скажу! Ничего! Клянусь! Умоляю, прости меня!

Килоди вплотную приблизился к нему, рыдающему и молящему о прощении. Инсар пронзал живое нутро своим ледяным взглядом. Сейчас он узрел все его страхи и достоинства. Знал о фобиях и предметах гордости. Трясущийся от страха человек упал на колени и предстал перед Килоди обнаженным и абсолютно беспомощным. Жалким.

"Пощади", -- прошипели ОНИ. "Пощади и сделаешь шаг к величеству самого Хсара", -- вопрошал голос из вселенских глубин.

-- Беги, -- проскрипел Килоди и отпустил свидетеля, видевшего зверства, учинённые Инсаром на тесных улочках душного "котла".

Где-то вдалеке завизжали дети. Они снова совершали свой привычный ритуал. В этот раз они напоролись на множество растерзанных останков.

Снова играла музыка. Медленная мелодия, которую Инсар знал наизусть. Он лежал в ванне, заполненной холодной водой. Кое-где плавали уже подтаявшие ледышки. И музыка, и вода, и холод его исцеляли, помогали ненадолго забыть о совершённых ужасах. По щекам текли слёзы. Его состояние напоминало похмелье, когда невообразимо стыдно за всё, что совершил, будучи опьянённым. Не стыд, а боль, от которой нет спасения. Никакая чернота не способна затмить эти муки, но Инсару удалось задремать. Во снах ему видится странный предмет. На серой горе под красным небом мерцает сфера, переливающаяся чёрно-алым пламенем. Она покоится на шесте, вонзённом остриём металлического древка в неподатливый скалистый массив. Это могучий ирреальный скипетр, в котором заключена титаническая мощь. Инсар ощущает её, чувствует наэлектризованной кожей, желает ею обладать. Ему необходимо найти этот предмет, разыскать, во что бы то ни стало. Инсар не знает, откуда такая уверенность, но она есть и ему этого достаточно. Верно это очень редкая и дорогая вещь, способная приоткрыть загадочную дверь в комнату, полную ответов. Но где её искать?

Пружина закончила свой ход, и мелодия угасла. Килоди крепко уснул в ванне. Захлебнуться ему не позволят, замёрзнуть тоже. Заботливые няньки, причиняющие страшные мучения и требующие взамен заоблачную плату. Случайный симбиоз, несущий разрушение, сумасшествие и страх.

Глава 2.

Стэн смолил трубку в коридоре, когда появился помятый Инсар. Его раны затянулись, но в целом он выглядел скверно: усталым, раздражённым, сонливым.

-- Хреново выглядишь, -- вместо приветствия пробубнил пекарь, -- не спал?

Инсар кивнул и спросил:

-- Что-нибудь слышно?

-- Слухи, -- протянул старина Стэн и выдул крупную партию табачного дыма. - Говорят, мертвяков ночью нашли. Разорванные на части тела. Насчитали троих. Сколько на самом деле, шут его знает. Болтают о разборках синдиката, но мне не верится.

-- Жуть, -- выдавил Инсар и потёр ладонью об ладонь, словно хотел согреться.

-- Вот и я говорю, бардак! -- Стэн убрал трубку и подошёл к Килоди. -- Сегодня ты мне не помощник. Иди, проспись. У нас мало времени, а званый ужин на носу. Стоит тщательно подготовиться. Ты, кстати, виделся с Артуком?

Инсар ответил коротким кивком.

-- Тогда ты знаешь, что тебе стоит привести себя в порядок и притвориться крайне обворожительным лизоблюдом. Иначе всё пропало! -- прикрикнул Стэн, не поднимая своих ленивых глаз.

-- Я буду сопровождать твой сладкий фирменный заказ?

-- И ты ответишь, если десерт прокиснет, пока ты шкандыбаешь до чёртова замка! -- надавил Стэн, резко отвернулся и скрылся под крышей своей пекарни.

Днём к нему редко захаживали в гости, стягиваясь обычно под вечер, чтобы слегка расслабиться после трудодня или пристойно отметить выгодную сделку в компании бутылочной настойки и свежего пирога.

Полный день Инсар не находил себе места, шатаясь по узким проходам Котлована и мешаясь прохожим. "Котёл" бурлил. Смерти крепких мужей, входивших в "трудовую коммуну", вызвала у "котлованцев" живое любопытство и потаённый страх. Рассчитывать на разборку бандитов не приходилось -- слишком кровавой и публичной стала натуральная казнь, ход которой слышало три дюжины ушей в последнюю ночь. Несколько смельчаков решились выглянуть из своих укромных мест, но не разглядели и капли творившегося ужаса из-за странного чёрного тумана, окутавшего невзначай коридоры Котлована.

Килоди подташнивало и тянуло вниз. Глаза закрывались, организм бил тревогу. Он вряд ли подхватил какой-то известный науке вирус. Просто "чернила" вновь как будто заявляют ему, что он, Инсар Килоди, без них слаб и безгранично одинок. Дома его встретил старый друг. Рыжий кот выглядел сытым и довольным. Инсар сходил на кухню, достал из холодильника пакет молока, попил сам и налил в кошачью миску. Его тело горело как после солнечного ожога. На коже выступил пот, но внутри знобило. Инсар, пошатываясь, дополз до постели и рухнул на неё замертво. И вскоре тяжёлое мерное дыхание смешалось с благодарным урчаньем лакомящегося кота.

***

-- "Вечный странник" -- это колоссальный проект, над которым мы работали семь лет и который невозможно вот так просто взять и остановить! Не вижу никаких сложностей с тем, чтобы заменить одну рабочую единицу другой без истерик и перетасовки намеченных планов!

-- Да, вы правы: принимать скоропалительные решения нельзя. Но, уважаемый господин Фрай, вся загвоздка в том, что в качественном смысле разверзлась огромная пропасть. Мы собирались отправить в миссию на эту позицию человека, но никак не бота.