– Угол между седьмым и девятым кольцом, рядом с набережной. – Водитель жевал хлеб и пил чай.

– А, куда простите? – Он поперхнулся. Я повторил.

– Угол между седьмым и девятым, набережная.

– Да, да, конечно! Я не расслышал сразу, хруст батона помешал, – он улыбался своими черными зубами. – Две десятки будет с вас, пойдет?

Я не думал о деньгах, мне было не до них. Я кивнул головой и сел на заднее сидение. – Доедите за двадцать минут, дам три десятки.

– Тогда держитесь крепче! – Он ехидно захихикал, я улыбнулся напоказ.

***

На улице начал моросить дождь. Тот самый дождь, что под потоками сильного ветра накрывает со всех сторон. Я вышел из такси и забежал под козырек продуктового магазина. Я еще раз набрал номер Рони. Ничего не изменилось. Возможно Рони спит. Да, странно, что он спит в первом часу дня, но кто знает, может у него вчера была шумная гулянка? Или он опять задержался со своей подругой в боулинге? Все может быть! До его дома было с сотню метров. Купив в магазине толстый целлофановый пакет, я погрузил в него посылку и крепко завязал ручки, – это для того, чтобы коробка не намокла. Я перебежал через дорогу и скрылся в джунглях частного сектора.

Дверь во двор всегда открыта. Я неосознанно толкнул её бедром, и мгновенно попал внутрь. Отчётливо помню потертую, неровную брусчатку, умеренным зигзагом она вела к крыльцу. Кнопка звонка была мягкая и хорошо продавливалась. Сквозь покосившуюся дверь я услышал тяжёлый топот, – это шла кузина Рони. Я попытался придать своему лицу лёгкий и беззаботный вид, затем расслабленно ссутулился, и оперся плечом о балку крыльца.

– Ах, это ты, как я рада! – Её глаза как всегда очень ярко отдавали дружелюбием. Она обняла меня, отпрянула назад, и поплотнее прижала к своей переносице очки. Мы обменялись любезностями, я расспросил про её больную кошку, маленькие цветы в саду, и ссадину на левой ноге. После, аккуратно перешел к цели своего визита.

– Ах да, я с вами всегда заговариваюсь, и постоянно забываю зачем вообще пришёл! Скажите, Рони ещё спит?

– Рони? Ах, Рони, Рони… – задумалась она, – так Рони с самого утра уехал. Часов в семь! Сказал, что по работе. Подожди, так ты сам ему позвонил! Я слышала разговор. – Она снова задумалась. – Ну да, точно. Он ещё когда уходил, просил меня не волноваться, сказал, что едет к тебе, за посылкой! Ах, он что, не приезжал!? – Её лицо мгновенно побледнело.

Я отвечал на шаг вперёд. – Не беспокойтесь, приезжал. Нужно было срочно обсудить пару неотложных моментов. Только вот я не знаю, куда он после этого поехал. А тут я как раз мимо вашего дома проезжал, решил не звонить, а сразу зайти. Ну раз его нет, значит он на работе, в почтовом отделении. – Я много улыбался.

– Нет, нет, нет, домой он не возвращался. Если бы он приходил, я бы точно знала! Ты уверен, что с ним все в порядке?

– Без вариантов, в этом можете не сомневаться! – Очень кстати, что она не умела пользоваться телефоном. Эта прекрасная душа могла лишь принимать входящие звонки, нажимая на большую зеленую кнопку. Ничего больше она не умела. Думаю, вы и сами знаете, как пожилые люди относятся к современной технике. Если бы она позвонила Рони, и он бы вдруг не ответил, про спокойствие кузины можно было бы забыть!

Я надеялся, что она не заметит краску на моем лице. Мне стало душно. На улице было прохладно, в моей легкой куртке в пору замерзать, но мне стало душно. Наверное, это из-за того, что я не разговаривал с Рони этим утром, и уж точно Рони не приходил ко мне домой. Зачем он соврал своей кузине!? Мне нужно было аккуратно удалиться из этого дома…

Мы обмолвились несколькими словами. Я ещё раз заверил, что с Рони все в порядке. Потом мне трижды пришлось отказываться от яблочного пирога и стакана холодного молока. На прощание я крепко её обнял, и аккуратно пожал её тоненькую ручку. По той же неровной брусчатке, я прошёл к выходу и широким взмахом руки, захлопнул калитку.

Я взял паузу. У меня было двадцать минут, пока я ехал до центрального парка. На повестке два варианта – проехать к себе домой, и заняться бесполезными размышлениями; или отправиться в крайние районы, найти тот самый дом, и доставить эту проклятую посылку. Проклятую в обывательском смысле, а именно злополучную, несчастную, треклятую, как чертову занозу в заднице, как… я прошу меня извинить за излишнюю экспрессивность, но это лишь то малое количество слов, которое я могу извергнуть в адрес этой посылки.

Я понимал, что уйти от этой проблемы уже нельзя. Посылку нужно доставить! Откладывать с этим вопросом тоже нельзя, тем более вся эта ситуация на контроле моей начальницы. Шаг влево, шаг вправо, и я уже в отделе по борьбе с экономическими преступлениями. Это уже не шутки! … Я попытался себя успокоить, обнадежить. Ведь что могло случиться? Чистые документы на руках, посылка есть, о чем можно беспокоиться? Не о чем! Разве что о том, что я лично ее сжег три месяца назад… я не стал продолжать эту мысль, так как она снова заведет меня в тупик.

Ладно, я решил быть смелым парнем. Не нужно пасовать в трудных ситуациях! Всему есть объяснение, и я был уверен, что найду его. Когда такси подъехало к центральному парку, я не вышел. Я сказал водителю новый адрес: «Улица Риллочи, девятый проезд, шестая линия, дом 17а». Он посмотрел на меня через плечо. У него был хриплый и басистый голос.

– Довезу только до остановки «Риллочи», дальше сам!

– Почему? – удивился я.

– Никто из таксистов не ездит по тем улицам. Видел какие там дороги? Я без колес останусь! Добрую сотню лет там не строили дороги, все кустарниками заросло! На дорогах такие валуны, а ямы какие!? ооо…

– Я доплачу!

– Нет, нет! Никаких доплат. К тому же я не найду нужный дом, там вообще сложно чего-то найти! Полно заброшенных домов, а девятый проезд найти просто нереально! Да и какие там проезды!? Хах, проезды, рассмешил! – он хохотал.

– Незадача. – Грустно ответил я. Мне не хотелось одному петлять по этим районам, тем более пешком. – Хорошо, тогда до остановки Риллочи.

– Пять десяток отсюда до Риллочи, и еще три мы уже наездили, итого восемь. Пойдет?

– Пойдет, пойдет. Только не спешите, я не тороплюсь. – Он молча кивнул головой, и завел машину. Путешествие длинною в час началось.

***

Дождь усиливался. Где-то отдаленно я слышал раскаты грома. Погода была противная. Что касается меня, то я успел успокоиться. Мои руки уже не тряслись, растерянность отступила, и дышать было легче. Тем не менее, я ощущал скрытый, пассивный страх. Такое ощущение отчасти исходило от посылки, я подсознательно ее боялся, как приведение, как нечто то, чего не могло существовать. И еще этот пробирающий, неформальный холод. Несмотря на то, что коробка стояла у меня в ногах, в своих ладонях я чувствовал странную энергию, энергию мерзлоты, забвения, погреба.

Мы остановились у остановки, я расплатился с водителем и выскочил на улицу. Меня окотило ледяным ветром. Трусцой я переместился под ближайший козырек, и сел на что-то вроде поручня. Первым делом я осмотрелся по сторонам и сразу понял – идти придется далеко. До ближайших домов было не менее километра по заросшему полю. Я немного подождал. Дождь утих, лишь редкие капли одиноко разбивались о землю. В тот момент погода как будто специально сопутствовала мне, загоняя меня в эту темную, подозрительную даль.

Я достал мобильный телефон, связи почти не было. Я набрал номер Рони, и прослушал все десять гудков. Мое кислое лицо наверно отлично подходило к этой мерзкой погоде. Я подальше спрятал мобильник, чтобы его случайно не намочил дождь. В этой дыре это единственный аппарат, который хоть как-то соединяет меня с внешним миром. Я ступил на мокрый асфальт, и отправился в путь.

Что я ожидал там увидеть? Неужели я наивно полагал, что смогу вот так просто прийти, отдать посылку, получить документы, и отправиться домой? Тут вообще не угадаешь! А что там могло произойти? Чего я боялся? Не будут же меня убивать? Ведь я просто делаю свою работу, я разношу чертовы посылки! Она не существует? Хах, но как же не существует, раз я ее несу? Вопрос не о самой посылке, а в том, что я в ней. Казалось у меня завибрировали левая половина грудной клетки, та половина, в которой я зажал коробку.