Все вокруг именовали его Саладоном или господином. Мне же разрешалось называть его как угодно, но только наедине. Каждый день он делил со мной ложе, хотя спать уходил к себе. Я не обижалась, так как понимала: такой человек просто не может отдавать свою симпатию кому-то одному. Все равно я стала его очевидной фавориткой. Меня не расстраивало и то, что мне приходилось делить Сэла с другими женщинами. Я полностью прониклась его теорией о мужской полигамии.
Мы с Мудростью условились, что он будет наставлять меня после инициации, а я, как и все жители общины, буду выполнять нехитрую работу. Сначала он вменил в мои обязанности помощь в приготовлении еды, но после того как я обмолвилась о своих вокальных данных, Саладон согласился дать мне шанс занять место подле музыкантов.
На своеобразном прослушивании собралось множество людей: слуги, охрана, повара и, кончено же, сам глава общины. Подыгрывать мне согласились две служанки: одна на деревянном барабане, другая - на том самом восьмиструнном инструменте, звуки которого так пришлись мне по душе.
Мы не договаривались о том, как будем выступать, поэтому меня одолевало легкое волнение. Но когда я услышала музыку, то поняла, что мелодия подходит под стихи, которые я сочинила несколько лет назад. Только темп был немного медленнее. Выждав пару тактов, я вступила:
Она любила слушать тихий мотив,
Будто падает тело с большой высоты
Извратив реальность, погубив старый миф,
Она пронзала небо, погружаясь в мечты
И так любила сидеть за стеклом, у окна
В ее пустой голове жила лишь мысль одна
Ей было сказано жить, но не сказано как
Смысл существования - обычный пустяк
Так в страхе холодной ночной темноты
Сжимаются зябко яркой жизни цветы.
Пусть когда-то прекрасен был этот бутон,
Он вскоре завянет, издав тихий стон
Тело бренное живо? А ты не спеша
Загляни к себе внутрь - жива ли душа
Поймешь - главное жить, а не существовать.
Сострадать, чувствовать, а не дышать
Суть наблюдать - не смотреть на предмет
Слушать слова, а не слышать ответ
Двигаться, руками по стене колотить,
Плакать, смеяться, о важном забыть,
Чувства дарить, тут же их забирать,
Мыслить, от полного счастья летать
От каждого дня все нужное брать,
И свою личность в толпе не терять
Горячо ненавидеть и страстно любить
Просто, одним словом - жить!
Я отдавала себе отчет, что смысл текста был понятен лишь Саладону и нескольким приезжим, хорошо знавшим атарианский. Остальные могли судить только по силе и тембру моего голоса. Но ради этого мы здесь и собрались.
Когда я закончила, в зале воцарилась тишина - все ожидали, пока свое мнение выскажет глава общины.
- Мне понравилось, как ты поешь, - кивнул Сэл, улыбаясь. - Пожалуй, мы могли бы найти для тебя место среди музыкантов. Только тебе придется разучить наши народные песни, но это будет несложно.
Слуги, уловив позитивный настрой Саладона, разразились одобрительными восклицаниями, в основном, правда, на юстиорском языке. Мне стало любопытно, какова была бы их реакция, если бы эти люди не зависели от мнения своего господина.
- А теперь возвращайтесь к своим обязанностям. Кроме тебя, Эйвери, - приказал Мудрость, и зал опустел практически мгновенно.
- Тебе действительно понравилось? - с надеждой спросила я, вглядываясь в лицо Сэла.
- Да, у тебя красивый голос и цепляющие интонации. Сначала попоешь в нашем хоре, а через пару лет, возможно, начнешь исполнять и сольные партии.
Я с благодарностью посмотрела на своего наставника.
- Спасибо тебе! Никто еще так высоко не оценивал мои способности. Только, - я смутилась. - У меня к тебе будет небольшая просьба.
- Все что угодно для моей юной любовницы!
- Мне запал в душу струнный инструмент, на котором сегодня играла одна из твоих служанок. Скажи, могу ли я тоже научиться играть на нем?
- Эйвери, в нашем поселении каждый занимается отведенным ему делом. Я итак уже дал тебе возможности проявить себя.
- Я буду заниматься в свободное время!
Саладон подошел ближе и заботливо погладил меня по голове.
- Любимая, с шитарой могут выступать лишь женщины-юстиорки, чья принадлежность определяется по крови. Если хочешь научиться играть на чем-нибудь - тебе больше подойдет бубен. А теперь иди - помоги приготовить обед и не забудь о тренировках.
- Хорошо, - вздохнула я и, почтительным кивком попрощавшись с наставником, вышла из гостевого зала.
Я расстроилась из-за отказа Сэла. Шитара неудержимо манила меня своими полированными формами. Мне безумно хотелось коснуться ее лакированной деки, покрутить колки, взять пару аккордов. Я надеялась, что когда-нибудь сумею заслужить право играть на этом великолепнейшем инструменте.
Сопровождаемая невеселыми мыслями, я дошла до кухни, где уже вовсю кипела работа. Здесь готовили еду на целое поселение, поэтому лишние руки помешать не могли. Приветливые служанки, улыбаясь, жестами указали на фрукты, которые мне предстояло почистить и фигурно нарезать. Я тут же приступила к выполнению задания.
В общине практически никто не говорил на атарианском, хоть он и считался универсальным мировым языком. Местные знали пару фраз, но интересного диалога я с ними не составила бы при всем желании. Правда, скучно мне не было никогда. Я проводила время за созерцанием природы, играла в нарды, готовила или купалась в озере при Адар-Шатаире, малом водопаде. У меня было еще одно маленькое хобби, о котором не знал даже Сэл.
В Юстиоре были распространены упражнения, записанные в святую для местных книгу "Обуздание Духа". Их суть состояла в том, чтобы, закаляя тело и разум изнурительными тренировками, достичь особого состояния, называемого Уналоиди. Считалось, что те, кому это удалось, становились невосприимчивыми к болезням и мирским проблемам, а организм их переставал стареть. Но лично я не встречала вечно молодых людей, обладающих безграничным иммунитетом, поэтому относилась к подобным вещам скептически.
Мудрость был принципиальным приверженцем этих упражнений и старался ввести их в привычку для всех жителей поселения. Что касается меня, то Сэл просто настаивал на том, чтобы я их выполняла.
Поначалу тренировки казались мне нуднейшим занятием. Я по нескольку часов в день должна была сидеть, замерев в одной позе, и останавливать поток мыслей у себя в голове. Первые три раза я с трудом выдержала испытание, но на четвертый случилось нечто неожиданное.
По совету Саладона я приняла определенную позу и постаралась ни о чем не думать, но мне никак не удавалось сделать это. Вместо привычного уже священного оцепенения в моем сознании появился фонтан мыслей и ярких образов. Сначала я пыталась всеми силами сдерживать его, но он нарастал, заполняя все пространство вокруг. Мне стало казаться, что от этого цветного потока моя голова попросту лопнет. Но он, разросшись, вытолкнул меня из тела. Не в пустоту и не в пространство комнаты для упражнений, как бесплотного духа - я оказалась в чудном закрученном тоннеле. Его стены, в которые были вживлены фантастические барельефы, фотографии и картины, были нелепо разукрашены во всевозможные цвета. Казалось, что тоннель двигался и был живым.
Сперва я испугалась, представив, что не смогу вернуться обратно в тело. Я попала в необычайно красивое и интересное место, но мне все еще хотелось пожить на Даммаре. Как только я подумала об этом, во мне зародилась непоколебимая уверенность, что я смогу вернуться в любой момент. Теперь нужно было исследовать тоннель. К моему удивлению, в нем можно было ходить не только по полу, но и по стенам и по потолку. Точнее, таких понятий в данном пространстве не существовало вовсе. Дорога прокладывалась там, где я намеривалась пройти. На пути мне попадалось огромное количество экранов, заполненных сценами из фильмов. На второй раз я поняла, что это были реальные жизни других людей из разных эпох и стран. Я попыталась найти кого-нибудь знакомого, но, кроме немолодой женщины, жившей по соседству в Валдааре и угощавшей меня пряниками в детстве, так никого и не нашла. Оказалось, что она уже давно переехала в Веранию и жила там со своей дочерью, зятем и внуками. Вот только, по всей видимости, милая старушка овдовела, так как ее дородного мужа нигде не было видно, но миссис Ловец все же выглядела довольной. Я была рада за нее, но мне хотелось посмотреть на родителей или друзей. Еще я стала свидетелем множества романтических признаний в любви, жутких преступлений, масштабных сражений, путешествий по миру и прочих событий, происходящих или происходивших на планете на протяжении всего ее существования. Правда, чаще всего мне попадались чистки зубов, приемы пищи, встречи с друзьями, посиделки за экраном лэптопа или видеотранслятора и прочие сюжеты из повседневной жизни людей.
