- Покинуть корабль! - потом зажал пальцами нос и прыгнул в воду, ногами вперед.

   Вода показалась мне ледяной. Я захлебнулся, отчаянно молотя руками и ногами выгреб на поверхность, и поплыл к скалам. Вокруг меня в воду падали люди.

   В очередной раз, отталкиваясь ногами, я понял, что кого-то ударил.

   Было очень страшно. Я чувствовал, как ужас и холод охватывают меня. Я молотил по воде, выбиваясь из последних сил, и захлебывался. Казалось, что скалы, к которым я так стремился, не приблизились не на метр. Но я продолжал упрямо плыть вперед. Если бы не жилет я бы уже давно утонул. Мокрая одежда и сапоги тянули на дно.

   Правую ногу свело. Я понял, что через несколько минут умру и представил себя дрейфующим по морю, холодным и посиневшим. Кажется, я закричал, но в этот момент чьи-то сильные руки схватили меня за воротник бушлата и резко выдернули из воды. Я, почти ослепший от брызг, стал размахивать руками и уцепился за борт. Мне помогли вскарабкаться наверх. Я сидел на дне лодки, отплевывался и все никак не мог отдышаться.

   Вокруг сидели мокрые и перепуганные моринеры. Командовал сержант-бомбардир, с которым я разговаривал на корабле.

   Он был без фуражки. На лице ссадина. Склонившись ко мне, он подмигнул.

   - Как Вы, господин лейтенант?

   - Жив - с трудом выдавил я.

   - Вот и хорошо. Спасибо Вам за совет. Успели лодку захватить. Мы к тем скалам идем - и он ткнул рукой куда-то в сторону: - Если не будет других приказаний.

   - Не будет. - Я вымученно посмотрел на него и сел на скамью. Меня трясло. Зубы выбивали частую дробь.

   - Выбрались, хвала океану, набились в лодку, как сардины в банку. А кораблю, то похоже, конец.

   Я смотрел на "Грозный". Корабль тонул. Над ним поднимался черный жирный дым. Капитанский мостик был разворочен. На палубе метались моринеры, которые так и не решились прыгнуть в воду. На корме пытались спустить лодку.

   Возле корабля крутилась шлюпка, подбирая плавающих людей.

   Еще две лодки уходили в море.

   - А где "Стремительный" и второй десантный корабль? - спросил я.

   Мне никто не ответил.

   Потом мы узнали, что "Адмирал Гот" тоже был торпедирован, но не затонул, потопил одну субмарину из носовой пушки и получил приказ отступить. Получив информацию о торпедной атаке, адмирал Она запаниковал и распорядился прекратить операцию и вернуться на базу. "Стремительный" разделался со второй субмариной, подобрал несколько шлюпок с "Грозного", поставил дымовую завесу и тоже ушел. "Грозный", команду и десант предоставили собственной судьбе.

   Гребцы в нашей лодке оказались хорошие, и мы довольно быстро добрались до места. Скала, которая на морских картах называлась просто N0413, представляла из себя, торчащий из воды гранитный зуб, обращенный к острову отвесной стеной, а к океану пологим откосом, с широкой и плоской, как стол, площадкой у самой воды. На скале гнездились бакланы и чайки, росла трава и несколько чахлых кустов.

   Наша лодка причалила с подветренной стороны. Толкаясь и цепляясь за скамьи, моринеры полезли на берег. Многие, оказавшись на твердой земле, в изнеможении валились на траву. Я выбрался из лодки одним из последних, ноги дрожали, и я сел, чтобы никто этого не заметил. Хотелось лечь и не думать не о чем. Было очень холодно, и я понял, что нужно что-то делать, чтобы не получить воспаление легких. С невероятным трудом, я стянул сапоги и вылил воду, никогда бы не подумал, что можно набрать столько воды в обычный сапог, потом негнущимися пальцами развязал завязки жилета, стянул его через голову, снял бушлат, френч и рубашку, отжал их, как мог, и опять надел на себя. Даже жилет натянул, он не плохо спасал от ветра.

   Некоторые моряки, глядя на меня тоже стали отжимать одежду, но большинство забилось под скалу, где меньше дуло, и сели на землю, тесно прижавшись друг к другу для тепла.

   - Всем отдыхать, - сказал я: - Сержант! Остаетесь за старшего. Я осмотрюсь.

   - Слушаюсь, - сержант хотел козырнуть, но вспомнил, что потерял фуражку, рука так и застыла на пол пути.

   С нашей стороны скала имела множество неровностей и при определенной сноровке, можно было забраться на самую вершину, что я и сделал.

   Наверху оказалась не широкая площадка, на которой смогли бы уместиться не больше четырех-пяти человек. В лужах скопилась вода. Я попробовал - пресная. Ветер начинал стихать, выглянуло солнце. Я лег на живот и стал смотреть в сторону вражеского берега. Желтый пляж, лес, построек не видно. Подзорной трубы у меня не было, а невооруженным глазом ничего нельзя было разглядеть. У меня оставались только револьвер и фляга. У кобуры и чехла для фляги были слишком сложные крепления, поэтому я их не бросил.

   Патроны отсырели, но в кобуре, в прорезиненном мешочке, хранился небольшой запас. Я достал 5 патронов, все, что было, и перезарядил револьвер. Правда, смысла в нем не было никакого, я мог разве что, застрелиться.

   Сзади послышались шаги. Я оглянулся. Ко мне поднимался сержант. Он с трудом преодолел последние метры, и лег рядом.

   - Как обстановка, господин лейтенант?

   - Плохо.

   Вражеская батарея прекратила огонь. "Грозный", сильно накренившись, дрейфовал в сторону вражеского острова. На палубе суетились люди.

   - Нет, лейтенант, это у них плохо, а у нас хорошо. Мы уже отвоевались. Можем отсидеться.

   Я повернулся к сержанту. Он улыбался.

   - Рано радуетесь, - ответил я: - мы в двух шагах от вражеского берега. Думаю, что очень скоро за нами пришлют десант.

   - Вы думаете? - улыбка сержанта поблекла. Он все еще радовался своему спасению и надеялся, что на сегодня, война для него закончилась.

   - Я думаю, что варды нас в покое не оставят. Они попробуют захватить или потопить Грозный, а потом доберутся до нас.

   Сержант помрачнел и отвернулся.

   Прямо над нами носились чайки и громко кричали, стараясь отогнать людей от гнезд, в которых удобно лежали пятнистые, словно раскрашенные, яйца. Светило солнце и вражеский берег казался тихим и безмятежным.

   Сержант потер ладонью лицо и тихо сказал, глядя куда-то в сторону:

   - Может, в плен сдадимся?

   - Не думаю, что мы им очень нужны. И потом. Знаете, что варды делают с пленными?

   Сержант кивнул и помрачнел еще больше. Слухи ходили разные, но на базе, перед отправкой, рассказывали историю о том, как на захваченном острове нашли десятки наших пленных умерших от голода и пыток.

   - И что нам делать? Может попробуем добраться до своих?

   Я оглянулся назад. Море сверкало на солнце. Дымовую завесу снесло и видно было, как наши корабли уходят на запад.

   - Они уходят. Нам их уже не догнать.

   Сержант сунул руку в карман под жилетом, достал пачку солдатских папирос и протянул мне.

   -Хотите?

   - Не откажусь, - я с благодарностью взял папиросу, моя пачка промокла, и я ее выбросил.

   Мы лежали на нагретых камнях и курили. Я снял фуражку. Солнце грело голову, мокрую спину и ноги.

   Сержант курил жадно, глубоко затягиваясь, окурок он отшвырнул со злостью, далеко в море.

   - Значит нас всех здесь убьют? Не хочу умирать. Только не здесь. Уж лучше в море утонуть.

   - Давайте не будем паниковать. Адмирал Она уже отрапортовал, что мы захватим остров в ближайшие сутки, значит наши вернутся, возьмут подкрепление и вернутся. Нам нужно только продержаться, какое-то время. Может быть все не так страшно. Возможно варды нас не заметят или у них найдутся дела поважнее.

   Сержант недоверчиво покачал головой.

   - Но нам нужно приготовиться к самому худшему. Ступайте вниз и распорядитесь собрать все продукты и воду, и пересчитайте людей, оружие и боеприпасы. Я пока побуду здесь.

   - Слушаюсь, - буркнул сержант и начал спускаться вниз.

   На вражеском берегу началось, какое-то шевеление, появились люди, как мне показалось несколько десятков. Они вышли из леса и подошли к самой воде. Я напрягал зрение, как мог, но разглядеть чем они занимаются, не получилось.