Появление каждой группы представителей Альянса сопровождалось гимном их народа. Как только раздался первый гимн, ночные эльфы встали, чтобы выразить свое уважение по отношению к своим гостям, и не садились, пока все не пришли.

Вокруг места собрания гордо развевались знамена каждой группы представителей Альянса, хотя присутствующие не чувствовали никакого ветра. И не удивительно — ведь этот ветер специально создал Верховный друид.

Каждая группа останавливалась перед Верховной жрицей и Верховным друидом. Двое ночных эльфов кивком приветствовали правителей или главных представителей. Таким образом, они еще раз благодарили всех тех, кто пришел… и надеялись позитивно расположить своих гостей на предстоящее обсуждение.

Штормград вошел последним, но его появление оказалось не менее впечатляющим. Вариан возглавлял отряд своих самых лучших солдат, а сам был одет в доспехи, которые блестели, словно солнце — настолько отполированы они были. На его нагруднике была изображена величественная голова льва. Сбоку в ножнах находился его легендарный меч. Рядом с ним шел Андуин, принц был одет в золотисто-голубой костюм, который не был предназначен для военных действий.

Подойдя к Тиранде и Малфуриону, Вариан быстро поклонился. Такое театральное представление не соответствовало его манере поведения, но прежде чем Малфурион или Верховная жрица смогли понять, чтобы это могло означать, король Штормграда двинулся дальше.

Последние представители Альянса заняли свои места. Тиранда осмотрелась — все были в ожидании продолжения. Обменявшись многообещающим взглядом с Верховным друидом, она поднялась:

— Сестры и братья Альянса, товарищи и друзья, я предлагаю проголосовать за начало этого собрания!

Как она и просила, все проголосовали в том же порядке, в котором они входили на собрание. Такое голосование было простой формальностью и прошло без каких-либо разногласий.

— Друзья, — продолжала Тиранда. — Верховный друид и я от всей души приветствуем всех вас! Ваш приезд на это собрание придает уверенность в светлом будущем в это нелегкое для всех время.

От некоторых представителей и их людей донеслось согласное бормотание.

— У нас много серьезных вопросов, которые нужно обсудить, — продолжила Верховная жрица. — Когда безумие Смертокрыла разорвало Азерот на части, многие из вас очень пострадали и теперь не понимают, чем могут помочь Альянсу. Но я вам обещаю, что ваши земли исцелят сами себя в ближайшее время.

После этих слов появились обеспокоенные взгляды. Тем не менее, из-за огромного уважения к Тиранде и ее мужу никто не стал ей перечить… по крайней мере, в данный момент.

Малфурион прикоснулся своей рукой к ее. Тиранда посмотрела на вход, но никого не увидела. Однако Верховный друид не мог ошибиться.

— Но прежде, чем мы приступим к этим обсуждениям, мы должны точно знать, что среди нас находятся все возможные союзники! И сегодня у нас есть те, кто хотел бы стать одним из нас, кто хотел бы укрепить ряды Альянса…

Раздался гудок… и сразу же после этого заиграл гимн Гилнеаса.

Все в ожидании повернулись к входу. Тиранда и Малфурион посмотрели на короля Вариана, но его выражение лица не изменилось.

Все замолчали, как только первый человек появился в поле зрения. Генн Седогрив. На собрание он сам нес знамя Гилнеаса — на сером фоне был изображен красный круг с тремя вертикальными линиями, похожими на копья, а другая горизонтальная линия посередине пересекала сам круг. Он нес его с такой гордостью и величием, которым мог позавидовать даже воин помоложе. В отличие от роскошной одежды большинства присутствующих, одежда Генна была простой и свободной — в такую же он был одет и на банкете. И когда за ним появился остальной его народ, все увидели, что они были одеты также.

В отличие от небольших групп других рас, за Генном маршировало столько воинов, количество которых превосходило даже прибывших воинов Штормграда. Очевидно, этим Генн хотел показать, что он может быть сильным союзником Альянса.

Тем не менее, хотя мужчины и женщины Гилнеаса выглядели сильными и готовыми сражаться, они были безоружными. Даже шест, на котором развевалось знамя, был без верхушки, а значит не мог использоваться как оружие. Как будто жители Гилнеаса пытались показать свои будущим союзникам, что здесь им оружие не нужно.

Генн задержался перед правителями ночных эльфов и поприветствовал их, как и все до него. А затем воткнул шест в землю рядом со знаменами других королевств.

— Гилнеас ждет вашего решения! — сказал король всем, кто окружал его самого и его людей. — Гилнеас пришел сюда, к вам, чтобы искупить свои грехи, предложив свою силу для любых нужд Альянса! В это трудное время вы не найдете более надежного союзника!

Он отошел назад и поравнялся с Эдриком и остальным. Жители Гилнеаса стали полукругом так, чтобы точно быть уверенными, что каждый сидящий на этом собрании увидит хоть одного из них.

— И если кто-то думает, что в бою мы слабые воины и не можем защитить тех, кто рядом с нами, то мы сейчас хотим развеять это заблуждение…

После этих слов Генн и его люди начали превращаться.

Их тела увеличились — они стали втрое шире и выше. Некогда свободные штаны теперь были в обтяжку, а рубашки и камзолы громко разорвались. Их руки, ноги, грудь и лица покрылись густым мехом. Из-под меха доносился треск — их сухожилия растягивались, а кости сдвигались в совершенно необычные положения. Их руки и ноги изогнулись, как и все их тело. Ноги стали похожими на волчьи лапы. Каждый стал сгорбленным, но как раз это и придавало им вид могущественных зверей.

К еще большему удивлению окружающих руки жителей Гилнеаса вытянулись и их ногти превратились в длинные звериные когти. Однако самым поразительным образом изменились их лица — уши стали узкими и длинными, рот и нос вытянулись вперед и превратились в пасть, которая заполнилась острыми зубами, способными без проблем разорвать любую плоть.

Перед Альянсом появились воргены.

Волкоподобные гуманоиды стояли на месте, хотя их желание сорваться с места и начать охоту было очевидным. Взгляды толпы их совсем не смущали, наоборот — воргены уверенно смотрели на них в ответ.

Тяжело дыша, Генн Седогрив посмотрел на Малфуриона и Тиранду. Они кивнули ему в ответ. Ведь показать свою полную силу — было самым лучшим способом подчеркнуть ценность Гилнеаса для Альянса.

Жители Гилнеаса не всегда были воргенами, хотя и теперь не весь их народ был заражен. Однако все-таки многие стали воргенами… и к большому стыду Малфуриона по большей части он сам был в этом виноват.

Все началось с тех друидов, которые экспериментировали с формой волка. Они могли принимать форму огромных волков, но слишком поздно осознали, что, находясь в обличье волка, теряли над собой контроль. Пролилась невинная кровь.

Малфурион был одним из тех, кто чуть тогда не умер, и только благодаря полубогу Кенарию он остался в живых. Наконец признав угрозу, Малфурион запретил использование этой формы. Однако некоторая группа друидов втайне от него продолжала свои эксперименты. Используя легендарный артефакт — Косу Элуны, они пытались обуздать форму волка… и коса превратила их в первых воргенов.

Взяв диких существ под контроль, Малфурион отказался от предложения их уничтожить и заточил воргенов в Изумрудном Сне, где они, укрощенные, спали под деревом Дарал’нир.

На этом должна была закончиться трагичная история с воргенами… если бы не верховный маг Аругал. По приказу отчаявшегося Генна, который искал любую помощь против Плети, маг призвал воргенов в Гилнеас… и как только они появились, проклятье воргенов сразу же распространилось среди населения.

Однако жители Гилнеаса смогли контролировать свою дикую натуру и, благодаря своей внутренней злости или в некотором смысле силе, смогли помочь не только Альянсу, но и, в конце концов, освободить свои земли от Плети.

— Мы — жители Гилнеаса, — громко произнес Генн Седогрив, его голос не изменился, хотя и стал немного гортаннее. — Мы — воргены…