- От тебя, Раневский? - я даже изумилась. - Да не в этой жизни!

- Вот и умница. Нет смысла обижаться на то, что я сказал правду, - парень отвернулся. - Хотела услышать что-то получше - это не ко мне. Я не хороший мальчик, чтобы кого-то жалеть и щадить чужое самолюбие. Я вообще не хороший. А ты просто оказалась не в то время и не в том месте. Я уже просил прощения, совесть меня теперь не мучает.

- Вот и отлично, - бросила я.

Мне его откровения неприятно холодили кожу.

- Хочу напомнить, что у меня из-за тебя теперь статья, и если бы не мое положение в обществе, мы бы с тобой не танцевали.

- Ты заслужил.

- Может быть, - уклончиво согласился он. - Но, напоминаю, я не имею таких качеств как доброта и всепрощение. И каждый раз, когда мне аукается то дело, я тебя вспоминаю. И так будет до конца жизни, поверь.

- Раневский, не переживай. У тебя будет еще не один суд, - своеобразно успокоила я его.

В ответ он бросил на меня презрительный взгляд.

- Ты же понимаешь, что все случившееся на пятьдесят процентов - твоих рук дело?

- Каким это образом? - ощетинилась я.

- Ты провоцировала меня. Постоянно.

Я посмотрела на него с долей изумления и возмутилась:

- Это ты меня провоцировал!

- Ага, а вспоминая то, что творилось в общажном душе... - парень многозначительно замолчал, приподнимая брови.

Я оскалилась в ответ:

- Твоя девушка сейчас просверлит взглядом мою голову. Может, лучше ей расскажешь это замечательно приключение?

Раневский обернулся в ту сторону, куда я смотрела, и заметил недовольную Кристину, стоящую возле одного из столиков. Воспользовавшись временным замешательством этого чучела, я расцепила его пальцы и высвободилась из отнюдь не слабого "захвата".

- Лучше бы ты ей столько внимания уделял. А то она злая у тебя, - я совсем уж вальяжно похлопала парня по плечу и погрузилась в танцующую толпу.

За столом сидела Алена, Ярослав где-то запропастился, блондинка со своим бойфрендом танцевали неподалеку, Алексея видно не было.

- А где малой? - я присела на место, краем глаза замечая, как к своему столику пришел Раневский вместе со своей мадам. Какая же эта Кристина все-таки стерва.

- Я за ним не слежу, - девочка пожала плечами.

Я едва смогла уловить в ее голосе нотки напускного равнодушия. Может, поравился?

- Вы танцевали хоть?

- Пару раз, а потом какой-то мальчишка, Миша, со стороны жениха приглашал.

- Так ты у нас популярная девчонка, - улыбнулась я.

Брюнетка в ответ фыркнула, но довольную мордашку спрятать трудно.

Некоторое время мы с Аленой вели шутливый разговор, а затем пришел Лешка и чуть подпортил атмосферу веселья. От него несло сигаретами, и я, естественно, начала интересоваться у него, что это он делал там на террасе. Затеялся небольшой спор. Алена не выдержала первой и, устало взглянув на малого, ушла на свежий воздух - ее силуэт растворился среди светлой, полупрозрачной ткани.

- Ты решил себя в гроб загнать этой заразой?

- Может и решил, тебе то что?

Я вздохнула и покачала головой.

- Взрослые люди знают цену своим привычками.

- Хватит постоянно ссылаться на мой возраст, - возмущенно проговорил Леха. - Ты постоянно об этом твердишь!

- Потому что ты постоянно об этом напоминаешь! - ответила я. - Сначала надо думать, а потом уже делать. Иначе можно совершить ошибку.

- Мне уже давно восемнадцать, и это только мое дело - хочу я ошибаться или нет, - твердо произнес собеседник.

Я не нашлась, что сказать, и отвернулась. И произошло это как раз в тот момент, когда Раневский забирал со стола телефон и подставлял стулья. Уходит? Словно отвечая на мой немой вопрос, Федор бросил на меня взгляд, создав на мгновение зрительный контакт, а после отвернулся и ленивой походкой скрылся среди людей по направлению к выходу. Я растеряно взглянула на Кристину, которая также смотрела ему вслед, а после обратила внимание на невесту с женихом. Они о чем-то тихо разговаривали, улыбаясь и все также держась за руки. Я когда-то слышала поверье, что молодоженам в день свадьбы нельзя отходить друг от друга. А у этих вот, само собой получается.

Люди потихоньку начали рассаживаться по местам, музыка стала чуть тише для удобства при разговорах. Ведущий опять говорил какие-то торжественные слова своим необычным голосом, а Лешка, сидящий рядом, налил себе бокал вина.

- Может, тебе хватит? - осторожно начала я.

- А может, это тебе хватит? Что за опека, Люд? Я тебе не парень, не сын, - он, словно назло, залпом выпил половину и отставил вино в сторону.

- Как хочешь, - я покачала головой.

Я хочу как лучше. Сколько бы Леша не злился - он мне не чужой. Но ему, наверное, все еще было обидно, оно и понятно.

Пришлось сидеть молча и наблюдать, как малой наливает себе еще. Выпивает половину, смотрит в одну точку прямо перед собой, вновь немного отпивает, доливает. Я уже было думала опять его тормозить, но он неожиданно залпом допил остатки и, быстро поднявшись, вышел на террасу, не сказав ни слова. Лишь бы потом не мучился утром, хотя, раз уж на то пошло, будет ему наука.

****

Бесит. Его все бесит.

Эта опека, которой явно перебор, взволнованный взгляд. Лучше бы игнорировала, молчала, не смотрела. Ушла.

Нет, он не чувствовал к ней ничего, ничего, что было раньше. Но какая-то досада, разочарование и мутная боль заставляли кровь разгоняться в венах. Ему хотелось только немного - воздуха. Самую малость прохладного воздуха, иначе он задыхался от беспомощности.

- И ты здесь? - от тихого голоса парень дернулся и обернулся. Из темноты к нему выступила Алёна. - Напугала?

Девушка смотрела на него оленьими глазами, будто напрашиваясь на резкость.

- Нет, - бросил отвернувшись.

Чуть грубее, чем следовало бы. Она не заслужила. Спустя некоторое время ему тихо ответили:

- Жаль.

Легкий ветер трепал занавески, но увидеть то, что происходило в помещении, не представлялось возможным. Да он и не пытался.

- Что-то случилось?

Хотелось зарычать. Опять эта опека.

- Слушай, не твое это.

- Что не мое? - проявилась в ней девичья наивность и вера в лучшее. Впрочем, это одно и то же.

- Дело, - и парень практически сразу почувствовал себя виноватым. Вот оно - слово-не-воробей.

Она подняла брови - вот как. Молча постояла несколько секунд, вглядываясь в сад, словно пыталась найти там что-то, что могло бы ее остановить. А после развернулась и пошла в сторону зала, но...

- Стой, - Леша схватил Алену за локоть, заставив ее обернуться и вопрошающе-укорительно на себя посмотреть. - Извини.

Брюнетка расслабилась, пожала плечами, ничего не ответив. Само собой извинит. На детей не обижаются. На пьяных детей - тем более.

Но она даже не подумала, что Лешка уже не ребенок. Алексей - мужчина, который пережил первое разочарование в сердечных делах. Он, как молодой подбитый волк, зализывает почти зажившие раны и вот-вот готов совершить новый рывок. Всего одного мгновения хватило брюнетке, чтоб это понять.

Прошло несколько долгих секунд, а руки их все так же были сцеплены. Как по щелчку вокруг стало идеально тихо, будто вакуум заменил им воздух. Леша, находясь в каком-то гипнотическом состоянии, потянул девушку к себе, пока она сосредоточено следила за его действиями. Его ладонь опустилась на ее затылок, нежно поглаживая, и длинные ресницы затрепетали под наблюдением потемневших глаз. Он потянулся к ней первый, он сам этого захотел. А ей не хотелось как-либо отталкивать парня, тепло которого чувствовалось на своей коже.

Именно этот момент имел место быть прямо сейчас, этот и никакой другой. Находись они на разных континентах, прямо сейчас все равно бы случилось что-то, что свело бы их вместе. И ничего больше не было важно, когда его губы накрыли ее, когда она запустила ладонь в жесткие волосы парня, а порыв ветра взметнул легкие ткани вверх, окутывая их и скрывая от лишних взглядов.