Назарул занял позицию на осыпавшемся склоне, чтобы от души пострелять по средствам ПВО противника. Уйти под землю они не могли, бежать было некуда - плато или естественную долину со всех сторон окружали горы, поэтому они старательно переводились в наземный режим, чтобы хоть немного нанести урон противнику. Этого ждали и, как только возникли первые стычки с улитками ПВО, с неба на плато посыпался десант из свежих и отдохнувших частей пехоты и подразделений МОБов.
Глава 9
Асамзула горько улыбнулась воспоминаниям, которые ей передал отец. Ее лицо больше походило на материно, но вот задранный пятаком нос и торчавшие изо рта вверх небольшие клыки все же больше соответствовали нишху. Маленькие рожки прятались в густых жестких волосах и не были заметны, причем девушка предпочитала взлохматить голову, чтобы создать пышное "гнездо", а вот оставшуюся копну заправить в аккуратный хвостик, заодно прикрыв порты доступа к нейросети. Использовать удаленное подключение в бою не рекомендовал ей отец - при РЭБ-ударе иногда выгорали мозги у операторов, потому что управление было прямым, тут же через кабель стоял предохранитель, прерывающий при чрезмерной нагрузке доступ к системам, что тоже могло являться травмой при резком отключении, но хотя бы спасало жизнь.
Напиток закончился и девушка грустно посмотрела на дно стакана - капли со стенок медленно собирались в одну большую. Она запрокинула емкость и очень крупная капля упала на язык. Почувствовав остатки терпкого вкуса, Асамзула раскатала ее по языку и сглотнула смесь слюны и напитка. Вкусно и приятно. Она вновь оглядела бар и еще тяжелее вздохнула - похоже, намеченным планам сбыться не удастся.
Во-первых, она хотела нанять корабль с капитаном-сорвиголовой, который бы смог сунуться в Порубежье. Мусорщики собирали обломки кораблей и оборудования в Приграничье и дальше лезть не собирались, опасаясь немедленной смерти от огня автоматических станций и минных полей, но у девушки была подробная карта как их обойти, которую перед смертью передал отец. Именно с его гибелью и начались все ее злоключения.
Полукровке очень трудно устроится в обществе, которое не признает чужаков. И если ее еще терпели в подразделении, где служил отец, то после его смерти командир тут же намекнул, что пора бы ей уволиться из действующих частей. А так как ничего больше кроме как управлять МОБом она не умеет, то пусть подастся в наемники. Девушка так и попыталась сделать, хорошо что денег хватало на перелет до Федерации, но ее не приняли и там, а где принимали, то предлагали очень низкую оплату а качестве штурмового мяса либо оператора-испытателя, где каждый запуск силовой установки мог закончиться взрывом. Умирать в молодом возрасте 138 лет очень не хотелось и вот тогда, помыкавшись несколько месяцев, она получила зашифрованное сообщение от отца.
Искин, который его послал, выждал положенный срок и лишь тогда отправил. Назарул точно знал, какие проблемы ожидают его дочь-полукровку, к тому же он сам прошел через это и, хотя являлся очень опытным оператором, в полку его откровенно ненавидели и считали предателем. Нишх давно привык к такому эмоциональному фону и уже не обращал внимания на злопыхателей. Асамзула внимательно прочитала послание и поняла, что это ее шанс, но вот где ей найти столько людей, да еще и знакомых с техникой? В письме отец упоминал о планете под номером ГШ-3214, которую между собой служившие там прозвали Мясорубкой - ведущиеся на ее поверхности планетарные бои не прекращались ни на день. Животный мир стонал и выл от засилья механических монстров и хитиновых гигантов, которые вели разборки между собой, выжигая огромные площади лесов, сотрясая землю и обрушивая горы. Отец рассказал, по какой причине они все драпали с планеты - и жуки, и Содружество. Причина была страшной, он только упоминал обстоятельства ее возникновения, что наводило на мысль о самоубийственных опытах тогдашних ученых и пугало Асамзулу, но оставленные в прекрасном состоянии МОБы и техника могли очень ей пригодится. Приходилось признать, что прошло немало лет и техника могла проржаветь и вообще выйти из строя, но девушка надеялась собрать из трех хотя бы один функционирующий. Для того, чтобы туда попасть нужен был корабль и желательно с командой, выполняющей беспрекословно все ее указания, что наводило на мысль о рабах. Поэтому девушка и прилетела на эту станцию - здесь можно было купить так необходимых ей помощников и нанять перевозчика, благо деньги еще оставались, да и отец все накопленные средства держал на разных счетах. Он был очень упертым и консервативным нишхом, не признавал нейросетей, тогда как сама девушка установила себе не самую устаревшую, да и папа помог, использовав связи, так что средства были. Ну а если они и закончатся, то у Асамзулы была лицензия пилота малого перехватчика и можно было наняться в пиратский клан. Но, прилетев на место, все оказалось куда сложнее.
Рабов в свободной продаже не было, а те, которые были представляли собой неквалифицированную рабочую силу, типа подай-принеси. Ей нужны были как минимум сплоченная бригада техников, штук с десяток операторов (можно было и с простейшими нейросетями, роботы там остались старых модификаций и легко могли управляться даже без оных), корабль с командой, желательно вооруженный пусть не по последним модным течениям, но все же имеющий возможность справиться с автоматическими станциями охраны, которые запрограммированы на тактики сто пятидесяти летней давности. На все это требовались деньги и она уже приходила к мысли, чтобы поделиться с искателями или мусорщиками, как неожиданно охрану на станции усилили, доступ к ангарам перекрыли и запретили любые вылеты. И сейчас она вынуждена сидеть в этом засраном баре, ожидая, когда же закончится эта свистопляска. Похоже, именно сейчас пиратские кланы решили выяснить у кого писька длиннее и пушка круче.
Со стороны входа послышался шум, а потом такое знакомое шипение лучевика и глухие хлопки плазменной винтовки. Посетители насторожились - двери бара всегда были открыты и сейчас бармен потянулся к кнопке, чтобы активировать гермозатворы, как в помещение боком влетел наемник, на спине у которого был привязан калека-ваагри. Оба отстреливались от кого-то в коридоре, причем коротышка явно стрелял в том же направлении, что и его носитель, просто выставив ствол и наводя суматоху. Следом за ними забежал еще один, чуть прихрамывая - видимо силовой щит брони не выдержал и сустав костюма оказался поврежден. Троица, сидящая за столом, синхронно вытащила пушки и высокий наемник огненным веером прошелся по ним, даже не разбираясь - наличие направленного на него оружия говорило само за себя. Асамзула, понимая, что она может оказаться следующей, ловко перегнувшись, прыгнула за барную стойку, чтобы спрятаться. Бармен вытащил взрывострел и направил на нее.
- Вылезай! - потребовал он.
Девушка ударила его носком копыта в ствол оружия, тот подпрыгнул вверх, бармен инстинктивно произвел выстрел в потолок, с которого посыпались обугленные фальшпанели и что-то там зашипело. Голова бармена лопнула от выстрела из плазменной винтовки. Стоящие стеклянные бутылки (не более чем дань традиции, в барах есть и закрытые емкости, но бармен не был бы барменом если бы не смешивал коктейли при посетителях) разбились и выпивка потекла на пол, смешиваясь с кровью и осколками. Асамзула забилась между шкафчиками под стойку, чтобы наемники ее не заметили. Она закрыла глаза и вслушалась с их чувства.
Ваагри был серьезно напуган, но не подавал вида. К тому же он очень сильно переживал и ругал себя за то, что пошел на поводу у высокого, согласившись на его предложение. Второй был настороже и изредка у него тоже проскакивал страх. Высокий же был абсолютно спокоен, лишь слегка досадовал на задержку. От него веяло уверенностью и оптимизмом, возможно, он даже не догадывался что оказался вместе с командой в тупике, но пока в руках пушка и батареи заряжены, можно и повоевать. Этот просто так не сдастся, скорее запихнет гранату в рот противнику или сам на ней подорвется, забрав побольше врагов. Чем-то его эмоциональный отпечаток напоминал ей отца, такой же спокойный в стрессовой ситуации, думающий головой, а не задницей. Девушка слышала, как он завернул за барную стойку, стеклянная крошка хрустела под его тяжелыми ботинками. Он присел, выглядывая в сторону входа, от которого уже неслись вопли.
