-Тебе не понять нас, Грагара, ведь хамут не умеют любить и плотское желание им не знакомо, потому что даже детей своих вы творили из прибрежного песка,- немного опомнившись и совладав со своим желанием, произнёс Алил, но отпускать из объятий Ста-Ста не спешил.
-Да, Ваше Высочество, возразить Вам нечего,- став мрачнее ночной тьмы, ответила Грагара.- Но карабы могут и подождать, в самом деле, зачем нам их будить сейчас, когда у вас наметилось дело поважнее?!
-Не забывайся, рагана! Кому ты нужна без моей опеки? Предательница илларов и своего учителя, да к тому же помощница Гелия, открыто ты ходишь по Ставину, не опасаясь мести Совета. Мой придворный иллар Патки всеми правдами и неправдами уговорил этих стариков не трогать тебя. А теперь ты возомнила, что можешь укорять меня!- говорил принц, нервно моргая, что случалось с ним в минуты только самого большого гнева.
-Простите меня, Ваше Высочество, я могу удалиться, чтобы не мешать вам,- замерев в смиренном поклоне, произнесла рагана. Пусть она умела не забывать обиды и стремиться отомстить за свой погибший народ, но не получалось у бородатой хамут позаботиться о себе без хозяина. Всегда она позволяла кому-то командовать собой - сначала иллару Овию, потом Гелию, а теперь Алилу. Она утешала себя мыслью, что настанет и её время, но, по сути, ещё не была готова к властвованию.
-Начинай,- приказным тоном сказала ей Ста-Ста.
-Ты умеешь отбивать охоту, буди их,- добавил от себя Алил.
Поклонившись принцу, рагана зашла в воду по пояс и замерла на какое-то время. Она провела перед собой ладонями вверх, размывая в волнах какой-то жёлтый порошок и направляя его в глубину океана заклинанием. Гелий не мог даже предположить, что Грагара, связав воедино многие факты, догадалась, зачем параки добывали пыльцу лиизий в Валевии и относили её колдуну. Найдя в лесу горстку веев, она договорилась с несколькими добытчиками лиизий о горстке пыльцы и, заполучив её, при первом же простом заклинании познала истинную силу магии, которую скрыли от последователей древние иллары. Желая навсегда оградить мир от возможностей, открывавшихся у злых людей, к которым попадала в руки пыльца, они заточили этот порошок в границы Валевии и оградили сиянием от посягательств на эти цветы. Они не могли предвидеть предательство Иина, силой которого воспользовался Гелий для проникновения в страну веев, создав параков; и не знали, что хамут обычным опытным путём разгадает тайну сияющих цветов. Пусть Грагара не имела тех изначальных знаний, как колдун, всё равно сила лиизий трудилась для неё, хотя и не каждый раз получалось так, как задумывала рагана. Вот и сейчас, пустив пыльцу к каменным карабам, лишь по интуиции она действовала дальше, потому что описания о пробуждении этих существ с помощью древней силы невозможно было найти в её библиотеке. Мысленно углубляясь вместе с пыльцой всё дальше от океанской поверхности, Грагара заметила первые окаменевшие фигуры, застывшие в вытянутом положении. Покрывшись зелёным наростом водорослей, они всё-таки сумели поселить страх в душе хамут при одном только взгляде на их злобные гримасы. Огромного роста существа с четырьмя конечностями при жизни быстро бегали и прыгали дальше, чем мог уловить человеческий глаз. Цепляясь ногтями на лапах, карабы ловко лазили по отвесным поверхностям, что помогало им покорять любые высокие стены. Телом они напоминали ящерку с коротким заострённым хвостом, но с длинными ногами, а на вытянутой шее умещалась удивительно продолговатая голова. Чёрный носик, немного выступавшая вперёд верхняя губа, пушистые усики и длинные висящие ушки создавали карабам милую мордочку до тех пор, пока они не оскаливались и не показывали свои большие клыки в два ряда. По, заросшей водорослями, каменной поверхности трудно было сказать что покрывало тело этих существ - шерсть или только кожа, но Грагара знала из книги, что карабы довольствовались от природы редко-растущей зелёной щетиной в метр длинной да толстой чёрной кожей.
-Помни, Грагара, я поверил в твою болтовню, что эти существа не причинят моей стране зла, а, наоборот, помогут,- вкрадчиво, чтобы не помешать процессу, произнёс Алил.- Мой отец очень разозлиться и, быть может, очнётся наконец, если я натворю непоправимых дел.
-Ваше Высочество, легенды не могут врать - карабы лишь мелко пакостили местным жителям, иногда убивали, ради пропитания, но в книге говориться, что их можно приручить при помощи магии. И я говорила, что, наверное, именно иллары превратили карабов в каменные статуи, чтобы освободить от их нападений местных крестьян,- понося про себя принца грубыми словами за то, что ей приходилось всё заново объяснять, ответила хамут. Она медленно подняла руки из воды и, резко разведя их в стороны, прокричала:
-Антралис, карабы, и омо Грагара вас,- и сразу вышла из забурлившего океана, в котором магия пыльцы лиизий проникла сквозь каменную оболочку и заставила снова биться сердца карабов. Трескающаяся каменная порода опадала в ил мелкими черепками, а водные ящеры, как иногда мы будем их называть, слыша голос, разбудивший их, стремились к поверхности воды, чтобы предстать перед Грагарой и поблагодарить её. Эта первая встреча пугала только хамут, но не карабов, радостно переговаривающихся между собой трещащими и хрипящими звуками. С пулемётной скоростью водный народец выпрыгивал из воды и мягко опускался на задние лапы перед тремя незнакомцами на берегу, которые оказались в два раза меньше их роста. Умные глаза карабов проникали вглубь черепа и затрагивали мысли, но Грагара быстрым движением руки приструнила это желание разузнать о чём думает она и принц с любовницей. Звук огорчения раздался одновременно у тысячи водных ящеров (только тысяча выжила в каменной оболочке) и они, словно сговорившись, начали чесать у себя за правым ухом передней лапкой. Глядя на них снизу вверх и отходя назад, чтобы их ненароком не придавили большие когтистые лапы хищников, трое заговорщиков понемногу переставали бояться карабов, ибо вид этих существ не наводил на мысль об опасности. Тщетно пытаясь увидеть хоть один грозный оскал усатой мордочки, Грагара уже начинала думать, что в её книге писатель многое преувеличил, словно специально. Но следовало начать разговор как можно скорее, потому что карабы от чистки ушей перешли на длинную шёрстку на спине и боках, и вот-вот готовились начать облизывать живот и то, что скрывалось под хвостом.
-Как с вами разговаривать? Понимаете ли вы нашу речь?- спросила громко рагана.
Разнообразие звуков и мимики со стороны карабов последовало в ответ на её два вопроса, но ничего более или менее понятного. Принц начинал терять терпение, да и усталость давала о себе знать, поэтому он шепнул Грагаре, чтобы она поторапливалась. А Ста-Ста, немного прищурившись, всматривалась в каждую чёрточку водных ящеров и всё больше чувствовала разочарование.
-Они не смогут помочь победить армию Гелия,- произнесла она.
-Не спеши, любимая, не спеши, что-то подсказывает мне, что неспроста им в легендах придумали дурную славу. Так ведь, Грагара?
-Да, ВЫ правы, Ваше Высочество, что-то здесь не так. Их замуровали заживо, чтобы скрыть что-то очень важное,- согласилась с принцем хамут.- И это нужно у них разузнать.
Грагара прикоснулась правой ладонью к своему лбу, а левой рукой мысленно дотронулась до лба рядом стоящего караба. Удивлённое существо заскулило и, явно связанное сознанием с остальными ящерами, заставило их издать тот же звук, и вся стая замерла, делясь своими воспоминаниями и мыслями с раганой...
Солнце поднялось над землёй, осветив столицу Илии во всей её разноцветной красе. Климат в Илии был жарче, чем в Селии, поэтому дома, обязательно серого цвета, строились попроще и впускали как можно больше свежего воздуха. Как и прежде, страна пестрила от разнообразия ярких красок, и стальное дерево кормило большинство жителей, которые гордились плодами гигами и до сих пор не позволили селийцам начать выращивать столь ценное дерево. В Ставине - в столице Илии - росли целые рощи таких деревьев, напоминающих отлитые стальные фигуры. В середине города возвышался новый королевский дворец, построенный на высоте в 100 этажный дом от земли. Строение с садами и водопадами, спадающими шумной лентой вниз с каждой из четырёх сторон, держалось на квадратной плите, которую поддерживали пять колонн (одна затесалась в центре фигуры). Вьющиеся растения плотно обвивали колонны, разбавляя пёстрый вон листьев красочными бутонами цветов. А под плитой по задумке архитектора установили фонтан во всю площадь, и в середине хрустального озера (стенки фонтана были сделаны из хрусталя, а сам он слишком напоминал широкое озеро) застыл ансамбль из тридцати фигур, у которых вода лилась тонкими весёлыми струйками изо рта, из кувшинов и карманов, и, конечно, статуйки мальчиков добавляли жидкости в озеро какбы обычным способом. Скорее всего магической силой водопадные струи притягивались к фонтану и втекали в него, не затопляя город. Наверху ограда вдоль краёв плиты защищала королевскую семью и её челядь от падения вниз, а в глубине сада, в своём дворце тихо и мирно поживал король Вергий. Изредка он подходил к кованной ограде, чтобы посмотреть на свой город с высоты птичьего полёта. Особенно Ставин привлекал его взор во время заката, когда многочисленные каналы и фонтаны переливалась всеми цветами радуги в лучах заходящего солнца. Оправиться от ужасов колдовского плена Его Величество не смог, поэтому передал правление страной в руки сына, намереваясь в скором времени отказаться от короны, но почему-то затянул с этим пустяком. Старого короля окружили заботой и разными вкусными яствами, чтобы ему было чем занять хотя бы рот, и он целыми днями этим и занимался - толстея не по дням, а по часам. Многие горожане были уверены, что новый дворец построили так высоко, не протянув с земли к нему лестницу, чтобы Его Величеству не докучали просители. Зато на королевские балы теперь было принято прилетать на карете, а не приезжать, причём корков всё равно запрягали кучера-иллары (в кучера настоящие иллары не просились, поэтому в услужение к богачам шли те личности, которым удалось или походить какое-то время в учениках илларов, или те, которым довелось прочитать пару заклинаний в илларской лавке у такого же недоучки), помогая животным не повиснуть на упряжи с помощью простейших, но очень дорогих магических порошков. Такие выезды к королю обходились теперь не дёшево придворным, но зато выглядело эффектно, да к тому же танцевать во дворце так высоко над землёй нравилось всем больше, чем любые другие городские балы. Многие помнили, что миф о крылатых корках оказался правдой после появления этих животных перед боем илларов и колдунов. Поэтому знать мечтала отыскать убежище настоящих большекрылых и поменять с теми скакунами, которые сейчас со своими маленькими крылышками ещё больше никуда не годились.
