— Я счастлив присоединиться к моим друзьям. Немного воды — это все, что мне нужно.

Несмотря на эту просьбу, Тиранда поделилась едой и вином, которое им принесли. Небольшой сюрприз для нового союзника, тем более дреней всегда был для них желанным гостем.

Гости успокоились. Настроение улучшилось. Тиранда и Малфурион обменялись радостными взглядами.

Справа от них, как раз за Веленом, Курдран от всего сердца смеялся над чем-то, что сказал дреней, привлекая внимание ночных эльфов. Пророк слегка удивился реакции дворфа на свои слова. Курдран повернулся, чтобы рассказать одному из своих земляков то, что он услышал от Велена… и замолчал, настороженно наблюдая за приближающейся группой людей. В то же время музыканты, по-видимому, тоже заметив новоприбывших, сделали паузу.

Наконец-то появился Генн Седогрив.

Король Гилнеаса был в сопровождении своих четырех людей — трех мужчин и одной женщины. Эдрик был среди них и сейчас слушал то, что шептал ему Генн.

Как и раньше, жители Гилнеаса выглядели как обычные люди, хотя охрана Генна, очевидно, состояла из опытных бойцов. Если бы не уверенный шаг и осанка Генна, то он бы просто походил на еще одного члена группы; ведь он практически не носил никаких отличительных признаков своего королевского статуса. Наиболее очевидным признаком его статуса был герб Гилнеаса, вышитый на рубашке со стороны сердца. Когда Генн подошёл к собравшимся, то невзначай прикоснулся к нему. Падение его королевства очень изменило некогда высокомерного монарха.

Если что-то и отличало жителей Гилнеаса от большинства других людей, так это некая настороженность в их взглядах по мере приближения. Однако они смотрели не с подозрением, а скорее с вызовом. Но с вызовом не к кому-то конкретно, а к миру в целом.

Когда они дошли до середины банкета, Генн высоко поднял свою руку. Остальные жители Гилнеаса остановились. Король сделал ещё несколько шагов, а затем остановился перед ночными эльфами.

— Примите мои извинения. Мы опоздали по уважительной причине. — Его взгляд остановился на Велене. — Должно быть вы Пророк Велен. Я многое о Вас слышал. Не знал, что Вы будете здесь. Я — Генн Седогрив.

Пророк склонил голову:

— Приветствую вас, король Гилнеаса. Я тоже наслышан о Вас.

Тиранда и Малфурион встали, торжественно произнося:

— Добро пожаловать, Генн Седогрив! Пожалуйста, садитесь рядом с нами!

— Сначала я должен вам всем кое-что сказать.

Его слова породили любопытные и беспокойные взгляды среди остальных лидеров и послов. Малфурион нахмурился.

— Пожалуйста, Генн, говорите, — наконец произнес Верховный друид. — Мы будем рады Вас выслушать.

Многие успокоились после слов Малфуриона, хотя некоторые, особенно дворфы Чёрного Железа, по-прежнему смотрели с опаской и беспокойством.

Король кивнул:

— Я постараюсь говорить недолго. Несколько лет назад я принял несколько ужасных решений. Я отказался от Альянса, так как считал, что так будет лучше для моего народа. Но это, оказалось, ужасной ошибкой. — Он откашлялся. — Я хочу сказать, что я безумно благодарен вам всем за предоставленный нам второй шанс.

После этих слов Генн поклонился гостям, а затем повёл свою группу туда, где они должны были сидеть. Чтобы не затягивать для жителей Гилнеаса этот неловкий момент, Тиранда сразу же попросила музыкантов продолжить игру. Также она удостоверилась, чтобы жителей Гилнеаса быстро накормили и чтобы у других гостей было достаточно еды и напитков.

Пир продолжался. Гости начали болтать между собой, тем самым затрагивая серьезные темы. Кудран подвинулся к Тервошу, чтобы поговорить о чем-то, что заставляло верховного мага хмуро кивать. Сидящий напротив Друкан, прищурившись, посмотрел на них, но потом вернулся к своей еде. Однако, мгновением спустя, он поднялся и пошел лично поговорить с главным механиком.

— Как ты думаешь, эти разговоры являются признаком надежды или разобщённости? — тихо спросил Малфурион свою супругу, его безмятежное лицо противоречило его обеспокоенному тону.

— Их земли нуждаются в восстановлении. Поэтому они пытаются понять, какую помощь могли бы получить от других. В некотором смысле это может их объединить… но только если они не почувствуют, что в свою очередь должны пожертвовать слишком многим.

— А значит, ты думаешь, что эти разговоры являются и тем и другим.

Тиранда прикоснулась к его руке:

— Да, моя любовь. К сожалению, ты прав. — Она слегка улыбнулась. — По крайней мере, они разговаривают, и это уже кое-что для начала…

Он заметил, как она посмотрела мимо него:

— Что там?

— С нами хотят поговорить двое Часовых.

Верховный друид неохотно повернулся. На первый взгляд казалось, что Часовые просто так там стоят, но было понятно, что они не хотели разговаривать со своими правителями на глазах у стольких представителей Альянса. Эти двое намеренно стояли там, где большинство гостей их не видело. Оба крепко держали своё оружие, и часто посматривали через плечо на что-то позади них.

— Возможно, Штормград? — Спросил он.

Верховная жрица поднялась:

— Если это так, то судя по их поведению, новости не из приятных.

Он осмотрел гостей, а затем пробормотал:

— Пойдем вместе.

Тиранда не была против. Когда она уходила, на нее посмотрел Велен. Он кивнул в знак того, что если им понадобится его поддержка, относительно любого вопроса, они ее получат.

Некоторые гости наблюдали за их уходом, но ночные эльфы делали вид, что не замечают этого. Двигаясь размеренным шагом, они, наконец, подошли к двум Часовым.

Там они увидели, что за этой парой стояло еще, по крайней мере, полдюжины солдат, среди которых была и очень суровая Майев.

Не теряя времени, Тиранда сказала:

— Говорите.

Но заговорила именно Майев, а не главный Часовой. Выходя вперед, она ответила:

— Верховная жрица… мы нашли тело.

Верховный друид помрачнел:

— Покажите нам.

Тиранда отдала приказ одной из своих высших жриц позаботиться о гостях, так как возникшей проблемой необходимо было заняться немедленно. Затем она и Малфурион последовали за остальными, покидая окрестности банкета.

Майев и Часовые направились прямо к храму.

— Это мое решение, — сказала им Смотрящая. — Я подумала, что так будет лучше.

— Вы всё сделали правильно, — согласилась с ней Верховная жрица.

В одной из редко посещаемых внутренних комнат они, наконец, столкнулись с двумя Часовыми, охраняющими покрытое тканью тело, которое по форме было похоже на тело ночного эльфа.

— Кто это? — наконец-то спросила Тиранда, не желая больше ждать, когда откинут импровизированный саван.

Майев сняла свой шлем и обхватила его рукой. Сестра Джерода посмотрела прямо на Малфуриона:

— Высокорожденный. Тот, о пропаже которого вам сообщалось ранее.

Один из Часовых открыл лицо умершего. Как Майев и говорила, это был Высокорожденный. Малфурион сразу его узнал.

— Тера'брин… — Прохрипел друид. — Где его обнаружили?

— Недалеко от того места, где тренируюсь я и другие Смотрящие, — нахмурившись, ответила Майев.

Тиранда также выглядела расстроенной:

— Это ведь не мог быть несчастный случай, так?

Майев нагнулась и больше открыла тело. Взгляду потрясенной пары открылись глубокие порезы сразу под подбородком Высокорожденного:

— Только если он решил перерезать себе горло дважды… причём второй раз, я полагаю, от удовольствия, — она выпрямилась. — И убедился, что послание, которое мы нашли вместе с ним, останется приколотым к его телу после того, как он упадет.

Она говорила беспристрастным тоном, будто речь шла о каком-то камне, а не об убийство одного из своих. Эта манера говорить ничуть не удивила ни Малфуриона, ни Тиранду: Майев всегда была до мельчайших деталей точна, выполняя свою работу.

— Что было в записке? — спросил Верховный друид, по его спине снова побежали мурашки.

Майев была готова к такому вопросу. Она протянула ему клочок пергамента, почти весь залитый кровью Тера’брина. На нем кровью мага было выцарапано сообщение давно забытым письменным стилем ночных эльфов, которое всколыхнуло воспоминания о тех днях, когда Зин-Азшари еще был столицей, а о злой королеве Азшары ничего не было известно.