Она крепко сжала зубы. Даже гостиница напоминает ей о Кайле и о том давнем поцелуе! Но она лишь начинала свой свадебный бизнес, и ей приходилось тщательно рассчитывать расходы. «Долфин-Бэй Ресорт» предложил отличную скидку. Не воспользоваться предложением было бы глупо.

Все еще кипя, она остановилась у гостиницы. Эту свадьбу она организовала на высшем уровне: все было великолепно, как в волшебной сказке. Она рассчитывала использовать это мероприятие для рекламы своих услуг. Но эта свадьба должна была стать ее собственной! Если бы только Джереми не сбежал…

«Прекрати!» – велела она себе. Несколько раз глубоко вздохнув, она успокоилась. Мельком она взглянула в одно из элегантных зеркал, украшавших стены. Отражение порадовало ее – особенно с учетом того, что в последние дни она готова была расплакаться от любого пустяка, с трудом засыпала и мечтала без конца смотреть романтические комедии. Впрочем, по ее лицу это не было заметно. Она выглядела спокойной и собранной. Густые золотисто-каштановые волосы были убраны в замысловатую французскую косу, соблазнительную фигуру скрывали рубашка и жакет пастельно-розового цвета. Туфли и сумка были подобраны в тон. Образ, одновременно деловой и женственный, отлично подходил для свадьбы, однако не давал забыть о том, что она присутствует здесь лишь в роли организатора. Очень важно, чтобы в ее облике не было ни намека на конкуренцию с невестой и гостьями. Этот урок она усвоила на первой же организованной ею свадьбе, где жених настолько увлекся ею, что оскорбленная невеста, вспылив, отказала ему.

Ева прошла в бальную залу, где должен был состояться прием, махнув рукой своим сотрудникам, вместе с которыми провела уже с полдесятка свадеб здесь, в «Долфин-Бэй». Она напряглась, увидев сочувствие в глазах метрдотеля, протиравшего пол вокруг ледяных скульптур лебедей, заказанных ею для собственной свадьбы.

Увидев феерический пятиярусный свадебный торт в блестящей белоснежной глазури и укрытый гирляндами цветов, сделанных столь искусно, что они казались настоящими, она остановилась. Печаль, о которой она весь день пыталась забыть, всей тяжестью навалилась на нее. Она так старалась, чтобы этот день стал для нее незабываемым! И она действительно вряд ли забудет его, – ведь ее идеальная свадьба теперь принадлежит другим.

Отбросив волнения, она вошла в кухню – сверкающее царство белоснежных стен и гладких стальных столешниц. Грохот и шум мигом умолкли. Ева почувствовала сочувствие, исходившее от этих людей, и боль сжала грудь, а на глаза навернулись слезы. Ей самой был странен этот шквал чувств: ведь она совсем не любила Джереми, да и вообще не собиралась замуж, пока Марио своим завещанием буквально не вынудил ее к замужеству, желая ей такого же счастья, которое он испытывал рядом с женой, – нужно ей это было или нет.

Пока она не начала планировать эту свадьбу, она была уверена, что Марио был не прав, думая, что сумеет пробудить в ней желание выйти замуж. Каждая деталь ее собственного планируемого замужества была словно жестким напоминанием о том, что в ее жизни невозможны эти простые радости – настоящая любовь и, превыше всего, дети. С семнадцати лет она знала, что из-за редкого генетического заболевания ей не следует иметь детей. Это заболевание стоило жизни ее сестре-близнецу и еще двум детям в ее семье. Из-за этого идея брака представлялась еще более пугающей. Разумеется, был шанс, что она встретит человека, которого не отпугнет ее проблема, и он согласится усыновить ребенка. Но и в этом случае ее всю жизнь будет угнетать мысль о собственных генах, несущих смерть.

Конечно, ей не следовало пытаться организовать свою свадьбу так, будто о браке по расчету и речь не шла. Эта свадьба открыла ящик Пандоры, подняв волну желаний и стремлений, о которых, как ей казалось, она уже давно забыла. Ей бы хватило обычной регистрации безо всяких церемоний: ни забот, ни эмоций.

Изобразив на лице улыбку, она двинулась вдоль гудящей кухни, помахав рукой шеф-повару Жерому, парижанину, обладателю двух мишленовских звезд. Жером разработал меню в соответствии с ее желаниями. Он взглянул на нее со смесью гнева и сочувствия, хотя и знал, что она по собственной воле продала уже готовую церемонию паре, стремившейся пожениться как можно скорее из-за незапланированной беременности.

В душе у Евы кольнуло при мысли о том, что эта юная невеста не только радуется прекрасной свадьбе с любимым, но еще и беременна. Она не хотела впадать в жалость к себе из-за того, что ей не суждено материнство, тогда как другие женщины беременеют безо всяких проблем.

Продолжая заученно улыбаться, Ева еще раз бегло просмотрела меню вместе с Жеромом – все шло по плану, без затруднений. Эта свадьба получалась воистину идеальной. Ева выразила дежурное восхищение горой изысканных кексов, украшением которых как раз занимался Жером. Она обожала их, но, увы, не могла себе позволить, – она ускользнула обратно в зал.

Мысль о предложении Кайла не давала ей покоя.

Она невидящим взглядом смотрела на белоснежные полотняные скатерти, искрящиеся хрустальные люстры, бесчисленные букеты белых роз. Она не понимала, почему разговор с Кайлом отозвался в ней такой же болью, как ее отвергнутая первая любовь в семнадцать лет. Как будто она по-прежнему хотела его.

Когда в зале начали собираться гости, она достала из сумки очки и водрузила их на нос. Линзы были из простых стекол, – тяжелая черная оправа нужна была лишь для того, чтобы не привлекать к себе нежелательного внимания.

По-прежнему заученно улыбаясь, она наскоро осмотрела зал, который она и ее помощница Ясинта украсили ранее. Официанты расставляли на серебряные подносы узкие бокалы, наполненные отличным шампанским, заказанным на органической винодельне. Другие подносы, полные ее любимых, отлично приготовленных канапе, уже были выстроены на столах для закусок.

Прием был воистину великолепен. Готовя его для себя, она не упустила ни единой детали, не считаясь с расходами. Что ж, она могла утешаться, как минимум, тем, что ее труд был отлично оплачен. А через три недели, если она к тому времени не выйдет замуж, деньги ей понадобятся: ведь ей нужно содержать дом и поддерживать на плаву свой бизнес.

Гости начали рассаживаться за столы. Ясинта Дойл, ее стройная эффектная помощница, стояла рядом с Евой с папкой в руках. Ясинта тоже смотрела на нее с сочувствием, но тактично придерживалась делового тона. Оглядывая зал, девушка вдруг воскликнула:

– А кто это?

Сердце Евы упало, когда она заметила среди гостей Кайла.

– Ты о ком? – с кажущимся безразличием спросила она.

– О том сексуальном парне. – Ясинта, менявшая мужчин каждую неделю, картинно прижала руки к груди, а затем указала на Кайла: – Я уже влюблена!

Неожиданно Ева почувствовала раздражение:

– Я думала, ты встречаешься с каким-то Жерардо.

– Жерардом. У него кончилась виза и деньги тоже. – Она пожала плечами. – Он вернулся во Францию.

Ева делала вид, что занята чтением графика мероприятия.

– Не увлекайся Кайлом, – как бы между прочим сказала она. – Он слишком стар для тебя. И с ним не развлечешься.

– Сколько ему?

– Тридцать, – пробормотала Ева, чувствуя, что ее раздражение нарастает.

– Тогда его не назовешь старым. Скорее, интересным.

– Забудь Кайла Мессену, – рявкнула Ева.

Ясинта с удивлением взглянула на нее:

– Кайл Мессена? Знакомое имя. Это он потерял жену и ребенка при нападении террористов где-то за границей? Правда, это было много лет назад… – Она вновь повернулась к Кайлу, без стеснения разглядывая его.

Лицо девушки приняло задумчивое выражение – кажется, она и впрямь задумала увлечь Кайла. Ева в раздражении посмотрела на часы.

– Мы отстаем от графика на десять минут, – сухо сказала она. – Согласуй с шефом время подачи блюд, а я выпью чего-нибудь холодного и переговорю с музыкантами. Если повезет, мы освободимся еще до полуночи.

Кинув последний взгляд на Кайла, Ясинта с сожалением захлопнула папку: