Очень характерным примером этого являлось питание военнослужащих. Практически все исследователи Китая отмечают, что у китайцев исторически сформировалось особое отношение к еде. Причиной этого является многочисленность населения и, как следствие, серьезные трудности в обеспечении людей продуктами. И по сей день китайцы весьма равнодушно относятся к одежде, но очень внимательно к своему пропитанию. Не случайно, что одним из приветствий китайцев при встрече является фраза «Ни чифаньла ма?», что в дословном переводе на русский означает «Вы уже поели?».

Ежедневное меню солдата НОАК 1969 г. могло выглядеть, к примеру, так:

Завтрак: рис, овощи, яйца, булочка, зеленый чай.

Обед: рис, суп, овощи, лапша, мясо или рыба, зеленый чай.

Ужин: примерно то же самое, что и на обед.

Столовыми приборами были самые простые миски и кружки, а также традиционные «куайцзы» — деревянные палочки для еды.

Как правило, основная часть продовольствия доставлялась с полей и ферм, принадлежавших НОАК.

Другим примером особого положения военнослужащих КНР была их одежда, в том смысле, что солдат не тратился на свою экипировку. Это утверждение, звучащее совершенно банально для современных граждан Китая, имело особое значение для китайцев в годы «культурной революции».

Полевая форма военнослужащих НОАК всегда отличалась особым оливково-зеленым цветом. Как зимнее, так и летнее обмундирование шилось из хлопчатобумажной ткани, но зимнее было более плотным. Зим-нйе куртки и штаны имели набивку-утеплитель и потому всегда выглядели несколько мешковато, а их обладатель имел вид крепыша, даже если отличался тщедушным телосложением. На случай плохой погоды имелись специальные накидки из прорезиненной ткани; накидки были с капюшонами. Обувь, как уже отмечалось, представляла собой нечто среднее между кедами и парусиновыми туфлями.

В 1969 г. погон у китайцев не было. Вместо них на воротники пришивались петлицы красного цвета, без всяких звезд или иных значков, просто красные петлицы для всех военнослужащих НОАК — от бойца до маршала Линь Бяо. На головных уборах носилась красная звезда диаметром около 3 см.

В свободное от исполнения служебных обязанностей время солдаты могли собираться в комнатах отдыха. В каком-то смысле эти комнаты копировали так называемые Ленинские комнаты в Советской Армии: здесь так же писали письма домой, читали газеты и книги, просто общались друг с другом. Как и в советской Ленинской комнате, на стенах висели портреты руководителей (естественно, КПК и НОАК), всевозможные пропагандистские плакаты и лозунги. Были и отличия: например, трудно представить ситуацию, когда бы два советских солдата установили стол в Ленинской комнате и принялись бы с азартом играть в настольный теннис. А для НОАК такое использование комнаты отдыха было совершенно заурядным делом.

В китайской армии всегда поддерживалась строгая дисциплина. Этому способствовали как древняя конфуцианская традиция подчинения младшего старшему, так и простой свод правил поведения, который с первого дня службы объяснялся новобранцу.

Прежде всего каждый боец НОАК должен был усвоить «Три главных правила»:

1. Беспрекословно повиноваться приказам командиров.

2. Ничего не забирать у народа.

3. Сдавать все трофеи.

В дополнение к трем главным правилам солдату предписывалось следовать «Восьми пунктам»:

1. Говорить вежливо.

2. Честно платить за все покупаемое.

3. Возвращать все, что бралось взаймы.

4. Платить за все поврежденное.

5. Не оскорблять людей руганью и рукоприкладством.

6. Не наносить вреда посевам.

7. Не допускать вольностей в отношении женщин.

8. Не обращаться плохо с пленными.

Сейчас уже трудно сказать, кем и когда были сформулированы эти нормы. Но судя по их содержанию, «Восемь пунктов» стали своеобразным противовесом морали оккупационной японской армии и вооруженных сил Чан Кайши с их презрением к простому люду и склонностью к грабежу и насилию. Таким образом, основные правила поведения бойцов НОАК появились скорее всего вместе с первыми отрядами этой армии.

Всегда ли соблюдались перечисленные нормы? Этот вопрос следует отнести к разряду риторических, поскольку все определялось конкретной ситуацией и конкретным человеком. Однако важным является тот факт, что официальная позиция руководства НОАК всегда заключалась в требовании строго следовать «Трем главным правилам» и «Восьми пунктам».

Для тех же военнослужащих, которые по глупости или дерзости не желали следовать принятым нормам, существовали эффективные меры воздействия. Естественно, тяжесть наказания определялась тяжестью содеянного.

В случае незначительных нарушений вроде мелкого воровства или недобросовестного обслуживания боевой техники дело ограничивалось общим собранием военнослужащих. На подобных собраниях, как правило, тон дискуссии задавали командир или политработник. Сослуживцы провинившегося открыто высказывали ему претензии, и уже одно это оказывало необходимое воспитательное воздействие. Обычно вся процедура завершалась покаянной речью нарушителя, обещавшего исправиться и впредь не допускать никаких отклонений от принятых правил.

Гораздо хуже обстояли дела того военнослужащего, который совершал серьезное преступление. К таковым, например, относились дезертирство, оставление раненых на поле боя, распространение панических слухов. Как указывалось выше, в боях на Даман-ском у китайцев была прекрасно отлажена система выноса убитых и раненых с поля боя отчасти потому, что иные действия были бы строго оценены вышестоящим начальством. Другой пример: по неподтвержденным данным, несколько десятков солдат НОАК были преданы суду и расстреляны за трусость, выразившуюся в бегстве с Даманского в бою 15 марта. Если эта информация правдива, то наверняка военный трибунал расценил действия этих военнослужащих как дезертирство.

Особые подвиги китайских солдат и командиров отмечались званием «Герой», и именно такое звание получили 10 военнослужащих за бои на Даманском. У этого звания были две степени — первый и второй классы. Медаль героя первого класса представляла собой 10-лучевую звезду с красной пятиконечной звездой в центре. Подвешивалась медаль на планку. Медаль героя второго класса выглядела как шестиконечная звезда с флагом КНР в центре и тоже подвешивалась на планку.

Для солдат и командиров НОАК образца 1969 г. высшей властью был, разумеется, Мао Цзэдун. Главным же военным начальником являлся министр обороны маршал Линь Бяо.

Линь Бяо прошел все ступени воинской службы, от выпускника военной академии до министра обороны КНР. Считался выдающимся знатоком партизанской войны. Много сделал для насаждения культа Мао в вооруженных силах Китая.

Маршал Линь Бяо погиб в авиационной катастрофе над Монголией 13 сентября 1971 г. Обстоятельства его гибели не вполне ясны до сих пор, но в КНР его считают предателем, пытавшимся бежать в СССР.

Вторым номером в армейской верхушке был начальник генерального штаба НОАК Хуан Юншэн. О нем можно сказать одно — он был человеком Линь Бяо.

ЧЕМ СРАЖАЛИСЬ НА ДАМАНСКОМ

Говоря коротко, на острове Даманском советскому оружию 50-х годов противостояло советское же оружие середины 60-х. Или так: советское оружие китайского производства против советского оружия советского производства. Это, однако, вовсе не означает, что китайская сторона заведомо проигрывала в техническом отношении.

Все дело в том, что талантливые советские конструкторы всегда работали с прицелом на перспективу, а потому создавали образцы, не устаревавшие десятки лет.

Основным личным оружием китайской пехоты были автомат Калашникова (АК-47) и самозарядный карабин Симонова (СКС-45)¹⁶.

АК-47 в особом представлении не нуждается, поскольку популярность этого автомата давно перешагнула все возможные национальные границы. Надо лишь отметить, что АК-47 отражал определенную военную концепцию, суть которой — необходимость насыщения пехотных подразделений дешевым, простым и надежным оружием. Именно такие требования предъявила вторая мировая война, и советские конструкторы быстро решили поставленную задачу.