— Отпусти меня, слышишь! Отпусти! Ты, скользкая тварь!
Хватка чуть ослабла… Гарри воспрял духом… Он ещё за себя поборется…
Глава 11
Всё кончено! Все одолели преграды!
Волшебница мастером вновь спасена.
Уверены только глупцы — нет отрады
Ей в том, что «свободы» навек лишена!
Альбус Дамблдор отошел от окна и устало опустился в кресло. По берегу озера носились авроры, рядом суетились невыразимцы. Операция по вызову чудовища была назначена на утро. В подземельях скорчился испуганный Драко Малфой. Портреты бывших директоров тихо переговаривались между собой.
Зелья, приготовленного Снейпом впрок, должно было хватить ещё на три приёма. А что потом? Где ты, Северус? Нашёл ли ты Гарри и Гермиону или сгинул под толщей чёрной воды?
— Что, Альбус, совесть замучила? — послышался со стены голос Финеаса Найджелуса.
— Ты ничего не понимаешь, — тихо ответил действующий директор.
— Ну–ну, — хмыкнул Финеас, — и куда тебя завело твоё «всеобщее благо»? Сколько ещё твоих учеников должны умереть?
— Ты ничего не понимаешь, — упрямо повторил Дамблдор.
— Нет, это ты не понимаешь, — подключилась почтенная дама с вычурной причёской, — эти дети — твоя ответственность. Это ты должен защищать и спасать их, вытаскивать за шиворот из неприятностей, закрывать собой. И объяснять им простые истины, иногда и по сто раз, пока не дойдёт. Разве ты не клялся в этом, когда заступал на должность? Быть директором Хогвартса — это не только почести и привилегии, а ещё и тяжёлая работа, и ответственность за каждого ученика.
Дамблдор вскинул голову.
— Они сами должны выбрать свой путь, — сказал он.
Со стен донесся издевательский смех.
— И у кого из них был этот выбор? Разве ты не подталкивал их всех в нужную для тебя сторону? Где здесь выбор?
— А где были все вы, когда…
— Вот как ты заговорил? — вступил в разговор почтенный волшебник с орденом Мерлина на мантии. — А когда ты нас слушал?
— А теперь Хогвартс закроют, — продолжала дама. — Можешь гордиться: ты будешь его последним директором.
Дамблдор закрыл лицо руками.
— Как тебя угораздило с этим проклятым кольцом? — спросил Финеас.
— Я просто хотел попросить прощения, — выдавил из себя Дамблдор, — просто хотел…
— О прощении заговорил… — пробормотала дама, — чего захотел. Сам–то много прощал?
— Я? — удивлённо переспросил Дамблдор.
— Ты. Именно ты. Прежде чем рассчитывать на чужое милосердие, неплохо бы продемонстрировать своё. У кого ты хотел попросить прощения?
— У Арианы… У моей сестры…
— А, помню, помню, — вступил в разговор ещё один нарисованный джентльмен, — отвратительная была история. А уж как ты обошёлся со своим другом…
— Геллерт? — переспросил Дамблдор.
— А у тебя были ещё друзья? — поинтересовался бывший директор.
— Нет. Но Геллерт сам виноват. Он должен был понести наказание.
— Более пятидесяти лет в одной из самых страшных тюрем? Не слишком ли?
— Он должен был осознать…
— А ты?
— Не надо… — жалобно попросил Дамблдор, — пожалуйста, не надо…
— Да что с ним разговаривать, — сказал Финеас, — он только и способен, что жалеть себя. А Хогвартс закроют.
Портреты замолчали. Тишину кабинета нарушало лишь тихое курлыканье Фоукса…
* * *
— Ты правда очень–очень красивое… — задумчиво сказали в углу. — Только не бейся так сильно, от этого трепыхунчики заводятся.
Джодок прыгнул к стене и резко отдёрнул занавеску. За занавеской обнаружилась худенькая светловолосая девушка, осторожно держащая в ладошках… его сердце?! Почти прозрачные серые глаза с восхищением смотрели на сияющий золотистым светом орган. Сердце вздрогнуло и забилось неровно, словно пыталось выскочить из ласковых рук.
— Ну что ты… — сказала девушка. — Не волнуйся, я тебя не обижу…
Джодок с нечленораздельным стоном осел на пол. Снейп, разглядев мизансцену, тоже с трудом удержался от стона. Мало ему Грейнджер, ещё и полоумную Лавгуд вытаскивать. Да и как?! И Поттер где–то поблизости бродит… Почему бы их деканам самим не погоняться за своими подопечными? Слизеринцы–то вон все смирно сидят на берегу… Северус крепче сжал палочку. Шансов против Джодока у него никаких, зато, может быть, Прин успеет увести девчонку. Да и чудовище говорило, что любит наглых. Может, ещё и не убьёт — нахальства и язвительности у Снейпа хватит на четверых. А там посмотрим…
Капитан Прин, видимо знавший о морских легендах чуть больше, чем профессор Зельеварения, зажал рот бьющейся в его руках Гермионе.
— Тихо, — прошептал он ей на ухо. — Похоже, сейчас всё образуется…
Гермиона затихла.
— Т-ты, — выдавил Джодок, — т-ты к‑как… Ты как открыла сундук?!
Луна перевела взгляд на него.
— Это ваше, да? Простите, пожалуйста, я хотела только посмотреть… Оно очень красивое. Я сейчас положу на место…
— Н–н–н… — замотал головой Джодок.
Прин еле слышно свистнул. Снейп обернулся. Капитан субмарины делал руками странные пассы перед своей грудью. Северус непонимающе нахмурился.
— Профессор умеет читать мысли, — прошептала Гермиона. — Посмотрите ему прямо в глаза, он поймёт.
Прин хмыкнул и, широко раскрыв глаза, уставился на Снейпа. На сей раз тот соображал не дольше секунды. Гермиона почувствовала, как офицер дёрнулся, когда Северус с размаху вломился в его мозг. Но взгляд не отвёл. В глазах профессора поочерёдно отразились недоверие, изумление и облегчение, и он разорвал связь, с благодарностью кивнув Прину. Тот уселся на пол рядом с Гермионой, потирая виски.
— Ну и садист этот ваш профессор, — сообщил он Гермионе.
— Это он торопился, — зачем–то соврала она.
Снейп же вновь повернулся к Луне и прошипел:
— Лавгуд! Приложите сердце к его груди!
— Вы думаете, профессор? — с сомнением спросила Луна.
— Лавгуд!!!
Луна пожала плечами и поднесла сердце к груди всё ещё оцепенело сидевшего на полу Джодока. Сердце встрепенулось и… пройдя все слои одежды, исчезло в грудной клетке. Джодок вздохнул и завалился навзничь. Снейп сделал шаг вперёд, наклонился и, приподняв зелёное веко, заглянул в глаз чудовища.
— Обморок, — констатировал он. — Что будем с ним делать?
— Да ничего, — пожал плечами Прин. — Оставим здесь, а сами — на берег.
— А если он опять потребует девственницу? — встряла Гермиона. — Или Хогвартс того… Сотрёт с лица земли? Заавадить его, пока не очухался. Вы ведь сможете, сэр?
Снейп издал сухой смешок.
— Не ожидал от вас такой кровожадности, мисс Грейнджер.
— Не вас же собирались изнасиловать, — обиженно возразила Гермиона.
— Проиграй я, и моя участь была бы немногим приятнее. Да и сейчас ничего ещё не ясно…
Луна осуждающе покачала головой, опустилась на колени рядом с распростёртым на истоптанных досках Джодоком и погладила его по голове. Чудовище открыло глаза.
— Опоздали, — сказал Снейп.
* * *
Драко Малфой покорно шёл к берегу между двумя дюжими аврорами. Дамблдор проводил взглядом поникшую фигуру и двинулся следом.
— Всё–таки это слишком, — пробормотал Флитвик.
— Мы должны спасти Гарри, — не очень уверенно сказала МакГонагалл.
Дамблдору захотелось закричать им, чтобы они заткнулись. Да, Мерлин вас всех побери, да! Это он должен был отправиться на дно этого проклятого озера. Он должен был закрыть собой учеников и принять на себя удар неведомого чудовища. Но у него не было на это сил. Когда же они все это поймут и оставят его в покое?! Но тихий голос, который так и не дал заснуть ему этой ночью, напомнил, что это он сам приучил их к тому, что только он знает, как правильно, что именно он — самый великий светлый волшебник. А все присутствующие здесь, включая деканов, ЕГО ученики.
— Мистер Малфой только вызовет это существо, — сказал он, — и всё.
