Вглядываюсь в лиловую темноту и в который раз убеждаюсь, что это не поддаётся описанию. И восприятию - тоже. Это похоже на бессвязный ночной кошмар, от которого просыпаешься в ледяном поту, давясь криком. Нас учат, что необъяснимое опасно по умолчанию. И впору мчаться отсюда на всех парах, игнорируя саднящую одышку и сердцебиение, но я продолжаю стоять на месте. И смотреть. Безвестная доныне, но важная часть меня жаждет видеть это.
В рваном разломе стены, едва подсвеченном лунным сиянием, лежит мешок неправильной формы. Рядом склоняется чёрное нечто: то ли человек, то ли животное. Судя по звукам, что издаёт субъект, и по позе - животное. Единственное, в чём у меня нет сомнений - оно живое.
Сердце подпрыгивает до самой шеи. Промёрзшие руки начинает ломить и выкручивать. Неожиданно я догадываюсь, что это нечто - мой преследователь из темноты. Тот, от кого я убегала совсем недавно! Тот, что воет, издаёт шлёпающие звуки, и загоняет в угол, смакуя каждое мгновение безысходности!
Хватаюсь за живот. Грубый чехол на левой руке упирается застёжками в кожу. Под рёбрами просыпается тошнота. Рот наполняет кислота, и я снова начинаю задыхаться. Паника сильнее меня. Я ещё не оправилась от шока...
Если шоковая ситуация вообще прекратилась!
Нечто останавливается и замирает, словно прислушиваясь. Оно будто исследует темноту седьмым чувством: тем, что у нас - людей - отсутствует по определению. Моя тошнота внезапно становится сильнее и лавиной обрушивается ниже. Мышцы ломит, словно мою тушу освежевали. Я вжимаюсь в стену, стараясь не дышать. Жаль, что сердце не остановить.
Нечто поднимает голову и оборачивается. И нет сомнений, что его взор направлен в мою сторону! Я не вижу в темноте, что оно из себя представляет, но голова напоминает человеческую. Несколько мгновений мы смотрим друг на друга сквозь мглу.
Потом страх, что свернулся клубочком за грудиной, прорывается наружу. Вместе с желанием выжить во что бы то ни стало.
- Ааааааааааааааааааа! - горло раздирает боль, но я ору на пределе своего голоса. Отталкиваюсь от шаткой плитки и несусь по коридору. Мимо странного существа, которое - слава создателям - не успевает среагировать на мой выпад, мимо стенового разлома, крошащегося штукатуркой. Спотыкаясь и подпрыгивая, я сбегаю по лестнице и сношу собой хлипкую дверь подъезда. Пласт изъеденного коррозией, почти невесомого металла падает на бетонное крыльцо. Пулей вылетаю из зоны тьмы на улицу. Сбегаю по ступенькам и несусь сквозь заросли. В никуда, без маршрута. Продрав телом пару десятков метров, обнаруживаю, что одышка, наконец, перевесила выносливость. Крик на моих губах давно превратился в вялый сип, а к коже вернулась чувствительность.
Останавливаюсь в кустах и задираю голову в небо. Теперь я могу дать волю чувствам. Глаза начинает щипать. Горячие дорожки обжигают щёки. Я отдаю звёздам свои слёзы, словно оно может вернуть мне взамен потерянные воспоминания. Только, увы, это напрасная жертва.
Надо мной склоняются десять этажей разрушенного кошмара. Мне больно, но на этот раз болит не тело. Это память скребётся во мне загнанным зверем, запертая в чулан. Раздирает душу до крови, но не может прорваться наружу.
Я падаю на колени, глотая слёзы. Ветви кустарника смыкаются надо мной. Звёзды смеются, порванные на клочки. И я понимаю: никто здесь не даст ответа, зачем я тут и что должна делать.
***
Зара
Сложнее всего мне даётся последний пролёт. Едва я сворачиваю на нижнюю лестницу, страх становится неконтролируемым, а ноги - деревянными. Когда я касаюсь носками ступенек, подо мной пружинит невесомость.
Сжимаю кулаки, закусываю губу и, вопреки опасениям, продолжаю путь. Сердце качается маятником, а душа полнится предчувствием неведомого. Не оставляет чувство, что меня вот-вот затянет бесконечная труба-лабиринт и унесёт в небытие. Чтобы успокоиться, стараюсь дышать глубже. Но смрадного чёрного воздуха недостаточно для того, чтобы разбить комок в моей груди.
Судорожно цепляю пальцами перила. Здесь, внизу загородки кажутся ещё более ветхими. Металл буквально крошится под рукой. Одно утешает: ниже - только земля. Падать некуда. Если только в ад. Даже если так, может, оно и к лучшему?
Я считаю ступеньки: семь, восемь. В лицо мне смотрит мгла, пахнущая пылью, опасностью и железом. Темнота перекатывается в берегах лестничной площадки, рождая движение.
Замираю на нижней ступеньке, всматриваясь в черноту. Впрочем, ломать глаза необязательно: темень шлёпает и шуршит. Возможно, это крысы. Но готова поклясться, что слева во мрак метнулся низкий силуэт неопределённой формы. Существо, подобное крупной собаке.
Кто здесь?
Страх стягивает кожу. Он вот-вот выдавит моё существо из оболочки, как пасту из тюбика! Но кем я буду, если не продолжу начатое? Одной из многих ничтожных серых мышей. Я не готова мириться с провалом, и тихо произношу в пустоту:
- Кто тут?
Время словно останавливается, повисая надо мной чёрной простынёй. Вокруг воцаряется тишина. Секунды растягиваются до предела и рвутся. Ответа нет.
- Я слышала тебя, выходи, - повторяю я громче. Господи, как же ничтожно звучит мой голос!
Безвременье продолжается. Тишина становится глубже. Я поднимаю ногу, чтобы сделать шаг навстречу вопросам, но тело замирает и каменеет. Инстинкт самосохранения кидает в мысли страшную догадку.
Это существо затаилось, чтобы наброситься на меня!
Дыхание перехватывает, но пятиться некуда. Там, наверху, куда более страшный враг- моя неуверенность. Из-за моей спины ухмыляется другая Зара: трусиха и абсолютное ничтожество. Мой внутренний демон с тем же именем. Я постоянно убегаю от неё. Не хочу быть с ней и сейчас.
Лучше уж - в чужие когти! Если мне придётся драться, я готова.
Выдыхаю до предела. Выхожу на площадку, вслушиваясь в тьму. Всё моё тело напрягается. Если оно кинется на меня, надо будет вовремя отразить удар.
Тишина натягивается и трескается от звука: неприятного, но уже знакомого. Я слышу слева сопение и шлепки. Но, к моему удивлению, звуки отдаляются. Невидимый враг убегает! Должно быть, напугался не меньше меня.
Или пошёл за подкреплением?
Нужно торопиться в любом случае.
Я перевожу дыхание и разворачиваюсь. Это - первый этаж, и дверь подъезда, по всей видимости, распахнута. Снаружи льётся фиолетовый свет. Крупные пылинки клубятся в его потоках.
Я оглядываюсь. Теперь, когда тьма разбавлена, глаза начинают понемногу привыкать к ней. Крутые ступени у моих ног спускаются к выходу. Я вижу два симметричных разлома в боковых стенах. В левый только что ушлёпал тот, кто даже не успел стать мне соперником, а в правом...
Человек!
На цыпочках приближаюсь к дыре. Сиреневый свет бежит по рваному краю разлома неоновой линией, освещая её содержимое. В нише в глубине стены лежит, скорчившись, полная девушка, и это точно не Экорше: у той все кости напоказ. Я вижу выпуклые карманы на джинсах незнакомки, выгоревшие волосы и распахнутый рюкзак.
- Эй, - говорю я лишь для того, чтобы тишина не нагнетала страх, - ты меня слышишь?
Тщетно. Я снова натыкаюсь на мёртвую тишину. Я уже догадываюсь, почему она не отвечает. Но как же страшно об этом думать!
Делаю ещё пару шагов к дыре. Теперь я могу видеть ветхий туннель, идущий вертикально вверх, параллельно стене. По всей видимости, он служил лифтовой шахтой. Мне всё ещё сложно поверить, что до Последней Войны здесь во всю кипела жизнь.
Наклоняюсь над девушкой. Кое-как вытаскиваю из-под её живота руку и пытаюсь прощупать пульс. Температура её кожи не даёт никаких шансов, но я сдавливаю запястье девушки всё сильнее, пока не прощупываю сквозь мягкую клетчатку кость. Никакой пульсации. Лишь тогда я понимаю, что девушка мертва.
Она мертва.
