Я сидел в Больничном крыле рядом с кроватью Геры и ожидал ее пробуждения. Я успел вовремя ее поймать и отразить атаку дементоров. Потом передал ее Седрику и отправился добывать себе деньги. Это было легко. Потому как дементоры были в шоке, что от меня не пахнет, как от добычи, и никак не получается воздействовать. А я их Гоп — Стопнул. Хе — Хе. Десяток целых мантий у меня в тайнике. Вот как же мне хорошо. Дементоры обогатили меня. Значит, летом Сириусу предстоит еще одна поездка в Россию. Попрошу его купить мне в качестве сувенира ездового медведя, он бы аккомпанировал мне балалайкой.

Вернувшись в Черную теплицу, зомби я не нашел, его слопали растения. Как раз к моему приходу доели. Картина была забавной, я прихожу, а они смотрят на меня, поглощая труп. Мило. Эх, это был мой первый удачный опыт создания зомби 2‑го уровня. Жалко, однако.

Затем спрятал добычу и приступил к работе с темными растениями. Сегодня привезли Кровоцветы, очень редкие южные цветы, которые питаются кровью. Их лепестки используются для очень многих боевых зелий. Взрывных настоев, усилителей, тоников и ядов. Следом доставили Могильный мох. Его обязательно нужно выращивать на мертвой земле. Растет на надгробиях или камнях. Если бы Могильный мох у нас был еще в прошлом году, то от окаменения всех мы вылечили бы быстрее. Следом пошла Сквернопля, Дурногриб, и, самое редкое из них, Кровь Грома, редкая трава, пораженная демонической энергией. Очень редкое, ценное, и не просто темное, а запрещенное всеми растение. Оно источает демоническую ауру и просто разрушает все вокруг. Нужно будет предупредить профессора Стебль, чтобы к Крови Грома никого, кроме меня, не подпускали. Очень опасная для тех, кто не может защититься от демонической энергии. Кровь Грома я поместил в отдельный горшок, подальше от остальных растений, чтобы не воздействовать на них силой инферно. Ценность этой травы неописуема. Снейп, как узнал о том, что она у нас есть, как чуть ли не сам вызывался заботиться о таком ингредиенте. Но его предупредили об опасности и моей невосприимчивости. Но, чувствую, что с этой травой придется повозиться.

Если для Снейпа Кровь Грома — это вершина радости, что с ним станет, когда в следующем году нам доставят Личецвет. Когда через декана мировое Ботаническое сообщество узнало о нашей теплице и обо мне, нас просили позаботиться еще о нескольких темных растениях. В главном магическом ботаническом саду в Китае скоро будет реконструкция и переоборудование старейшего здания Юду, вот и просили в следующем году позаботиться об их темных растениях. Вообще, профессор Стебль была очень рада пообщаться с китайскими коллегами и те выразили готовность помощи в возрождении Ботанического сада в Косом Переулке. Вот так вот, просто работая, мы немного помогаем менять мир. Так что нужно будет приготовить место в Теплице для Личецвета, Черного лотоса, Кровавой лозы, Печаль — травы и Анчара. Снейп, если это узнает, то точно в обморок упадет и два дня будет от счастья пускать пену изо рта.

Да, Снейп знает о Черной теплице и хранит эту тайну, потому как только так может получать оттуда редкие ингредиенты. Увидев меня там, он даже не удивился, просто посоветовал быть осторожнее. Он даже согласился хранить тайну о моей особенности, тут у нас взаимная выгода. Ведь только я смогу выращивать ему темные ингредиенты. Мрачный травник, так называли таких, как я, в прошлом. А потом, вспомнив о той дуэли, начал допрос, откуда я знаю его заклинание. Но я просто продемонстрировал ему его же книжку. Он долго ворчал, бесился, но все же книгу мне оставил.

Сложнее всего было объяснить профессору Стебль наличие у меня зомби. Она как — то быстро меня раскусила и попросила нежить в теплицу больше не пускать. Я приношу Ботаническому сообществу невероятную пользу уходом за темными растениями и развитие некромантии, наоборот, только на пользу. Но просит в следующий раз быть осторожнее с такими трюками. Я пообещал, что больше так не облажаюсь и буду внимательнее. Так же просила мантии дементоров не носить по ее теплицам, иначе она пустит меня на удобрение. Вот же проницательный человек. Пришлось ей все рассказать. Человек профессор Стебль понимающий, добрый и заботиться о своих учениках, так что меня не выдаст и по возможности поможет, чем сможет. Мне этого было достаточно.

Геру как принесли, тут же отправили в Больничное крыло. Она все же потеряла сознание. Игру хотели перенести на другой день, но начались разборки и, короче, победу отдали нам. С чего — не понятно. Может, хотели накинуть девушке чувство вины за проигранный матч.

Ее доставили на место и уложили спать. Мадам Помфри напоила ее зельями, а я вызвался приглядывать за ней. Вот сейчас сижу и просто любуюсь ей. Милая она, когда спит.

Тут начала просыпаться Гера. Она открыла глаза и приподнялась. Просто хлопала и, прищурившись, смотрела в стену, не замечая меня.

— Гера, — позвал ее я. Она повернулась ко мне и, прищурившись, смотрела на меня. Затем, ничего не говоря, обняла меня за шею и поцеловала.

На минут мир померк. Все, что я чувствовал — это мягкость ее губ, сладкий аромат ее тела и тепло. Я обнял ее за талию и сам чуть притянул к себе. Она явно не хотела останавливаться на полпути, а мне не хотелось прерывать это сладостное мгновение, я просто не мог пошевелиться. Хотелось забыть все и отдаться чувствам, но все же вспомнил что еще рано.

Оторвавшись от ее губ, я отдышался и посмотрел ей в глаза.

— Слипхейм… — прошептал я. Она тут же уснула. Пусть думает, что это ей приснилось. Она легла обратно, а я, откинувшись на стуле, старался отдышаться и справится с чувствами. Слишком опасно. Она могла все вспомнить, а это пока нельзя. — Бездна… что же мне с тобой делать? — пробормотал я риторический вопрос.

Я попросил Добби принести мне воды, и через десять минут был в относительной норме. Но от кровати чуть отсел, мало ли, не будем провоцировать ее чувства. Гера вновь начала просыпаться, но в этот раз была вменяема. Подал ей очки и мы просто поговорили. Она была рада меня видеть, к счастью, не вспомнила о поцелуе, а я старался на нее не смотреть, потому как взгляд падал на ее губы. Спокойнее, Лукси, держись, крепись! Все вроде устаканилось. Затем меня спасли, пришла ее команда поддержать своего Ловца. Притащили за шкирку Вуда, с требованием извиниться, что пытался винить ее в проигрыше. Но тут Гера меня приятно удивила, она чувств вины и не испытывала, вообще, заявила, что лучше игру бросит, слишком часто ее там пытаются убить. Народ думал возмущаться и уговорить ее передумать, а потом сопоставили все случившееся и даже близнецы готовы были признать, что для нее игра слишком опасна.

На меня старались внимание не обращать, но я тут нейтрален, пусть и Хафф, игру эту и так терпеть не могу. Гера вышла из Больничного крыла на следующий день, и мир вернулся в прежнее русло.

Так прошел месяц, с того момента нападения на картину ничего не происходило. Только вот кошмары начались, с каждым разом у большего количества народа. Учителя и директор ничего сделать не могли. Как бы не старались. Я чувствовал, что природа кошмаров явно искусственная. А простой финитой не устранить чары, если не найти источник, а где он, я пока найти пока не смог. Но показывать, что могу его чувствовать, не стал, а сам искал.

Многие узнали, что Гера спит спокойно благодаря моему амулету. Дошло до того, что меня сам директор пригласил к себе поговорить.

Я пришел к нему в кабинет с профессором Стебль, там же были и другие учителя.

— Луксиния, ты мог бы рассказать, как сделал этот амулет? — спросил директор.

— Ну, я изучал старинные книжки в доме Сириуса, нашел какую — то полуразорванную книжку без обложки под шкафом, там всего было нормальных несколько страниц с описанием. Но после того случая с Беллатрисой, листы сгорели. Но я помню весь процесс создания, — выдал я заранее подготовленную версию.

— А ты мог бы научить нас их делать?

— А что, вы не можете? — удивился я.

— Увы, я не могу найти источник чар, — признался он. Черт, он о нем знает.